Часть 6 глава 27 (Зиндерманн)

Книга

«Я работаю здесь много лет», — говорит архивариус.
«Я никогда не думала, что какая-либо из этих работ была чем-то большим, чем просто аллегорией».

"Никто из нас так не думал", - говорит Зиндерманн.

"Никто из нас, сэр?" - кротко спрашивает архивариус.


«О, один или два, возможно, - говорит Зиндерманн.
«Немногие, кто мельком увидел».

«Вы думаете о Киилер», — говорит Мауэр.

Зиндерманн кивает. — И кто же ее послушал?
Мы посадили ее в тюрьму как сумасшедшего пророка, распространяющего опасные идеи".

«Разве не за опасными идеями вы сюда пришли?" - спрашивает архивариус.

—Да!" - восклицает Зиндерманн и поднимается на ноги. Идемте, друзья мои. Мы можем сидеть здесь и медленно замерзать до смерти, а можем что-нибудь предпринять".

Выбраться отсюда?" - предлагает Мауэр.
Предупредить кого-нибудь? Позвать на помощь?

«Предупредить кого?» Откуда получить помощь? — спрашивает Зиндерманн. «Вы слышали те рога, которые прозвучали после того, как Гарвель покинул нас».

Они все их слышали.
Даже в недрах Зала Ленга предупредительные рога были оглушительными. Рев дворца возвещал о том, что он больше не дворец, не безопасен, не охраняется и не защищается.

«По крайней мере, здесь тихо», — говорит Зиндерманн.
«Итак, давайте приступим к работе, пока ждем возвращения Гарвеля».

Все трое встают и идут обратно вдоль штабелей.
Нарастающий холод, кажется, высасывает свет из арматуры и даже заглушает звук их голосов. Труднее читать названия на корешках книг, а над некоторыми произведениями искусства полностью отключилась подсветка витрин.

«Слишком холодно», — говорит Мауэр, и ее слова сопровождаются паром от дыхания.

«Я могла бы попробовать отрегулировать климатическую систему», — говорит архивариус.

«Или мы могли бы разжечь огонь?» — предлагает Мауэр. Архивариус смотрит на нее с бешеным ужасом.

Мауэр саркастически пожимает плечами и жестом показывает на полки вокруг них. Здесь полно сухого хвороста, - говорит она.

Я не хочу быть частью общества, которое сжигает книги", - говорит Зиндерманн.

«Но тебя устраивает тот, кто их запрещает и скрывает?» — усмехается Мауэр.

«Эти произведения сохранились удивительно долго», — тихо говорит архивариус. «В большинстве случаев это единственные сохранившиеся образцы определенных произведений. Попытаетесь сжечь их, мадам, и я убью вас".

Мауэр удивленно смотрит на архивариуса.
Это самое смелое, что сказала молодая женщина с тех пор, как они приехали. Мауэр на голову выше и вооружена пистолетом.
Архивариус весьма дерзок.

«Я пошутила», — говорит Мауэр.

«Но в этом и есть дух, - говорит Зиндерманн. Человеческое неповиновение перед лицом бесчеловечного осквернения.
У нас еще есть надежда, пока в таких людях, как эта молодая женщина, есть хоть капля борьбы". Он поворачивается к ближайшим полкам и смотрит на названия. И она, конечно, права. Эти вещи исторически ценны, да, но они могут стать и нашим спасением. Если они спасут хотя бы одну жизнь, они уже доказали свою ценность".

Он вытаскивает несколько томов. Диахронические исследования, Консолидация Матметы, изосефические буквари и альманахи геметрии, исследование Критофазии…

Он внезапно останавливается. Он смотрит на маленькую книжку в кожаном переплете, размером не больше псалтыря. Другие книги выскальзывают из его рук и с грохотом падают на пол, словно оглушенные птицы.

«Что это?» — спрашивает Мауэр.

— Это… — начинает он. Он не может произнести слова. На обложке выбита фирменная табличка.

Книга Самуса.