Выйдя от нотариуса, Елена оглянулась по сторонам. Увидев Арсена с Гогой у кабинета нотариуса, она была возмущена их наглостью, но сейчас, вспомнив, как они украли ее, она испугалась. Еще раз такое она не выдержит, к тому же теперь ей нужно думать и о Вике. Что будет с девочкой, если с нею что-нибудь случится? Ничего опасного Елена не заметила и постепенно успокоилась.
По пути домой она зашла в кондитерский магазин, купила сладости, которые любит Олимпиада Андреевна. Елена очень привязалась к старушке, да и она тоже привыкла к Елене, считала ее почти родной. Она очень близко к сердцу принимала то, что делала Елена, иногда говорила, что зря сама когда-то не сделала того же.
- Ведь могла и я усыновить ребенка – после войны много было сирот. Правда, жили трудно тогда, считали, что детям в детском доме будет лучше. А я все Юру ждала. Но время прошло, - грустно завершала она, - я состарилась, так и осталась одна. Но, видно, я не очень нагрешила в своей жизни, если Господь послал мне тебя, да еще и маленькую девочку. Значит, доживать свой век буду не одна. Жаль, что не два века живет человек, а один - не успеешь понять, как надо, а он уж и к концу подходит.
Елена шла по улице, замечая уже явные признаки весны. В лужах отражалось заходящее солнце, проглядывающее между домами, голуби купались в лужах, воробьи не рисковали мешать им, прыгали вокруг. Ветки сирени в скверах уже порозовели, а на ивах почки заблестели, готовые открыться и выпустить на волю первые пушистые шарики. На кончике каждой почки маленьким обозначился беленький клювик. Из-под прошлогодней листвы и еще не растаявшего улежавшегося снега робко начинала проглядывать молодая травка, смело поднимая тяжелые пожухлые листья. Воздух был прохладный, свежий, от реки веяло холодом, закраины Невы уже слегка отошли от гранита парапетов, но на реке лед стоял еще крепкий, до ледохода еще было далеко. Да и вообще, февраль мог подарить несколько деньков солнечных, даже почти весенних, но потом все же показать, кто пока еще хозяин в доме. Но сегодня день выдался как раз такой, когда хочется думать о весне.
Елена вдруг подумала, что скоро весна, расцветут цветы, а ей так давно дарили цветы. Неужели в ее жизни больше не будет любви? Она огляделась: вокруг были люди, спешили по мостовой, и никто не обращал на нее внимания. Елена отмахнулась от мыслей, одолевших ею - сейчас нужно думать о другом. Завтра пойдет в суд, остался один шаг – и Вика станет ее дочкой. Говорили, что судебное заседание – это чистая формальность, если есть заключение комиссии. Но без него, без суда, нельзя.
А все-таки, может, еще и она будет счастливой, ведь не рябая, не кривая, кокетничая с собой, думала Елена. Ведь может она встретить человека, который ее полюбит, которого она полюбит.
... Арсен рвал и метал! Завещание от имени Сурена состряпать не удалось. Нотариус, к которому они попали, наконец, не согласился составить такое завещание ни за какие деньги. Он соглашался сделать его, если хотя бы поговорит с Суреном. Оставалось только одно: уломать главврача деньгами или сломать его угрозами. Но и то, и другое было чревато неприятностями. Решение этой проблемы пришло совершенно неожиданно, откуда и не ждали.
В подземном переходе, куда Арсен спустился купить сигарет, стоял молодой человек, который предлагал что-то негромко прохожим. Арсен прислушался, потом решил спросить, что тот продает. Молодой человек оглянулся по сторонам, потом негромко сказал:
- Дипломы, разные, о высшем образовании, о среднем специальном... Нужны?
- Настоящие? С печатью? – поинтересовался Арсен.
- Молодой человек усмехнулся:
- Естественно!
- А можешь ты мне, - Арсен склонился к парню, - можешь ты мне завещание сделать? С печатью? И подпись надо!
Парень подумал минуту, потом сказал:
- Это будет стоить – он назвал сумму.
Арсен кивнул:
- Это не имеет значения!
- Хорошо. Давай мне сведения.
- Какие сведения? – не понял Арсен.
- Кому завещание, от кого, документы.
- Завтра принесу, сюда, что ли?
- Зачем сюда? Приходи к станции метро, там все и решим. Завтра, часов в двенадцать.
Арсен радостно закивал: наконец нашел способ получить желаемое.
На следующий день он, не сказав Гоге ни слова, взял документы, которые когда-то подписывал Сурен, и пошел к станции. Молодой человек сам окликнул его. Они отошли в сторону, Арсен отдал все, что требовалось, отдельно – сверток с деньгами. Молодой человек обещал сделать все через три дня.
- Только смотри – день пропиши... – он подумал, - две недели назад. Хорошо? Не сегодня или вчера, понял? Две недели назад!
Он очень переживал, что Сурен не сегодня-завтра покинет этот мир, и тогда завещание будет создавать поздно. Он специально сразу после разговора с парнем из подземного перехода поехал в больницу. Доктор принял его настороженно, но Арсен больше не предлагал ему ничего, просто спросил о состоянии дяди.
- Состояние вашего дяди не улучшилось, к сожалению. Оно стабильно тяжелое, так что будьте готовы ко всему. Пройти к нему не хотите?
- Нет, - поспешил ответить Арсен. – Не хочу. Зачем? Слово он не скажет, а зачем беспокоить его?
- Как хотите? – ответил доктор и наклонился к документам на столе.
Через три дня Арсен получил завещание на имущество Сурена Ашотовича Огаяна, написанное на имя племянника Георгия. Гога долго не мог понять, что теперь он владелец всего, что было у дяди Сурена. Арсен потрясал перед ним завещанием, но тот никак не мог уразуметь, что теперь богат и что теперь Вардана можно отстранить от управления кооперативом, а на его место назначить Арсена.