Завтра еще не наступило, а Мила уже начала готовиться к свиданию с «Директорским сынком». Она еще помнила тот милый детский обиженный взгляд, когда вылила ему на пузо горячий кофе, но уже решительно заставила себя забыть милоту. Расположилась на кухне, намазала себе бутерброд с маслом и паштетом, на который с опаской смотрела мама, и стала думать.
Усиленно и долго думать Мила не очень любила. Первая мысль, обычно, бывала самая правильная, поэтому соображала быстро. Две минуты тишины, и она воскликнула:
– Отлично! Превосходно! Мам, мне нужна твоя синяя атласная блузка и юбка в цветочек, ультракороткая, которую ты хранишь со своего первого потрясающего свидания, после которого появилась я. Так-так… Еще мне нужны… Серьги подруги Тоньки, которые она тебе подарила, и я пошла загляну к соседке за зелёной вязаной кофтой... Непогода нынче в моде, непогода непогода… Завтра будет пасмурно, надо приодеться! Под стать моему настроению.
– Куда собралась?
– У меня свидание, мам. И ты не представляешь, с кем.
– С кем, Мил? ...Неужели с мальчиком? С мужчиной? Неужели!
– Неужели, неужели, все сгорели карусели, и качели погорели, ах в уме ли вы газели…
– Ты мне стихами не плети! Мила!! Только пожалуйста, пусть на этот раз у вас всё сложится! Если бы ты вышла замуж так же, как и я, у меня бы уже внучке было ...двенадцать!
– Я свободолюбива, мама. И не нашлось еще такого прынца, который бы мне в подметки годился, как бабушка скажет.
У мамы всё было на самом деле прекрасно, за ней ухаживали самые нормальные мужчины, правда один был женат, но это ему не мешало ухаживать. Мила в личную жизнь матери не лезла и не собиралась, а когда мама начинала её учить, сбегала. Поэтому, только родительница приоткрыла рот, провела пальцем со свежим маникюром по краю чашечки, как Мила сорвалась и побежала к соседке.
Кофту удалось раздобыть без боя. Мало того, соседка так хохотала, выслушивая историю про директора и сыночка-детину, что подарила Миле бусы и шляпу!
Бусы были красные, как калина, а шляпа с пером настоящего павлина!
Шляпу Мила решила оставить на следующее свидание. В том, что оно будет, не сомневалась.
И вот, в прекрасном расположении духа, она пела перед зеркалом примеряя прикид, когда раздался звонок мобильного.
Это был директор.
– Мила… Я … это… Ты там что делаешь?
– Пою… перед зеркалом. На свидание собираюсь с вашим оболтусом, как мы договорились. А что, Андрей Евгеньевич? Он не хочет, да?
– Мила, ты будь с ним построже. Он что–то затевает. Закрылся там ... шуршит…
– Ничего, пусть шуршит. Он надолго к вам приехал?
– Надолго, в своей квартире ремонт затеял, всё снёс, говорит, надоело. Год работал в Сочи, успешно заработал, но невесту не привёз, и вот… вернулся… Мать переживает.
– Вы что, сказали ей про звонок мошенников?
– Нет, конечно, нет. Я супругу берегу. Вот, шепчусь с тобой, пока она вышла в магазин. Мила, ты не сдавайся, слышишь? Что бы он тебе не говорил! Просто потом мне пожалуйся.
– Я не сдамся, обещаю!
– Ты умная, ты … это… как его… Такие вещи пишешь, что всё понятно. Объясни ему, как хорошо с женой-то, спокойно, всё поглажено, приготовлено… Ладно, об этом пока рано! Всё, жду результата!
– Андрей Евгеньевич, а вы его просто выгоните без денег, без квартиры, без машины… и сразу женится! Ему жить будет негде. Знаете, как хочет человек жениться, когда ему некуда пойти и нечего покушать?
– Это мысль. И очень… умная мысль. Только вот жена… не позволит.
– Да, супругу волновать нельзя… Но вы же его не в детдом сдаёте!
– Это правда!
– Надо подумать, – подсказала Мила.
– Надо подумать, – задумчиво ответил Директор Милы и вздохнул. – Пока, Мил. Не опаздывай.
– Я никогда не опаздываю, это же вы опаздываете… Пардон, задерживаетесь!
Он опять горестно вздохнул.
В полночь Мила проснулась, попила водички и вспомнила несчастные глаза.
– Бедняжка, – снова посетовала она, – Феминисток он не любит. Интересно, любит ли он беременных феминисток?
Мила решила, что живот надо вырастить уже с самого утра.
Вряд ли он меня рассмотрел. Сделаю не слишком большой. И как раз у меня есть игрушка – подушка в форме белой коровы с рыжими пятнами. -решила она, сладко улыбнувшись.
Чтобы не забыть с утра о прекрасной идее для развода лохнесского чудовища Никиты Андреевича, Мила взяла две резинки, беспощадно отрезав их от эластичных колготок бежевого цвета. Колготки были с затяжками, не жалко. Померила, обхватив ими небольшую автомобильную подушку-игрушку и тогда уже полностью счастливая снова легла спать.
Утром мама зачем-то пришла к ней в комнату и положила руку на лоб.
– Нет у меня температуры.
– Мил, когда уже ты у меня станешь нормальной?
– Ты не представляешь, как мне хорошо, мама. Хуже всего мне было, когда ты сидела на диете и спускала на меня всех своих внутренних собак. Я была вынуждена пить сок из сельдерея, есть каких-то маленьких птичек и грейпфруты с кефиром!
– Это были перепёлки. Мил, это я виновата, что ты у нас такая.
– Неа, не ты. Это бабушка виновата. Её здесь нет, поэтому давай возложим на бабушку ответственность за моё воспитание.
– Мы с тобой вдвоём тридцатилетие отмечать будем?
– А ты женихов своих не позовёшь???
– Ну хватит, Милочка. Я прошу тебя, стань хоть когда нибудь…
– У меня для тебя сюрприз, мама!
– Ты купила мне браслетик с зарплаты?? Тот самый?
– Почти! И его тоже!
Мила резко поднялась схватила деловой чёрный строгий брючный костюм и в ванную сбежала. Подальше от нудных разговорах о мужчинах.
Можно было смело навыпуск надеть белую рубашку засунуть туда игрушку, прикрепить резинки… Сверху пиджак...
Резинки пришлось пришивать. Чтобы подушка круче выглядела, а живот пышнее.
Застегнув пока пиджак на все пуговицы, Мила предстала перед матерью с небольшим, но заметным животом.
– Ну… Мила… — прошептала мама и села на стул, – Эти шуточки твои... А замуж позвал?
– Я его сама позвала. А сегодня вообще ультиматум решила поставить!
– Мил, не надо, а? Милана…Станиславовна… И как зовут будущего отца, над которым ты будешь измываться?
– Сигизмунд. – скромно потупила преданные глаза Милана и показала маме подушку-корову.
Та мгновенно сникла, но успокоилась и принялась прихлебывать кофе с молоком, улыбаясь в чашку.
Всю необходимую для свидания одежду Мила погрузила в пакет, надела длинное черное пальто, примерила шляпку с павлиньим пером. Поняла, что в такой шляпе её без проблем заберут в дуpку и не выпустят до седых волос, поэтому не стала рисковать и оставила ценную вещь перед зеркалом на трюмо.
На работу пришла в приподнятом настроении, влилась в трудовые будни. Весь день до обеда пыталась не замечать вздыхающего Андрея Евгеньевича, который подходил со своими: «Это… Мила… Ты это…».
Она кивала и продолжала трудиться.
Но вот Милана посмотрела на часы. Сурово сдвинула брови, кивнула сама себе, понимая, что пора начинать бой за будущее феминисток. Время близилось к семи.
Она взяла пакет, проследовала в кабинет для естественных нужд персонала, быстро переоделась, начесала кудри, нацепила серьги и радостно накрасилась. В стиле дискотеки девяностых, или даже восьмидесятых. Как на мамулиных фотографиях.
Юбка была в цветочек из плотной ткани, похожей на гобелен. Короткой. Ноги были длинные, но Мила рискнула. Вся такая нарядная! Она была в прекрасной синей атласной блузе и сверху в сумасшедшей вязаной кофте, которую надо было до поры до времени спрятать под пальто.
Сапоги на квадратном каблучище завершали образ.
Как хорошо, что у нас с мамулей один размер и она так бережно относится к старой обуви! - мысленно возрадовалась Мила.
Ровно без пяти семь, прямо у входа появился Директорский сынок.
Когда Мила увидела его, она слегка присела от неожиданности.
В спортивном толстом костюме с начёсом и вытянутыми коленками и в расстёгнутой олимпийке он был вполне даже ничего. Если бы не майка–алкоголичка бурого цвета.
Никита Андреевич сменил строгий деловой тёмно-синий костюм и рубашку на более удобную одежду. Он стоял у входа с тремя опустившимися бутонами трёх полудохлых гвоздичек в руке. Стоял как суровый, но стеснительный реальный пацан с улицы и смотрел прямо перед собой.
– А Милу можно позвать? – глухо прозвучал его голос.
Мила поправила серьги, и в восторге ринулась к нему неровной походкой.
– Никита? Какой приятный сюрприз! – воскликнула она высоким с надрывом голосом. – Я была уверена, уверена, что ты придёшь! Ну-ка, что тут у нас? Цветы? Мы же идем в ресторан??? Можно я возьму тебя под руку?
Никита приобрёл вид карася, которого выловили только недавно, и он еще не заснул.
Открывая и закрывая рот, он удивлялся и настороженно смотрел, как Мила подходит и берет его под руку. Боевая раскраска синими тенями Директорского сынка впечатлила, и помада, видно, тоже.
Мила решила основной сюрприз приберечь на потом, а пока с удовольствием отметила, что Директорский сынок в чем-то угадал её мысли.
Кеды она тоже оценила. Они не поддавались описанию. Казалось, что были испачканы масляной краской или настолько модные, что дизайнер решил отличиться и наляпать на них от души своей мазни.
«Господи! Он еще и улыбается? Кажется да!» – подумала Мила. – Интересно, в какой ресторан мы пойдём. В «Чебуречную» или в «Пельменную»?
Читать еще эту историю ⬇️
✍Дорогие Читатели, а вы как думаете? Куда он её поведет?
Следующая история будет доступна завтра на канале в 7:00 по Московскому времени. Благодарю за ваши бесценные комментарии, за чтение, улыбки, лайки! Многие бы не пошли с таким... История началась по реальному сюжету! 💘