Очень часто можно услышать адресованные Вере упрёки читателей: непонятно, чего хочет, почему так меняется её настроение, отчего, решившись на отчаянный поступок, вдруг отступает…
Гончаров до поры до времени оставляет нас в неведении, рисуя вроде бы странности в поведении Веры, резкие перепады её настроения, и только в конце романа раскроет нам всю историю формирования её души. И мы увидим, на мой взгляд, прекрасную русскую девушку, в чём-то очень близкую другим героиням русской литературы, но и отличающуюся от них.
Мы видим, что она живёт в «тесном мире», но стремится к иной жизни, а для того желает познать окружающее. «Она, по этой простой канве, умела чертить широкий, смелый узор более сложной жизни, других требований, идей, чувств, которых не знала, но угадывала, читая за строками простой жизни другие строки, которых жаждал её ум и требовала натура». Главная особенность характера Веры – желание составить обо всём собственное мнение, понять, а не просто следовать чужим взглядам. Наверное, наши современники назвали бы Веру интровертом, она погружена в чтение, она любит слушать мнение других людей (Козлова или священника - мужа подруги), но выводы из всего делает сама. Она хочет новой жизни, но не знает пути к ней. Видя «смешные, вредные уродливости», «отживший сор» старой жизни, она, тем не менее, видит и её прочность, «необманчивость», но не может слепо следовать чужим внушениям. И когда «после всех пришёл Марк — и внёс новый взгляд во всё то, что она читала, слушала, что знала, взгляд полного и дерзкого отрицания всего, от начала до конца, небесных и земных авторитетов, старой жизни, старой науки, старых добродетелей и пороков», она увлеклась этим «потоком смелых, иногда увлекательных идей, но не бросилась в него слепо и тщеславно, из мелкой боязни показаться отсталою, а так же пытливо и осторожно стала всматриваться и вслушиваться в горячую проповедь нового апостола». А он с самого начала не в силах понять, что она пойдёт за ним, лишь «глубоко и невозвратно убедившись, что истина — впереди», но убедиться в том никак не может: «Она прислушивалась к обещанным им благам, читала приносимые им книги, бросалась к старым авторитетам, сводила их про себя на очную ставку — но не находила ни новой жизни, ни счастья, ни правды, ничего того, что обещал, куда звал смелый проповедник». Вера совершенно справедливо видит «зыбкость, односторонность, пробелы, местами будто умышленную ложь пропаганды», «неуменье справиться с старой правдой, бросающееся к новой, которая давалась не опытом и борьбой всех внутренних сил, а гораздо дешевле, без борьбы и сразу, на основании только слепого презрения ко всему старому, не различавшего старого зла от старого добра».
Наверное, снова приходится вспоминать показанный И.С.Тургеневым образ Базарова. Кто-то увидит сходство во взглядах Марка и Базарова. «Мы действуем в силу того, что мы признаём полезным, — промолвил Базаров. — В теперешнее время полезнее всего отрицание — мы отрицаем». А на замечание «Да ведь надобно же и строить» ответит: «Это уже не наше дело… Сперва нужно место расчистить». В проповедях же Марка «дело пока ограничивалось беспощадным отрицанием всего, во что верит, что любит, на что надеется живущее большинство». Похоже? Мне кажется, не во всём. Базаров (который, кстати, проповедей не читает и к пустым разговорам не расположен) признаёт необходимость строительства нового («Исправьте общество, и болезней не будет»), у Марка же мы слышим лишь отрицание во имя отрицания, «развенчание человека в один животный организм, отнявши у него другую, не животную сторону», а в результате «новое учение не давало ничего, кроме того, что было до него: ту же жизнь, только с уничижениями, разочарованиями, и впереди обещало — смерть и тлен».
Скорее всего, Марк выбрал удачный момент. В «Предисловии к роману "Обрыв"» Гончаров укажет: «Довольно сказать, что он застал её в положении собственной её борьбы с окружающей грубостью и мраком, допрашивающуюся всюду ответа на многие вопросы, чтобы выйти из потёмок и грубости окружавшей её среды. Это сблизило их: он затронул сначала её пытливость своими тайнами, "истинами" и намёками на "новую силу", потом внушил участие к своему личному положению». И, видимо, именно из непреодолимой симпатии к проповеднику, но неприятия его учения и появляется у Веры её цель – «воротить и его на дорогу уже испытанного добра и правды, увлечь, сначала в правду любви, человеческого, а не животного счастья, а там и дальше, в глубину её веры, её надежд!..» Всё больше и больше хочет она «знать, что кроется за этой странной и отважной фигурой».
Гончаров подчеркнёт: «Она… увлеклась его личностью, влюбилась в него самого, в его смелость, в самое это стремление к новому, лучшему — но не влюбилась в его учение, в его новые правды и новую жизнь, и осталась верна старым, прочным понятиям о жизни, о счастье». Она хочет что-то делать – «но нового дела и труда, кроме раздачи запрещённых книг, она не видела».
Какое-то время ей даже кажется, что её «активная роль» приведёт к успеху, потому что Марк «покорялся некоторым её требованиям», несколько изменив своё поведение. И она уже предаётся мечтам. «Она… надеялась, что, путём неусыпного труда, жертв, она мало-помалу совершит чудо — и наградой её будет счастье женщины — быть любимой человеком, которого угадало её сердце. Она введёт нового и сильного человека в общество. Он умён, настойчив, и если будет прост и деятелен, как Тушин, тогда... и её жизнь угадана. Она не даром жила. А там она не знала, что будет». Мне кажется очень важным сравнение с Тушиным. Не отдавая себе по-настоящему отчёта, Вера считает его деятельность образцом для подражания – и в этом, возможно, уже просматривается дальнейший её путь. Но пока она мечтает лишь о Марке и, думая о труде («соглашаясь в необходимости труда»), она думает лишь о деятельности хозяйки в деревне: завидует «Марфеньке в том, что та приспособила свой досуг и свои руки к домашнему хозяйству и отчасти к деревне» и «готовится пока разделить с сестрой её труды — лишь только, так или иначе, выйдет из этой тяжкой борьбы с Марком».
И снова не могу не привести некоторые параллели. Уж сколько мы говорили о героинях русской литературы, которые влюблялись вроде бы и в конкретного человека, но на самом деле в тот образ, который нафантазировали себе. Как правило, заканчивалось это весьма печально… Нечто похожее происходит и с Верой: её «тяжкая борьба с Марком… кончилась… не победой того или другого, а взаимным поражением и разлукой навсегда». А вот автор романа оценит разрыв героев иначе. В статье «Намерения, задачи и идеи романа "Обрыв"» он напишет, что у неё «явилось участие, желание отвлечь его с ложного пути, — и кончилось тем, что она и сама потеряла этот путь, на одну минуту правда, но эта минута была роковая, хотя она в борьбе своего характера с его характером осталась победительницей, не пожертвовав ему основными убеждениями в деле религии, в понятиях чести, честности, добра. Она морально устояла».
Став на какой-то момент счастливой («Ты воротился... навсегда?.. Ты понял наконец... о, какое счастье! Боже, прости...»), она очень быстро поймёт, что счастье невозможно.
Мне довелось слышать от прочитавших роман высказывание о том, почему Вера отказалась от замужества с Волоховым, - «Да разве бабушка выдала бы её за Маркушку?» А мне кажется, причина не в этом. Ведь Татьяна Марковна, прочитав письмо Волохова, «боязливо» скажет: «Но он предлагает... венчаться, хочет остаться здесь. Может быть... если будет человеком, как все... если любит тебя… если ты... надеешься на счастье...» Она ради счастья внучки готова смириться. Нет, причина – в самой Вере. И я думаю, что в следующий раз мы поговорим об этом более подробно.
Если понравилась статья, голосуйте и подписывайтесь на мой канал!
"Оглавление" по циклу здесь
Навигатор по всему каналу здесь