Женщина, которая поет. СССР, 1979. Режиссёр Александр Орлов. Сценарист Анатолий Степанов. Актёры: Алла Пугачева, Алла Будницкая, Николай Волков, Александр Хочинский и др. Композиторы: Леонид Гарин, Алла Пугачева, Александр Зацепин. 54,9 млн. зрителей за первый год демонстрации.
Режиссер Александр Орлов за свою кинематографическую карьеру поставил 18 фильмов. Среди них были и такие заметные работы, как
«Тайна Эдвина Друда» (1980) и «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» (1985). Однако только музыкальная мелодрама «Женщина, которая поет» (1979) сумела войти в тысячу самых кассовых советских фильмов.
Музыкальный фильм "Женщина, которая поет" был, по–видимому, задуман как драматический рассказ о нелегком пути певицы Анны Стрельцовой (аналогия с исполнительницей главной роли певицей Аллой Пугачевой очевидна уже здесь) к признанию, о своеобразном мире артистов эстрады. Что ж, музыки и танцев здесь много. При этом большинство песен стали известными и успели запомниться еще до выхода картины в прокат. Прозвучали и специально написанные для фильма мелодии. Все они, быть может, хороши сами по себе, но не все, как мне кажется, сочетаются с экранным действием, а иные воспринимаются как вставные номера, снятые к тому же слишком традиционно. Словно нельзя было придумать чего–нибудь позрелищней и покрасочней....
Что касается сюжетной части, то никак не верится, что на экране происходит рождение певицы: как в начале, так и в конце фильма Анна Стрельцова поет с мастерством звезды. Остается лишь предполагать, что "рождение" заключалось в выборе "своей" песни. Но и тут надо сказать, что звучащая в самом начале "Песенка про меня" ничуть не уступает в искренности песне, давшей название картине.
Партнерам Аллы Пугачевой выделено так мало времени, что создать хоть сколько–нибудь убедительные образы они не в состоянии. Все–таки больше повезло Николаю Волкову. В своей по обыкновению мягкой, интеллигентной манере он играет доброго, немолодого уже человека, который, хоть и не поет, но зато пишет стихи...
В целом, благодаря стараниям Аллы Пугачевой, картина не превратилась в стандартное телешоу, но и, увы, осталась где–то на полпути между концертом и фильмом...
Кинокритики рубежа 1980–х встретили «Женщину…» довольно прохладно.
Теперь же, в самом деле, «обруганный критиками за пошлость и уступку массовым неразборчивым вкусам, этот рекордсмен проката … вдруг может спустя десятилетия удивить человечностью интонации в рассказе о популярной певице и неожиданной своей претензией на то, чтобы быть вполне точным документом «эпохи Пугачёвой», хотя «в момент выхода этой ленты на экран и её зрительского триумфа все частные сцены полуавтобиографического характера представлялись многим критикам лишь портящими впечатление от истинных минидрам, которые разыгрывала певица Алла Пугачёва во время исполнения своих песен» (Кудрявцев, 2007).
И, думается, прав Евгений Нефёдов, «авторы нашли (по–видимому, интуитивно нащупали) контрапункт, который предопределил успех всего кинопроизведения. Да, фабула требовала лучшей проработки (некоторые сюжетные линии кажутся оборванными, повисшими в воздухе), не у всех актёров была возможность раскрыть характеры и т.д. Но Орлов и Степанов исходили из верной, в общем–то, предпосылки, что публика в первую очередь ждёт музыкальных номеров – чем больше, тем лучше. Углубление в эстетику фильма–концерта или даже видеоклипа» (Нефедов, 2018).
Киновед Александр Федоров
Интердевочка. СССР-Швеция, 1989. Режиссер Петр Тодоровский. Сценаристы Пётр Тодоровский, Владимир Кунин. Актеры: Елена Яковлева, Томас Лаустиола, Лариса Малеванная, Анастасия Немоляева, Ингеборга Дапкунайте, Любовь Полищук, Ирина Розанова и др. 44 млн. зрителей за первый год демонстрации в кинотеатрах (по другим данным – 41,3 млн. зрителей).
Режиссер Петр Тодоровский (1925–2013) поставил 17 фильмов, три из которых («Городской романс», «Любимая женщина механика Гаврилова» и «Интердевочка») вошли в тысячу самых популярных советских кинолент.
Наряду с «Маленькой Верой» «Интердевочка» – пожалуй, самый нашумевший фильм эпохи перестройки.
В «Интердевочке» нельзя не заметить авторского сочувствия и даже любви к своим героиням, в поте тела зарабатывающим свои тысячи «баксов». И хотя поклонники «Городского романса» и «Военно-полевого романа» отметят, вероятно, слабости драматургии и неоправданные длинноты «Интердевочки», ясно, что Петр Тодоровский снимал её вовсе не для того, чтобы пощекотать зрительские эмоции пикантными подробностями жизни валютных проституток. Он размышляет о том, как к концу 1980-х эта профессия стала предметом престижа и зависти немалого числа советских женщин? Почему жизнь в любой европейской стране (кроме что разве что Албании да Румынии) многим казалась поистине фантастической?
Словом, проблемы затронуты в фильме серьезные. При этом авторы очень хорошо просчитали зрительские чаяния и предпочтения, выбрав жанр традиционной мелодрамы и использовав миф о Золушке.
А то, что у фильма нет традиционного для мелодрам счастливого конца, выглядит на экране, как и в одноименной повести В. Кунина, не слишком убедительным...
Журнал «Искусство кино» в свое время встретил эту самую кассовую картину Петра Тодоровского в целом негативно.
Кинокритик Виктор Гульченко отметил, что «Интердевочка» сработана по законам эстетики ширпотреба или, во всяком случае, стилизована в духе этой эстетики. … Этот кассовый фильм – классовый, коли под классом в данном случае подразумевать изголодавшееся, пообносившееся большинство, уставшее верить в «светлое завтра». Таня Зайцева – достойный полпред этого большинства, вовсе не спешащего, разумеется, разделить тяготы ее трудной и редкой профессии, тем более, работы в ночную смену, но, как и Таня, мечтающего жить хорошо уже прямо сегодня и откровенно настаивающего на неприличной своей мечте. … Впору пожалеть и Тодоровского, взявшегося осваивать жанр «повышенного спроса» без должного азарта и вдохновения. Точнее сказать, вдохновение было – но оно встретило сопротивление чужого режиссеру материала. Чужого и чуждого» (Гульченко, 1990: 63–64, 67).
Кинокритик Лидия Маслова считает, что «благодаря «Интердевочке» Петра Тодоровского наше кино вступает в обладание таким привычным и устоявшимся для западного буржуазного киноискусства типажом, как «проститутка с золотым сердцем». … Тем не менее, социальная обеспокоенность никуда не делась — несмотря на авторское стремление выжать максимальную развлекательность из скандального по тем временам материала. И даже, несмотря на романтический настрой режиссера Тодоровского, чья природная специализация все же мелодрама, а не вскрытие социальных язв и не бичевание общественных пороков перестраивающейся страны. Никаких пороков, строго говоря, в «Интердевочке» и нет, а есть неудачно сложившаяся женская судьба. Отвратительной социальной язвой проституция здесь не выглядит: это некая полубогемная и даже романтическая профессия, сопряженная с опасностями и нарушением закона, но именно потому увлекательная и красивая, к тому же — денежная. … Целомудренные эротические сцены, которые не оправдывают затеянной было шумихи вокруг еще не вышедшего фильма, будто бы содержащего элементы «порнухи», вызывают сочувствие к героине — ведь она «вкалывает» буквально в поте лица. Очень быстро возникает ощущение, что Таниных клиентов интересует не столько ее тело, сколько исключительные душевные качества. … Авторы с пониманием относятся к инстинктивному стремлению героини к благосостоянию и ни в чем ее не винят. Но поступают с ней довольно жестоко, доказывая, что торговля собой — даже из самых благородных побуждений и даже в самых комфортабельных условиях — в конечном счете, невыгодна, себе в убыток. … Бесценным материалом для социолога останутся письма трудящихся, учащихся и пенсионеров в редакции популярных газет и журналов: такого живейшего отклика (от белой ярости до черной зависти, от слезной жалости до восхищения и желания подражать) советские киногероини давно не встречали у зрителей. Вскоре с легкой руки Тодоровского и Кунина на отечественный экран бодрым маршем двинет целый батальон интердевочек, путан и ночных бабочек, которые будто только ждали отмашки, сигнала к наступлению» (Маслова, 2004).
Кинокритики Андрей Плахов считает, что «Интердевочка» и открыла, и по существу закрыла тему освобожденного от цензурных запретов секса… Фильм сделал секс предметом обсуждения, хотя истинный его смысл был в другом: просто у этой девушки профессия непривычная, а на самом деле она такая же сердечная и участливая и так же привязана к родине, как и все любимые герои Петра Тодоровского. Вместо того чтобы снять лихую «обнаженку» про путану, режиссер сделал лирическую драму — и попал в точку зрительских ожиданий: ведь публика скорее сентиментальна, чем цинична» (Плахов, 2001).
В постсоветские времена «Интердевочка» стала интересна кинокритикам также в гендерном ракурсе. Для Марии Молчановой, например, главное достоинство фильма в том, что «несмотря на закрытость и табуированность темы, поднятой Петром Тодоровским, он смог привнести в советский кинематограф новый образ эмансипированной женщины — независимой, принимающей решения о своей судьбе самостоятельно. … Этот фильм стал настоящим культурным вызовом устоявшейся ханжеской системе, которая до последней минуты пыталась навязать искусственные и надоевшие нормы морали» (Молчанова, 2019).
Однако западный кинокритический подход корректирует такого рода упор на феминизацию. Так Ларс Лингсгаард Фьорд Кристенсен убежден, что хотя «мы можем рассматривать Зайцеву как икону феминизма позднего советского периода, так как она достаточно устойчива и деятельна, чтобы строить свою собственную жизнь за рамками доминирующей патриархальной системы… [но] благодаря Родине, имплантированной в душе Зайцевой, «Интердевочка» окончательно превращается в мелодраму, переставая быть повествованием о женской эмансипации» (Кристенсен, 2012: 426–427).
Мнения сегодняшних зрителей об «Интердевочке» часто полярны.
«За»: «фильм потрясает. Нет ничего более трагичного, чем поломанная судьба. Актёры великолепны. Тодоровскому кричу «Браво!». Мне Таню ничуть не жаль, скорее, жаль её мать – честнейшую женщину. Когда ей сообщают о способе заработка дочери, то в этот момент хочется замереть и не дышать, и кровь закипает. Мать настолько сильно любит свою дочь, верит в её непорочностъ, что и самому на мгновение кажется что всё это ужасный сон. Будто она сейчас проснётся, и увидит свою милую дочурку в белоснежном халате. … Шедевр для меня» (Карлов).
«Мне кажется, это одна из самых слабых вещей Кунина, отчего и фильм фальшивый насквозь. Думаю, что Кунин воспользовался полным неведением советского читателя как в этой, так и в других областях (в то далекое время), и напичкал книгу массой сусально–романтичных деталей, скабрезных подробностей, в общем – развел "сопли в сахаре". И мастер Тодоровский из этой пошлятины ничего не извлек, несмотря на прекрасный актерский состав» (Мила).
Киновед Александр Федоров
Возврата нет. CCCР, 1974. Режиссер Алексей Салтыков. Сценаристы Анатолий Калинин, Алексей Салтыков. Актеры: Нонна Мордюкова, Владислав Дворжецкий, Ольга Прохорова, Николай Ерёменко, Татьяна Самойлова, Алексей Баталов, Нина Меньшикова и др. 43,6 млн. зрителей за первый год демонстрации в кинотеатрах.
Режиссер Алексей Салтыков (1934–1993) за свою творческую карьеру поставил 16 фильмов, десять из которых («Друг мой, Колька!», «Председатель», «Бабье царство», «Директор», «Возврата нет», «Семья Ивановых», «Сибирячка», «Полынь – трава горькая», «Емельян Пугачев», «Крик дельфина»), вошли в тысячу самых популярных советских кинолент.
В 1960–х на счету режиссера Алексея Салтыкова были такие заметные фильмы, как «Председатель» и «Бабье царство», но, начиная с 1970–х, в его фильмографии, увы, появлялось все больше проходных работ…
В мелодраме «Возврата нет» рассказан история о том, как во время войны вдова с ребенком на руках спасла советского бойца. А после войны тот вернулся к ней…
Популярный журнал «Советский экран» предпочел «не заметить» мелодраму «Возврата нет», имевшую немалый успех у зрителей, а «Искусство кино» опубликовало о ней весьма критическую рецензию.
Кинокритик Николай Савицкий писал так: «Первым бросающимся в глаза просчетом фильма «Возврата нет» является, как я полагаю, выбор актеров (исключая, разумеется, актрису, исполнившую главную роль). … Ансамбль не сложился. И это особенно обидно, поскольку играют в картине люди талантливые… Как бы усомнившись в возможности развернуть по–настоящему драматическое действие, постановщик фильма сбивается с выбранного вначале драматического тона, используя поверхностные мелодраматические приемы» (Савицкий, 1974: 86–87).
Любопытно, что и сегодня зрители все еще готовы с энтузиазмом спорить о фильме «Возврата нет», как всегда, разделившись на тех, кто «за» и «против».
«За»:
«Хороший, интересный фильм. Жизненная история» (А. Алексеева). «Фильм замечательный. Глубокий, художественный. Заняты такие прекрасные актёры – лучше не придумать» (О. Шарова). «Фильм – один из самых интересных из снятых во времена СССР. Неоднозначный, многогранный, непростой. Когда есть истинный талант режиссера, сценариста и артистов – никакие худсоветы не страшны, а вот сегодняшним кинематографическим временщикам и блатным бездарям никакое бабло не поможет, не получается шедевров» (Гелла).
«Против»:
«Образчик насквозь фальшивого, дурно сделанного кино» (НикБуг).
«Один из худших фильмов Алексея Салтыкова, в котором он явно потерял чувство реальности, присущее ему в «Председателе» и «Бабьем царстве» (Скептик).
Киновед Александр Федоров