Пленные ВСУшники лежали на полу лицом вниз, а мы ждали приказ о том что с ними делать? Мне не хотелось стрелять в безоружных сдавшихся людей только из-за того что ВСУ так поступают.
Во мне бушевало два чувства сразу: с одной стороны я был зол и хотелось "отвести душу" выпустив весь магазин по нацистам, но с другой стороны я привык драться в честной битве, когда стреляют в тебя и ты стреляешь в ответ. Я понимал что эта война без правил и здесь нет места для сантиментов или благородства, но расстреливать пленных, разве это не "too much"?🤔
К тому же, если так поступать, то чем мы тогда сами будем отличаться от фашистов? В общем, я держал ствол своего автомата в направлении лежащих на полу пленных, а в моей голове было куча растерзающих моё сознание мыслей. Пока я их крутил в своём мозгу, командир группы "вышел" по рации на командование со словами:
"Ж/д вокзал зачищен и полностью под нашим контролем!"
"Уххх! Рексы! Красавцы парни!" - ответили из штаба.
Командир группы решил доложить о ситуации:
"У нас тут 15 мешков с цементом, что с ними делать? Уничтожить?"
Для тех кто не понял, объясню, что вопрос в эфире прозвучал о пленных. В командовании ЧВК тут же переспросили:
"Сколько-сколько мешков? 15???"
"Да. Именно так" - ответил командир группы.
"Пока не уничтожайте" - ответили из штаба и переспросили - "Как принял?"
"Принял" - ответил командир группы.
Начались долгие минуты ожидания.....Несмотря на то что наш командор пытался уменьшить звук рации во время переговоров, пленные ВСУшники явно всё слышали и понимали, что в ближайшее несколько минут будет решаться их судьба. Они нервно заверещали:
"Не убивайте. Мы не военные, нас насильно мобилизовали. Я повор.... я медик.... я связист".
Не выдержав это слушать, я засмеялся и усмирил их голоса фразой:
"Да можете не стараться, мы на каждой отбитой позиции слышим это. Такое ощущение что вся Украина это один сплошной кулинарно-медицинский институт, раз на передовой у ВСУ одни повара, да медики".
Они замолчали, а я видимо для того чтобы подзавестесь и настроить себя на то что мне придётся выполнять приказ о ликвидации «мешков с цементом» продолжил:
"Если вы тут все доктора и повара, то кто же тогда из пулемёта хреначил по нам, когда мы в здание забегали?"
Как я и предполагал, ответа не последовало. В этот момент командир группы дал распоряжение одному бойцу сбегать к нашему раненому и проследить чтобы у него всё было хорошо. Таким образом нас в подвале осталось 7 человек, на 15 ВСУшников. Продолжал волить едкий дым из глубины подвала и наш командир спросил у пленных:
"Что у вас там взорвалось?"
Пленные сначало молчали, а потом один из них сказал:
"Был прилёт и та комната загорелась".
Мы все сразу поняли что это враньё, так как наша артиллерия не била по зданию так сильно, чтобы что-то могло загореться в подвале. Командир группы с недоверием посмотрел на разговорчивого пленного и дал приказ мне и ещё одному парню проверить что там такое?
Мой новый напарник пошёл первым, так как к его автомату скотчем был прикреплён фонарик, который освещал нам путь. По мере продвижения атмосфера напоминала какой-то хоррор: темный коридор, мегающий свет ламп и только тусклый фонарик разрезал мглу своим светом.
Наконец-то мы добрались до источника едкого дыма и ужаснулись, так как запах был от обгорелой человеческой плоти. По среди комнаты горели матрасы и мы с напарником начали их раскидывать. Под ними мы обнаружили обгоревший труп мужчины в военной форме. А когда мы пошли обратно, чтобы доложить об увиденном командиру нашей группы, то заметили след крови на полу, будто по полу волокли кровавую мясную тушу.
Когда мы пришли и доложили командиру обо всём увиденном, он тут же спросил пленных о том что это всё значит и что за труп лежит в соседней комнате?
Сначало ВСУшники отнекивалась, что ничего не знают. Потом выдвинули версию о том что это их погибший товарищ, который умер от "прилёта" в ж/д вокзал. Но эта версия не выдерживала никакой критики, так как по зданию вокзала из тяжелых орудий мы не били. В итоге командир группы сорвался и заорал:
"Сейчас всех порешу! А ну рассказывайте всё как было!"
Тогда один из пленных нацистов приподнялся от пола и начал говорить:
"Этот человек, что лежит в той комнате - польский наёмник. Он не давал нам сдаться. Приказывал отбиваться до конца. В итоге мы кинули в него гранату."
Я сразу вспомнил звук взрыва в подвале, который слышал, когда ещё был на верху и решил спросить:
"А зачем вы его в другую комнату оттащили и подожгли?"
"Мы испугались, что вам не понравится что мы убили наёмника", - отвечал пленный - "вы же из ЧВК, а значит тоже наёмники. Вот мы и постарались скрыть следы своих действий".
Это было очень странное умозаключение, но я на войне уже не раз видел, как мозг разных людей которые находятся под угрозой смерти работает очень специфически. Видимо этот случай был один из таких, потому что было очевидно, что сейчас пленный не врёт.
"Ну всё!" - крикнул командир группы, - "Молитесь всем своим Богам! Сейчас вы отправитесь к Бандере".
Командир демонстративно передёрнул затвор автомата, но я понял что это был акт устрашения, так как патрон и так был у него в патроннике, именно поэтому невыстреленная пуля вылетела из затвора его АК. Я тоже направил ствол в сторону пленных и в этот самый момент на рацию командира группы вышли из узла связи:
"Что там с вашими мешками цемента? Все 15 по прежнему есть?"
"Да. Очень жду указаний" - ответил командир с дьявольским блеском в глазах.
Я же в этот момент наоборот напрягся, ожидая страшного приказа на уничтожение. Зависла мучительная пауза и наконец и штаба сказали:
"Тащите эти мешки с цементом в узел связи, будем с ними разбираться".
Что значит фраза: "будем разбираться", я догадывался, но тем не менее я выдохнул так громко, что по мне было заметно, что я был рад тому, что мне не пришлось стрелять в сдавшихся пленных, даже будь они трижды нацистами.