Далее на пути уже не было ни тенистых деревьев, ни твердой почвы.
Меж тем забрезжил рассвет.
Открылось бескрайнее болото, покрытое обманчиво завлекательной зеленью. Камыши, желтовато-зеленая ряска, торчащие кое-где хилые, кривые деревца. Все это было окутано туманом и погружено в вековой сон.
Наверно ни один человек не прошел бы живым через это болота. Но эльфа была почти невесомой. Она по-прежнему не замечала усталости, не думала об опасностях, не чувствовала времени.
Вдруг из-за какой-то кочки выскочила косматая чумазая девица.
– Ей, красотка, – окликнула она принцессу Валенсиэль. – Куда это тебя несет через наши края? Прямо в лапы к большой ящерице топаешь? Неужто не знаешь? За нашим болотом – выжженная земля. Не довольна нашей сыростью? Так там даже капли воды не сыщешь. Наше болотное общество тебе не по нраву? Так на выжженной земле вообще ни одной живой души не встретишь. Кроме этого гада.
Валенсиэль оглянулась на нежданную попутчицу, стала с удивлением разглядывать бледно-зеленую кожу, перепонки на пальцах.
– Чего уставилась? – косматая девица дерзко усмехнулась. – Болотных кикимор не видала?
– Всё мы когда-то видим в первый раз, – ответила Валенсиэль. – Вот и огнедышащего ящера я сегодня увижу впервые. Уж если он мне не страшен, с какой стати буду бояться тебя?
– Да ты рехнулась, подруга! – воскликнула кикимора. – Сама идешь в пасть этого урода! Он же проглотит тебя со всеми потрохами и глазом не моргнет! Оставайся лучше на нашем болоте. Хоть мы эльфов и не жалуем. И любого другого эльфа в раз вышвырнули бы обратно к его сородичам. Но такая отчаянная девка, как ты, не уживется с этими придурками, со скуки помрет. А у нас весело! Напьемся болотной водицы – песни поем до утра. Да так, что во всех соседних лесах вековые дубы качаются! Эльфы и гномы уши затыкают! А там подружки ведьмочки на метлах в гости прилетят, молоденьких лесовичков с собой захватят. Уж тут такая гульба пойдет, только держись!
– Хороший вы народ, живой, добрый, – вздохнула Валенсиэль. – Да вот я не живая. А потому, не по пути мне с вами.
– Ты первый эльф, который назвал кикимор добрым народом! – рассмеялась обитательница болот. – Этого я не забуду. Да тебя и захочешь, не забудешь. Так что, ежели выживешь, знай: тебе на болоте всегда рады.
Но Валенсиэли не нужно было ни разгульного веселья болотных кикимор, ни гордой мудрости темных эльфов, ни беспечной радости лесных эльфов, ни уюта гномов, ни свободы русалок. Как не нужно было ей и совершенства обитателей ее родного дворца.
В эти минуты эльфийская принцесса не нуждалась даже в любви. С любовью она решила покончить навсегда.
Валенсиэль вдруг возжаждала зла.
Пожар в ее сердце было не затушить ни утренней росой, ни свежим ветерком, ни лунным мерцанием, ни хмельной болотной водицей. Боль жгла сердце, выжигая в Валенсиэли все живое.
Этот пожар жаждал встретиться с таким же всепоглощающим пламенем.
И дочь короля светлых эльфов ступила на выжженную землю.
Продолжение следует...