Обзор немецких медиа
🗞(+)Die Zeit в интервью с новым лицом российской оппозиции «Екатерина Дунцова: «Я не делаю ничего противозаконного» рассказывает о мире с Украиной, страхе перед репрессиями и Владимире Путине. Уровень упоротости: высокий 🔴
Екатерина Дунцова - первое новое лицо в российской оппозиции за последние годы. 40-летняя мать троих детей работает местным журналистом в провинциальном городе Ржеве. Она хотела бросить вызов Владимиру Путину на предстоящих выборах [галантерейщик против кардинала, типа — прим. «Мекленбургский Петербуржец»], но её не допустили.
ZEIT ONLINE: Госпожа Дунцова, даже спустя неделю после похорон Навального сотни россиян продолжают ежедневно приносить цветы на его могилу. Вы были одним из немногих оппозиционных политиков в стране, присутствовавших на панихиде. Как вы пережили этот день?
Екатерина Дунцова: Алексей Навальный не был моим кумиром. Но он был тем, кто представлял российскую оппозицию во всём мире. Его мужество заслуживает уважения. Он вернулся в Москву, несмотря на опасность, угрожавшую его жизни. Он провел много месяцев в крошечной камере изолятора. Мне больно осознавать, что его пытали и он не мог видеть своих близких в течение многих месяцев. Поэтому для меня как для человека было очень важно присутствовать на панихиде.
ZEIT ONLINE: Во время панихиды люди скандировали «Нет войне», а также «Россия без Путина». Насколько сильным был протест во время общественного траура?
Дунцова: Я была в огромной толпе, которая растянулась на несколько километров от церкви до кладбища. Многие люди разговаривали друг с другом в очередях, в том числе о политике, выборах и будущем. Я почувствовала, как сильно люди скучают по возможности свободно говорить. Трагическая смерть Навального сплотила людей. Всё было очень мирно. Даже полиция вела себя уважительно и сдержанно. Мне особенно понравился один возглас из толпы: «Россия будет счастлива». Это говорит о том, что люди в нашей стране живут мирно и хотят хороших отношений со своими соседями.
ZEIT ONLINE: Сторонники Навального считают Путина лично ответственным за его смерть. Вы пока никак не прокомментировали это. Не боитесь ли вы тоже оказаться в тюрьме?
Дунцова: В первую очередь я беспокоюсь о своей безопасности и безопасности моих товарищей по кампании. Российские законы в настоящее время имеют мало общего с верховенством закона и правами человека [ты, подруга, видимо, в Латвии в последнее время не бывала. А ты съезди. От Ржева недалеко — прим. «М.П.»]. И мы не должны давать властям повод использовать эти законы против нас. Именно поэтому я тщательно взвешиваю свои публичные высказывания. Я стараюсь говорить позитивно. Я не выступаю против чего-либо. Наоборот, я выступаю за мир, за освобождение политических заключённых. Я также не делаю акцент на Владимире Путине (в России так называемая дискредитация армии, государственных органов и призывы к санкциям против России или к отделению части страны караются крупными штрафами или тюремным заключением, — прим. редактора).
ZEIT ONLINE: Вы находитесь в процессе создания новой партии и много ездите по стране. Изменилось ли настроение в последние дни?
Дунцова: Мы организовали встречу со сторонниками в Саратове вечером в годовщину смерти Навального. Там было более 100 человек. Это была наша самая большая региональная встреча такого рода за последние недели. Люди определённо не растерялись.
ZEIT ONLINE: Ещё несколько месяцев назад вы были практически неизвестны в России. Что побудило вас заняться большой политикой?
Дунцова: Я живу в Ржеве, провинциальном городке между Москвой и Санкт-Петербургом, и работала там журналистом. Проблемы на региональном уровне те же, что и по всей России. Местную администрацию не интересуют проблемы людей. Я была членом городского совета в течение четырёх лет и была избрана как независимый кандидат. Я выступала за введение прямых выборов мэра и за то, чтобы мы, как представители народа на местном уровне, учитывали мнение людей, проводили опросы и встречи с жителями. Правящая партия «Единая Россия» всегда выступала против этого [чего? «Единая Россия» была против опросов общественного мнения и учёта мнений граждан? Простите, не поверю 😀 — прим. «М.П.»].
ZEIT ONLINE: Именно поэтому вы хотели бросить вызов Путину на выборах?
Дунцова: Когда я слушаю выступление Путина с обращением к нации, как это было на днях, у меня возникает ощущение, что он мало понимает реальную жизнь людей в стране. С другой стороны, я - обычный человек, и у меня те же проблемы, что и у всех в России. Поэтому я знаю, о чем говорю. Я считаю неправильным, что у людей в России нет выбора. Думаю, большинство россиян хотят, чтобы мы стали мирной страной, которая сама решает свои проблемы, и именно за это я выступаю. Кроме того, в России просто почти не осталось оппозиционеров, которые не находятся под следствием или не заклеймены как так называемые иностранные агенты. Им не разрешают участвовать в выборах. Поэтому у меня нет другого выбора, кроме как взять дело в свои руки.
ZEIT ONLINE: Вас не допустили к выборам, теперь вы хотите основать партию. Что она собой представляет?
Дунцова: Название нашей будущей партии - Rasswet, что означает «восход солнца». Это означает надежду. Речь не идёт о традиционной партии, которая была бы левой или правой. Люди в России устали от политических споров. Мы хотим создать структуру, которая объединит всех людей, разделяющих наши цели. Поэтому мы формулируем их как можно шире. Мы хотим мира, снижения внутренней и внешней агрессии, свободы для политзаключенных [в общем, за всё хорошее против всего плохого 😀 — прим. «М.П.»].
ZEIT ONLINE: Это большие цели. Как вы собираетесь их достигать?
Дунцова: Российское гражданское общество как бы уничтожено. Мы хотим его восстановить. За последние годы многие организации, НКО и их сотрудники были вынуждены покинуть страну. Почти никого не осталось, кто мог бы рассказать людям о том, как они могут участвовать в жизни страны. Мы хотим стать платформой для активистов, экологов, борцов за права женщин, людей, которые хотят участвовать в местных и региональных выборах. Осенью в Москве пройдут выборы в городской парламент. Мы хотим участвовать в них.
ZEIT ONLINE: Но до этого времени ваша партия должна быть зарегистрирована. Не боитесь ли вы, что она пройдёт тот же путь, что и ваша президентская кандидатура?
Дунцова: На нашем пути уже возникают препятствия. В эти дни в Москве должен был состояться первый съезд, на котором мы хотели принять устав. Но гостиница отменила его в кратчайшие сроки, вероятно, из-за давления сверху. Теперь мы ищем новый конференц-зал. Есть и много других бюрократических препятствий. Нам нужны региональные группы в половине регионов страны. Именно поэтому я сейчас много путешествую. Министерство юстиции также должно официально утвердить наш устав. Эта процедура непрозрачна. Но мы сделаем всё по правилам.
ZEIT ONLINE: Ваша партия не похожа на движение, которого должен бояться Путин. Не слишком ли робкая российская оппозиция?
Дунцова: Конечно, я знаю эту критику. Я всегда вспоминаю инструкции по безопасности в самолётах: если давление падает, сначала тяните маску на себя, а потом помогайте другим пассажирам. В России всё точно так же. Как альтернативная сила, мы должны в первую очередь заботиться о собственной безопасности. Никому не поможет, если меня или моих коллег по кампании посадят в тюрьму. Вряд ли в России можно вести политическую деятельность, сидя в камере. Поэтому мы не призываем к демонстрациям и протестам. И если кто-то спрашивает меня, почему я не говорю о Буче, то с тем же успехом можно спросить, хочу ли я завтра попасть в тюрьму. Я убеждена, что на свободе я смогу добиться большего и убедить больше людей.
ZEIT ONLINE: У оппозиции за рубежом нет таких ограничений. Юлия Навальная хочет продолжить борьбу Алексея Навального. Может ли она стать новым лидером оппозиции?
Дунцова: Её решение продолжить дело Навального заслуживает большого уважения. И я очень хорошо понимаю её на человеческом уровне. Однако я сомневаюсь, что извне можно что-то изменить внутри страны. Люди за границей просто теряют связь с реальностью в России.
ZEIT ONLINE: Связывался ли с вами кто-нибудь из близких Навального?
Дунцова: Нет, я не нахожусь в постоянном контакте с оппозицией в изгнании. Но я бы хотела, чтобы все, кто выступает за перемены, перестали бороться друг с другом. У меня иногда возникает ощущение, что мы спорим между собой о том, кто ест веганскую или вегетарианскую пищу. Это безумие. К тому же это разочаровывает потенциальных сторонников. Для начала было бы неплохо, если бы у всех нас была общая стратегия на день выборов в России.
ZEIT ONLINE: Разве эти выборы уже не предрешены?
Дунцова: Да, это так. Тем не менее, мы призываем людей прийти на избирательные участки ровно в полдень 17 марта, в последний день выборов, и проголосовать за любого кандидата, кроме Путина. Эту идею поддерживает и большинство российских оппозиционеров за рубежом. Можно сказать, что это своего рода компромиссное решение, с которым согласилось большинство альтернативных политических сил, не обсуждая его напрямую.
ZEIT ONLINE: Чего вы надеетесь добиться этой кампанией?
Дунцова: Мы хотим, чтобы нас заметили. Голосовать не запрещено. И если множество людей вдруг одновременно окажутся у избирательного участка, это замечательно. Это лучший способ показать, что мы существуем.
ZEIT ONLINE: Вряд ли это помешает Путину в итоге стать победителем. Многие в России опасаются, что после выборов репрессии станут ещё жестче. Разделяете ли вы эти опасения?
Дунцова: Я не делаю ничего противозаконного. Поэтому я надеюсь на лучшее. Тем не менее, я готовлюсь к худшему. Власть имущие могут в любой момент отстранить меня от власти, назначив в Министерстве юстиции так называемым иностранным агентом. Тогда мне больше не разрешат заниматься политикой. Или против меня могут возбудить дело. В этом вопросе я фаталистка. Но я не покину Россию, несмотря ни на что.
Беседовал: Максим Киреев. Перевёл: «Мекленбургский Петербуржец»
@Mecklenburger_Petersburger
P. S. от «Мекленбургского Петербуржца»: Максик в своём репертуаре. Нашёл где-то тётеньку-идеалистку, прописанную в Диснейлэнде 🤦🏻♂️