Прежде рядом с нами жила замечательная интеллигентная семья пенсионеров. Два месяца назад квартира после продажи перешла новому человеку. Как же он начал изводить! От его звонков и стуков в дверь мы с мужем начали кипеть.
– Это опять сумасшедший Николай Яковлевич. Не открывай, – убеждал меня муж, – я, например, не стану. Надоел.
– Разберусь с ним, Димочка.
Да, это снова был он. Без приглашения ввалился в кухню, стал принюхиваться и заявил:
– От вас ко мне просачивается страшный чесночный запах.
Мы, вообще-то, ничего сегодня не готовили, а поужинали в пиццерии. На завтрашний день оставался заранее приготовленный суп. Зачем же стоять у плиты? Лучше кино посмотреть. Все это объяснили ему. Но соседушка не унимался. Говорил, что от нашей квартиры исходит вонь.
– Так это я чесноком вампиров отгоняю, – пошутил муж.
– Неужели они есть поблизости?
– Ещё бы! Один из них стоит напротив меня. Мы ещё осиновый кол на «Алиэкспресс» заказали. Когда придёт – держитесь. Проткнём насквозь.
– У вас сплошные шуточки, а мне житья нет.
– Так ведь прежние жильцы ни на что с нашей стороны не жаловались.
– Терпеливыми были, – заявил он.
– А я думаю, что просто нормальными.
– Я, значит, ненормальный?
– Уже сложилось такое впечатление. Николай Яковлевич, оставьте нас в покое, дайте отдыхать после работы.
Не тут-то было. Следующий визит совсем рассмешил.
– Ваша собака бесконечно гавкает! Когда вы ходите с ней гулять в шесть утра, ужасно хлопаете дверью.
– В это время мы оба спим, а домашних животных, кроме аквариумных рыбок, у нас нет. Рыб, как вы понимаете, не требуется выгуливать.
– Знаете, будь вы помоложе, я бы вам морду набил, – вступил в диалог Дима.
– Ладно, тогда стану действовать иначе.
Ходил по подъезду и просил подписаться под его жалобой, которую намеревался отнести в полицию. Там было следующее: у нас очень шумно, мы гоним самогон, по ночам орём, потому что ругаемся. Ну и другие подобные глупости. Все соседи, хорошо знающие нас, естественно, не подписались. Смеясь, рассказывали нам о выходках кляузника.
Такая ситуация не могла никого устраивать, естественно и нас. Мой муж, хоть ещё и молодой, но достаточно мудрый, предложил не идти на конфронтацию, а попробовать что-то более хитрое…
И вот однажды в субботу я нажарила блинов. Штук десять положила в одноразовый судок, полила малиновым вареньем. Понесла Николаю Яковлевичу.
– Угощайтесь. Покушайте, пока горячие.
– Вот это да! – обрадовался он. – Обожаю блинчики, а сам делать их не умею. Спасибо!
Очередным угощением стал большой кусок пирога с ягодами и яблоками.
– Полакомьтесь, только потом, пожалуйста, тарелку верните.
Через время он её принёс.
– Вот, тарелочку с благодарностью возвращаю. Конфет в неё положил, поскольку пустую посуду не отдают.
– Так пройдите в гостиную, выпьем с ними чаю. У нас ароматный, только что заваренный.
Видно было, что обрадовался. Просидели, чаёвничая, около часа. Много интересного узнали о его биографии. Он сменил профессию учителя и стал воспитателем в детском доме. Объяснил почему: всегда жалел детдомовских детишек, хотел быть им полезным. К тому же своих не имел.
Его покойной жене очень рано сделали гинекологическую операцию, из-за чего беременность была исключена. Даже просил её взять приёмыша, только она отказывалась, хотя он её убеждал, что хорошо знает всех своих подопечных, среди них есть просто замечательные. Уже на пороге мы ему предложили заходить к нам в выходные.
– Рад такому предложению, – ответил он. – Надо бы обменяться телефонными номерами, чтобы я не привёрся, когда вы заняты. В следующий приход хочу послушать подробности о вас. Живя по соседству, следует получше обо всех узнать.
– Безусловно, – закивали мы.
– Удивительно, Валечка, за весь вечер ни одной претензии к нам. Может, наша несуществующая собачка перестала лаять? – смеялся Дима.
И завязалась дружба. Мы понимали, что он одинок. Я носила ему что-нибудь вкусное. Он посещал нас, но всегда предварительно спрашивал, можно ли прийти.