Кот настойчиво требовал, чтобы его покормили. Прутиков взял пластиковую банку из-под сметаны и потряс ею, надеясь звуком сухого корма успокоить кота.
Банка была выбрана как удобная емкость для хранения, чтобы лишний раз не открывать большой пакет, из которого отмеривать гранулы в тарелку несподручно. Высыпалось больше чем надо.
Но банка оказалась пустой. Весь корм истрачен. Тогда Прутиков достал из холодильника кастрюлю с остатками борща, выловил ложкой последний кусочек мяса и положил в кошачью тарелку на полу под столом.
Пока кот ел, бесцеремонно чавкая, Прутиков соображал, насколько сместятся его планы на сегодня, если сейчас он отправится в торговый центр за двухкилограммовым пакетом сухого корма. Того самого, к которому кот пристрастился, а другие игнорировал.
– Заодно и себе прикуплю что-нибудь из еды к ужину, – придумал он дополнительное обоснование для похода. Но причина, по большей части, состояла в том, что экран с цифрами, на который он пялился весь день, уже вызывал отвращение.
Одевшись, Лёва вспомнил, что запасы кофе или чая тоже имеют свойство заканчиваться, и открыл дверцу буфета для проверки. Его взгляд упал на стеклянную баночку с настойкой корня валерианы с водкой, которую Лев приготовил по советам из интернета. Подумав, что прошло достаточно времени, а банка стояла в укромном темном месте уже неделю, он захотел продегустировать, что получилось.
Появление стеклянной баночки с настойкой объяснялось просто. Срок выполнения проекта подходил к концу, чего нельзя было сказать о самой работе, требующей дополнительных расчетов.
Чтобы перестать нервничать, он перешел на успокоительные чаи, заваривая комбинации зверобоя, мяты, ромашки и валерианы в различных сочетаниях. Но наибольший эффект, по мнению знатоков, давала настойка на спирту, а не заваривание кипятком.
Электрический чайник оказался пустым, поэтому он отхлебнул настойку из банки, не разбавляя. Вкус показался забавным, с нотками чего-то необычного, экзотического, да и запах приятный.
Спохватившись, Лев быстро завинтил банку металлической крышкой и бросил подозрительный взгляд на кота, который начал проявлять легкое беспокойство, нюхая воздух со всех направлений.
***
В торговом зале было немноголюдно. Прутиков быстро добрался до полок с едой для домашних питомцев, выбрал нужный пакет с изображением довольного упитанного толстощекого кота и направился к кассам, из которых, как обычно в такое время, работала только одна.
Перед кассой выстроилась изгибом небольшая очередь. Прутиков утешил себя мыслью, что ждать долго не придется, и погрузился в рассеянное обдумывание проблемы, затормозившей процесс расчетов. Очередь не двигалась. И непонятно, что там впереди, за поворотом. Сначала до его ушей доносились редкие выкрики покупателей, теряющих терпение, затем они участились.
Лев прислушался:
– Ты чё базаришь!
– Я не базарю, это вы разбазарились!
– Перестаньте, как на базаре!
– Закрой хлебальник!
– Щас в рыло дам!
– Мужчины, прекратите! Что вы делаете!
– Ты чё орешь!
Послышался истошный женский крик. Очередь заколыхалась волнами.
Люди вступали в потасовку один за другим, как валятся по очереди костяшки домино, выстроенные в линию. Теперь уже были хорошо видны их искаженные от ярости лица с выпученными глазами. В драке принимали участи и женщины и пожилые, благообразные с виду, покупатели, которые, однако, быстро теряли свое достоинство и сначала остервенело таранили стоящих впереди металлической тележкой с покупками, а затем бросали в них и содержимым своих тележек.
Банки и бутылки летали над головами и обрушивались на покупателей всей своей тяжестью.
Лёва с возрастающим недоумением взирал на эту картину. В его голове молнией промелькнула мысль, суть которой можно передать только приблизительными словами: «Сейчас всеобщая волна сумасшествия накроет его, надо что-то предпринять, но времени уже нет».
Пожалуй, только этим можно объяснить то, что ему пришло на ум. Он поднял вверх руку со смартфоном и закричал, надеясь сбить накал возбуждения толпы: «Внимание, важное сообщение!»
Тишина, возникшая на секунду, сменилась визгливым женским воплем: «Вот он! Бей его, он не наш!»
Прутиков попятился, толкая стоящих сзади него в очереди. До его ушей донеслось недовольно роптание. Послышались первые оскорбления. Вполголоса извиняясь, Лев уговаривал покупателей выбираться из очереди, пока не поздно. Но люди продолжали стоять стеной, вдоль которой Прутикову с трудом, но все же удавалось протискиваться назад, подальше от той катастрофы, которая, расширяясь, грозила его поглотить.
---
Продолжение следует.