Из фольклора коренного населения и первых сообщений русских источников видно, что дорусское время для большинства сибирских народов характеризовалось, как период ожесточенной межплеменной и межродовой войны.
Наиболее известны борьба между ненцами и ханты из-за оленей и промысловых угодий, грабительские набеги енисейских кыргызов на соседей, кровавые межродовые столкновения у якутов («кыргыс-уйэтэ» — эпоха раздоров), борьба тунгусов с якутами из-за охотничьих угодий, конфликты между «конными тунгусами» и бурятами, между «лесными» и «тундровыми» тунгусами и т. д.
Русские источники отмечали высокий дух воинственности у князцов ханты и манси. Широко была известна «юрацкая кровавая самоядь». Об эвенках шла слава, что они «люди воисты, боем жестоки». Западноевропейский наблюдатель писал, что нередко до полусотни конных тунгусов, напав на четыре сотни «монгольских татар», доблестно разбивают их по всем правилам. Закаленными и опытными воинами, наводившими страх на соседей, были енисейские кыргызы. Якуты по сообщениям русских источников были «доспешны и воисты».
Включение Сибири в состав России не сразу привело к окончанию всех этих конфликтов. В течение ХVII в. и несколько позже продолжались набеги ненцев на ханты и ответные действия последних, убийства тунгусами якутов, которых они заставали в своих охотничьих угодьях на Витиме, Патоме и Олекме, отдельные столкновения между бурятами и тунгусами; отмечалась частая гибель коренного населения в ходе набегов кыргызов на русские ясачные волости.
Столкновения эти иногда были весьма масштабными. Так, в 1653 г. ханты разгромили род ненецкого князца Ледерея, находившийся на соболином промысле. В 1678–1679 г. пришли на Обдорь «воровская самоедь больше 400 человек и ясачных остяков... убили 23 человек... а жен их грабили... а детей имали к себе в полон».
Енисейские кыргызы неоднократно громили шорцев, чулымских тюрков, кузнецких татар, убивая десятки людей. Так, в 1630 г. тубинский князец Коян «пограбил и до азнования разорил» коттов. В 1666 г. при взятии кыргызами Удинского острога было убито 10 человек ясачных. В 1692 г. кыргызы-тубинцы вновь почти полностью разорили уже немногочисленных к тому времени «канских татар». В течение ХVII в. численность чулымцев сократилась примерно на 20 %, и лишь в первой половине ХVIII в. с прекращением набегов кыргызов она стала быстро расти.
Последними по времени на территории Сибири, связанными с гибелью коренного населения, можно считать датируемые первыми годами XVIII в. (до 1704 г.) нападения енисейских кыргызов на русские ясачные волости в пределах Кузнецкого и Красноярского уездов.
Первые вооруженные столкновения между коренными жителями и русскими людьми на территории Сибири в пределах русских границ происходили еще в ХVI в. в ходе продвижения отряда Ермака. Известно, что казакам тогда пришлось выдержать ряд сражений, в которых против них участвовали сибирские татары, манси и ханты, понесшие определенные потери.
Боевые действия продолжались в ходе походов правительственных отрядов по территории Западной Сибири. В 1593 г. велась вооруженная борьба против союзников Кучума — пелымского (мансийского) князца Аблегирима, а через несколько лет против селькупского союза племен (Пегой орды). Все это время воевали и против откочевавших в степи и оставшихся верными Кучуму сибирских татар; апогей пришелся на 1598 г., когда случилось крупное сражение на р. Ирмень (приток Оби).
В начале ХVII в. в ходе продвижения русских отрядов на Томь и Енисей произошли первые столкновения с енисейскими кыргызами, не желавшими расставаться с властью над своим подчиненным населением (кыштымами). Вооруженная борьба с енисейскими кыргызами, поддерживаемыми монгольскими феодалами, продолжалась с перерывами почти столетие (до первых лет ХVIII в.) и отличалась крайним ожесточением. В ней, кроме кыргызов, участвовали (и больше от войны страдали) и их бывшие данники (например чулымцы) — вначале часто на стороне кыргызов, а к концу ХVII в., в основном, на стороне России.
В ходе продвижения к востоку от Енисея русские отряды столкнулись с тунгусами и бурятами, где особенно упорную борьбу пришлось вести против князцов Тасея и Оилана. В 1652 г. красноярское ополчение, состоявшее, в основном, из ясачных людей (аринцев, качинцев и других) разгромило младших родственников Оилана. Ожесточенные сражения имели место и в ходе присоединения Якутии в 30 — начале 40 гг. ХVII в.
В целом, для большинства территорий Сибири была характерна ситуация, когда вооруженные столкновения коренного народа с русскими продолжались от нескольких месяцев до 20–25 лет и, в основном, в период присоединения данных территорий к России. Исключение составляли енисейские кыргызы и часть ненцев — «юрацкая самоядь».
Хотя последние с середины ХVII в. вошли формально в состав России, однако длительное время они и часть других ненцев оставались фактически независимыми; так, ненцы в 1644 г. разорили весь посад г. Пустозерска, в 1662 г. захватили сам город и сожгли его, в 1730, 1732, 1746 и даже в 1797 г. совершили набеги на русские села, поселения коми и «самоедь пустозерскую».
Первым случаем, когда может быть относительно достоверно установлено число потерь коренных жителей в ходе боевых действий против русских, является упоминавшееся сражение у устья р. Ирмень, когда погибло и утонуло в Оби более 200 татар.
Основной период военных столкновений завершился еще более крупным сражением — разгромом в 1692 г. кыргызов-тубинцев, которые из минусинских степей перекочевали в Канскую землицу, присягнули на верность царям, а затем дотла разграбили местных ясачных людей и двинулись назад, в свои кочевья на р. Тубу. Канские «татары» направили жалобу в Красноярск, и почти весь его гарнизон вместе со служилыми «подгородными татарами» вышел на перехват тубинцев.
Ожесточение красноярцев было так велико, что перед выходом они перебили всех кочевавших под городом тубинцев и других кыргызов, поскольку существовала опасность захвата ими города во время отсутствия гарнизона. К сожалению, общее число этих жертв не известно. Тубинцы были перехвачены уже на Енисее и разгромлены в ожесточенном сражении, в ходе которого погибло около 650 мужчин, а в плен попали почти все женщины и дети, а также 40 мужчин. В результате, один из четырех кыргызских улусов фактически прекратил существование.
К сожалению, точных, документированных цифр всех потерь коренного населения в ходе большинства боевых действий против русских в Сибири мы не имеем. Достаточно уверенно можно лишь сказать, что они никогда единовременно не были столь велики, как в названных двух случаях. Так, в ходе разгрома крупного восстания в Якутии в 1642 г., когда в своих острожках погибло некоторое число якутов, воевода П. П. Головин повесил еще 23 человека.
Заметные потери должны были нести тунгусы и буряты в ходе присоединения их земель к России (например в 1633 г. было разгромлено стойбище князца Корендея на р. Чуна, а в 1641 г. — улус князца Чепугая на Верхней Лене), но в источниках не отмечено случаев массовой гибели людей. Максимальная продолжительность периода боевых действий для этих крупнейших коренных народов — якутов (около 10 лет), тунгусов (около 25 лет) и бурят (около 20 лет), по историческим меркам была невелика, и они заметно не сказывались на их численности, как и на численности большинства других народов Сибири.
Относительно ненцев можно сказать, что их потери, также в целом незначительные, в большинстве случаев были намного ниже, чем потери их противников. Наибольшие потери понесли сибирские татары в конце ХVI — начале ХVII в. и, особенно, енисейские кыргызы, воевавшие до начала ХVIII в. В результате их многочисленных сражений с русскими служилыми людьми из Красноярского, Томского, Кузнецкого и Енисейского уездов каждый раз в бою терялось немало мужчин, а также гибли другие люди. Так, из-за нарушения «шерти» (клятвы) кыргызами в условиях осады ими Красноярска в 1678 г. служилыми людьми были казнены 7 человек тубинцев-«аманатов» (заложников).
К сожалению, состояние источников не позволяет установить точные цифры потерь. При проведении подсчетов потерь коренных жителей следует учитывать то обстоятельство, что имеющиеся документы имеют почти исключительно русское происхождение.
На практике это означает, что цифры погибших в них могут быть несколько преувеличены, поскольку для положительного решения вопросов о продвижении по служебной лестнице, назначении жалованья и т. п. служилые люди (от рядовых казаков до воевод) должны были показать свое рвение, в первую очередь, в борьбе с «государевыми ослушниками». Отсюда у них возникало вполне понятное стремление зафиксировать в документах как можно большие цифры убитых врагов.
Проведенный нами расчет, достаточно приблизительный, позволяет говорить, что всего в столкновениях с русскими погибло около 3–3,5 тыс. кыргызов и их кыштымов (зависимого населения), не более 1 тыс. татар, вместе около 1 тыс. бурят, тунгусов и якутов и около 0,5 тыс. человек из других народов, т. е. всего около 6 тыс. человек. Предполагая, что гибли, главным образом, мужчины и условно считая их число в Сибири на начало ХVII в. равным числу женщин (т. е. около 80 тыс. человек), можно сказать, что в ходе боевых действий погибло около 7,5 % мужского населения.
При этом не менее половины числа таких потерь пришлись на долю енисейских кыргызов, численность которых вместе с ближними кыштымами (зависимым населением) на начало века определялась в 8–9 тыс. человек (т. е. 4–4,5 тыс. мужчин). Для кыргызов это были весьма ощутимые демографические проблемы, несмотря на то, что к концу XVII в. все совокупное население «Кыргызской землицы» насчитывало уже, видимо, около 12 тыс. человек. Для остального населения Сибири совокупное число потерь мужчин колебалось, вероятно, в пределах 3–4 %.
Подсчитывая в целом по Сибири цифры потерь коренного населения в результате боевых действий следует отметить, что они были ощутимы, но для подавляющего большинства народов не имели серьезных последствий. При этом необходимо также помнить, что потери были разнесены во времени, а к концу ХVII в. совокупная численность коренного населения выросла.
Сравнивая ситуацию с потерями коренных жителей Сибири в ходе ее присоединения к Русскому государству с потерями, например западных монголов (джунгар) в результате захвата их земель (смежная территория западной части Монголии, Синьцзяна, Восточного Казахстана и Южной Сибири) войсками Цинской империей можно отметить важное отличие, состоящее в том, что в результате первого события все коренные народы сохранились и даже прибавили в числе (не считая увода джунгарами в 1703 г. енисейских кыргызов, большинство которых уже не вернулось на родину), а в результате второго события коренные жители были почти поголовно истреблены.
По сообщению Черепановской летописи, в Джунгарии «люди и скот весь вырублены без остатку, так что и в плен их не брали, только те спаслись, которые убежали в Российские границы». В жернова этой истребительной войны попали, например и теленгиты, остатки которых (предки одной из составных частей современного алтайского этноса) спасались затем в пределах русских границ.
На территории Северной Америки в сходных с Сибирью природно-климатических условиях под властью испанской, французской и английской корон, а также Голландии на начало XVII в. проживало, по разным оценкам, от 10 до 20 млн. индейцев. Уровень их общественно-политического развития, в целом, был аналогичен тому, что русские люди фиксировали для многих сибирских народов в таежной и тундровой природно-климатической зонах.
Известно, что в отличие от Сибири индейцы восточного побережья современных США, например достаточно дружелюбно приняли первых английских колонистов и даже спасали их от голода, что ярко описано Джоном Смитом, а затем многократно комментировалось. Однако уже в течение XVII-XIX большинство индейских этносов бесследно исчезло, а боевые действия регулярных войск армии США против остатков индейцев имели место даже в 70-е годы XIX в., что для Сибири в это время было бы абсолютно немыслимо.
Следует отметить, что в настоящее время на территории США и Канады у коренного населения отмечается постоянный и устойчивый рост численности. Однако даже в перспективе невозможно ожидать, что в течение ближайшего столетия их число приблизится к тому, что было на начало XVII в. В Сибири же за четыре столетия численность коренного населения увеличилась на несколько сот процентов.
В Сибири русское самодержавие, часто применяя минимальное насилие и максимально используя сложившиеся местные условия, даже не во всех случаях прибегало к силе оружия. Как отмечалось выше, имели место лишь два крупных и длительных конфликта — против части сибирских татар (Кучума и его наследников) и против енисейских кыргызов, которые нашли силовое решение.
Остальная, подавляющая часть коренного населения Сибири, наблюдая в действии политику русских властей, быстро осознала, что включение в состав централизованного государства будет означать ликвидацию кровавых междоусобиц и феодальной анархии (якуты, буряты, большинство сибирских татар), прекращение набегов со стороны соседей (для ханты, манси, селькупов, енисейских народов и других), устранение угрозы иноземных вторжений для населения приграничных территорий.
В итоге процесс их вхождения в состав России прошел, как мы могли видеть, без катастрофических или очень серьезных людских потерь. Если и отмечались вооруженные конфликты с русскими, то для подавляющего большинства населения по масштабам они были не велики и продолжались не долго. Там, где быстро устанавливалась твердая государственная власть (что было характерно почти для всей территории Сибири), коренное население несло минимум потерь, связанных с боевыми действиями.
Там же, где это по каким-либо причинам происходило с запозданием, местные жители страдали сильнее. Управление процессами присоединения Сибири, как можно видеть, в данном отношении было достаточно эффективным и на практике, в основном, соответствовало сложившимся в регионе реалиям.
Хотя данный процесс и сопровождался определенными человеческими потерями, в итоге это навсегда привело к прекращению потерь населения в ходе междоусобиц и вторжений иноземцев. Народы Сибири не были истреблены пришельцами или в ходе междоусобиц, провоцируемых последними, как это произошло, например, с джунгарами, тасманийцами или индейцами многих регионов Америки.
В их истории не отмечалось острых и масштабных конфликтов на национальной, антирусской почве, а отдельные вспышки таких возможных конфликтов гасились покровительственной политикой русского правительства по отношению к ним. В течение XVII-XIX вв. численность коренных жителей выросла в четыре раза, что является одним из важнейших показателей положительного демографического развития.
По материалам: Москаленко С.В., Скобелев С.Г. Потери коренного населения Сибири в ходе боевых действий в конце XVI–XX вв.