В тот день в Берлине прямо на улицах давали несколько концертов. Но одну певицу ждали особенно. В тот день Лидия Русланова исполняла песню “Валенки” на лестнице Рейхстага. Никого из артистов в тот день не ждали так, как ее. Никого так не встречали, никому так не аплодировали. Ее песни означали, что война действительно закончилась. Победа!
Эти песни она пела в Казани 18 сентября 1948 года. И опять зрителям хотелось плакать. Гремели аплодисменты. Русланову не хотели отпускать.
Успех и любовь будут продолжаться многие годы. Должны были продолжаться.
Но на следующий день певица Лидия Русланова исчезла. О ней не было слышно почти пять лет. Пять лет не было ни песен, ни аплодисментов. Пять лет в стране вообще не было такой артистки - Лидии Руслановой. Была только заключенная номер 5380.
Наутро после концерта Русланова должна была лететь в Москву. Дома ее ждал любимый муж и любимая дочь. Она встала в пять. В семь у нее самолет. Вышла из номера. Внизу ее уже должно ждать такси. В вестибюле Русланова увидела людей в форме. Сначала испугалась: “Что-то с мужем, с Крюковым”.
Потом встретилась взглядом с офицером и все поняла. Пришли за ней. Растерянно зачем-то полезла в чемодан. Только не могла никак вспомнить, зачем. Потом опомнилась, выпрямилась и начала медленно спускаться вниз. Русланову обвинили в антисоветской пропаганде. Правда, на допросе требовали объяснений, которые совершенно не относились к делу.
Главный вопрос: “- Где прячете свои бриллианты?” О ее драгоценностях знала вся Москва, и секрета от этого она не делала.
Следователи делились на две категории: писатели и те, кто выбивал признание. По ее делу разрешили спецмеры, другими словами, пытки. Били ее страшно, чем попало. Ругали последними словами.
Все это время в голове сидела одна мысль: “Что сейчас с мужем? Если со мной так, то с ним еще хуже”.
С мужем они должны были встретиться намного раньше, а встретились во время войны, когда обоим было уже за сорок. Зато испытали чувства, о которых говорят: такая любовь бывает только в 20 лет. Чтоб с первого взгляда и на всю жизнь.
Лидия Русланова ездила с концертами по всему фронту. В одном из полков познакомилась с генералом Крюковым. Он подошел к ней после концерта и предложил прогуляться. Русланова не отказалась. Слово за слово разговорились. Русланова узнала, что у Крюкова есть маленькая дочь Рита.
Расстроилась. Значит, женат. Но генерал добавил, что дочка сейчас в Ташкенте, в эвакуации с сестрами.
-А почему не с мамой?
- Она умерла.
На этом первом свидании неожиданно для себя самой Русланова вдруг произнесла: “Давайте я выйду за Вас замуж”. Крюков и мечтать об этом не мог. Тут же встал на колено и сделал предложение.
Корпусу, которым командовал Крюков, Русланова подарила две батареи “Катюш”. Купила на свои деньги. На бортах этих “Катюш” солдаты аккуратно вывели: “На средства Заслуженной артистки Республики Руслановой”.
Через месяц после встречи с Крюковым Русланова поехала в Ташкент знакомиться с его дочерью. Это теперь и ее дочь. Маргарита стала звать Лидию Русланову мамой с первого же дня знакомства.
Свою настоящую маму она не помнила. А новая мама ей сразу понравилась. Большая, добрая, в шубе и с мешком подарков.
Сама Лидия, выросшая в приюте, она имела обостренное чувство к детскому горю.
Лидия Русланова - не настоящее имя певицы. До пяти лет ее звали Агафьей Лейкиной. Она росла в деревне в крестьянской семье. В 1905 году отца забрали на русско-японскую войну. Мама умерла. Местной помещице понравилась девочка, и та определила Агашу в лучший сиротский приют города Саратова.
Крестьянских детей в этот приют не брали. Поэтому и появилось фиктивное свидетельство о рождении с новыми именем и фамилией. В приюте заметили, что у девочки хороший голос, и определили петь в церковный хор. Девочка хотела стать певицей, но началась Первая мировая война. В 15 лет с санитарным эшелоном она поехала на фронт.
Сестра милосердия Русланова по вечерам пела для раненых. Ее часто приглашали петь и в другие госпитали. Еще до революции, в 1916 году, Русланова собирала целые залы и давала настоящие концерты. Революция застала ее в Ростове-на-Дону. Началась Гражданская война. Красных сменяли белые, белых - красные. Она пела всем.
Для нее началась новая жизнь. Она все-таки стала артисткой. “Эти годы я жила только песней”- вспоминала она. Действительно, Русланова переезжала из города в город, давала концерты. У нее было море поклонников. И никакой личной жизни.
Правда, личная жизнь была, но вспоминать о ней Русланова не любила. Когда ей было 19 лет, она познакомилась “с некоторым”, как она сама говорила, Степановым. Степанов был культурным, образованным человеком. Но он ее бросил.
Трагедия этого брака в том, что у нее был ребенок от него. Мальчик. Судьба ребенка неизвестна. Сама Лидия Андреевна никогда об этом не рассказывала. Биографы Руслановой допускают, что Степанов во время революции мог уехать за границу и увезти ребенка с собой. А своего ребенка она больше ни разу не видела. И даже не знала, остался он в живых или нет.
Гражданская война сменилась НЭПом. Но Русланова далека от политики. Она закончила консерваторию в родном Саратове и снова давала концерты, переезжая из города в город. Такая жизнь продолжалась больше десяти лет. В 1929 году во время выступлений Русланову заметил известный московский конферансье Михаил Гаркави.
Такой темперамент на сцене даже ему приходилось встречать редко. Лидия не была красавицей, но производить впечатление умела. Гаркави не стал исключением. “Будьте моей женой”, - выпалил он на следующий день после знакомства.
Русланова предложение приняла. Карьера тут же пошла в гору. Песни Руслановой начинают передавать по радио, начинают выходить пластинки. Она объездила СССР от Сахалина до Бреста и от Севера до юга. Высшее признание, которое только мог себе представить артист - это похвала от главного человека СССР.
Уже через два года после выхода на большую сцену, в начале тридцатых, Русланову пригласили в Кремль.
Ее пригласили к столу.
-Я то сыта, - сказала она, - вы моих родственников в Саратове накормите. Голодают.
-Речистая, - вынес вердикт Сталин.
После этого ее никогда не приглашали на подобные мероприятия. Как ни странно, артистку не тронули. Пока.
Возможно, потому, что она почти не бывала в столице, а все время на гастролях. В финскую войну она дала 101 концерт. И все для бойцов под открытым небом.
Все билеты на певицу Русланову скупались за один день. Мужики из деревень приезжали на санках с лошадьми, чтобы купить билет, и стояли в очереди на морозе. Аншлаг и хорошая прибыль всегда были гарантированы. В буквальном смысле слова с гастролей она привозила мешки денег, но и пахала, как лошадь.
Обычно артисты больше десяти концертов в месяц не давали. Русланова могла и все сорок. После приютского детства она всю жизнь боялась нищеты. О богатстве Руслановой легенды начали ходить еще до войны. Она и правда ни в чем себе не отказывала. Дорогие шубы, автомобиль с водителем и, конечно, бриллианты.
К ним Русланову, простую русскую бабу, как она себя называла, приучил ее муж Гаркави. Еще одной страстью были картины. В Москве она лично знала всех директоров антикварных магазинов. Если появлялся какой-нибудь шедевр, Русланова узнавала первой. Она знала историю каждой купленной картины.
Когда началась война, все аристократические замашки Русланова тут же оставила. Для нее это была уже четвертая война. Солдатские сапоги, телогрейка для поездок в кузове грузовика с одного фронта на другой - самая удобная одежда.
Вместе с Гаркави они попали в состав первой концертной фронтовой бригады. Она была сформирована в июле 1941 года.
Уже во время первого выступления налетели немецкие мессершмитты, но Русланова не прервала пение. Тогда же, в 1941 году, появилась самая известная песня Руслановой - “Валенки”.
Шел обычный фронтовой концерт. Ведущий Гаркави заметил, что у одного бойца порвались валенки и буквально дышат на ладан. Он рассказал об этом Руслановой. Она вспомнила частушки на эту тему, немножко переделала текст, вышла и спела.
И неожиданно для нее самой эта песня имела громадный успех. Она без конца пела "Валенки" на бис и настолько испугалась, что несколько месяцев эту песню не пела. И только однажды, выступая в госпитале и увидев лежащих в валенках и шинелях солдат, снова начала петь “Валенки”.
В конце концов, эта песня стала ее визитной карточкой, которую она пела у стен Рейхстага. Именно на войне произошла главная встреча ее жизни.
В 1942 году она встретила свою самую большую любовь. Гаркави не пришлось все долго объяснять. Обошлось без скандалов и выяснений отношений. Он знал, что если ее Лида что-то решила, то так оно и будет. Она стала женой Крюкова, но продолжала ездить с концертами по фронтам. Но при первой возможности ехала к своему генералу.
В мае 1945 года вместе с корпусом генерала Крюкова Русланова оказалась в Берлине. Летом 45-го она продолжала выступать перед солдатами. Война окончена, но домой пока возвращаются немногие. Генерал Крюков и Лидия Русланова прожили в Берлине несколько месяцев.
Генералам-освободителям государство платило сполна. 50 тысяч рейхсмарок в месяц. Фантастические деньги. Но потратить их можно было только в Германии. Зарабатывала и Русланова. Она вернулась к своим довоенным увлечениям: покупала картины, антиквариат, украшения.
Послевоенное время было самым счастливым для Руслановой. У нее семья: муж, дочь. Они любили принимать гостей. Заходил и бывший муж Гаркави. После развода он не стал врагом, а перешел в разряд друзей дома. Своей собственной семьи у него не было. Он часто брал дочь Маргариту на концерты. Гаркави и маленькую Риту даже прозвали “Слон и Моська”.
В 1947 году Маршал Жуков лично вручил Руслановой Орден Отечественной войны I степени. Русланова очень гордилась этой наградой. Правда, недолго. Спустя несколько месяцев этот орден у нее отобрали. Осенью 1948 года в Москве обсуждалась одна новость: арестована Русланова. За что? Никто не знал.
Официально об аресте певицы не сообщалось. Но тут же поползли слухи: спела лишнее. Даже цитировали частушку, которую она якобы исполняла на концертах. “Вот те молот, Вот те серп. Это наш советский герб. Хочешь жни, а хочешь - куй. Все равно получишь …”
Слухам многие не верили. Все-таки на дворе не 30-й год. Потом из магазинов исчезли пластинки Руслановой. Были сорваны все ее афиши.
“Тебе никогда не должно быть стыдно ни за маму, ни за меня, потому что в своей жизни мы не сделали ни одного дурного поступка”, - сказал дочери генерал Крюков, когда за ним пришли.
Русланову осудили по 58-й статье. Самой популярной на тот момент. “Будучи связана с общностью антисоветских взглядов с лицами, враждебными советской власти, ведет вместе с ними подрывную работу против партии и правительства”.
На самом деле причина была другой. Невольным виновником ареста певицы и ее мужа стал маршал Жуков. После победы он пользовался огромной популярностью у народа. Любовь народа к нему была такой же сильной, как к вождю. Для Сталина это означало угрозу его власти.
Просто посадить прославленного маршала было невозможно. Заслуги Жукова были слишком очевидны. Для сбора компромата было арестовано все окружение Жукова. Около сорока человек. В их числе и генерал Крюков, а заодно и его жена.
Из Руслановой пытались выбить компромат на Жукова. Когда и кого критиковал, не присваивал ли лишних заслуг в войне. Русланова все отрицала. Тогда следователь стал намекать на ее страсть к бриллиантам и картинам. Ей пригрозили, что если она не скажет, где хранит свои драгоценности, то пересажают всю ее родню и всех, кто с ней работал.
Дома бриллианты она не хранила. Певица складывала их в шкатулку, которая находилась у ее бывшей экономки. Она подумала, ведь экономка, если ее посадят, тут же в тюрьме и умрет. Русланова дала следователям ее адрес и написала записку, чтобы она отдала шкатулку с бриллиантами.
Руслановой дали десять лет без права переписки. С полной конфискацией имущества. По прибытии в Озерлаг сразу определили в одну из концертных бригад. Эта бригада находилась в привилегированном положении.
Из воспоминаний Татьяны Барышниковой: “Концертная бригада находилась в лучших условиях. Нас не отправляли работать на железную дорогу и кормили лучше. На обед было аж два блюда: суп из рыбьих голов и черной картошки и перловая каша. Иногда баловали пшенкой.
Я приходила с работы, а она мне говорила: -На плите кружка кофе и сухарик. Бери.
-Не могу, Лидия Андреевна. Сил нет.
А потом слышала ее шаркающую походку. Она несла мне кружку и этот черный хлеб: -Жри. Жри, тебе говорят. У, черт худой. Мужики любить не будут”.
Когда концертная бригада выступала, им не полагалось аплодировать. Считалось, зачем поощрять таких-сяких негодяев и предателей. Когда Русланова закончила петь, в зале стояла мертвая тишина. Не было ни одного хлопка. Но когда она спела вторую песню, начальство не выдержало. Первым зааплодировал начальник Озерлага Евстигнеев. За ним остальные.
Что в зале творилось! Казалось, от аплодисментов стены обрушатся.
Через несколько месяцев ее перевели во Владимирский централ. В самую суровую тюрьму страны. Без объяснения причин. Почему, заключенным не принято объяснять.
По сравнению с Владимирским централом Озерлаг был просто санаторием. Подъем в шесть утра. Холодные, насквозь сырые камеры. Короткие получасовые прогулки. На завтрак, обед и ужин - размазанная по дну тарелки жидкая баланда.
Русланову освободили летом 1953 года. После смерти Сталина она была почти первой, кого реабилитировали.
“Этот день я очень хорошо помню. Это было в июне 53-го года. Однажды в нашей квартире на Ордынской раздался звонок. Моя мама пошла открывать дверь. На пороге стояла худая женщина в темном платье. Мама с трудом узнала в ней Русланову.
Ее поселили в нашей с братом комнате. А потом приехал ее муж. В первые дни она даже не выносила громкой речи. В камере, где она сидела, нельзя было говорить громко.
И помню, она все говорила: -Тише, тише, тише”.
Но они ее не сломили. Она была с тем же нравом. Они просто украли у нее эти годы.
Михаил Ардов, сын друзей Руслановой.
Все пять лет, пока Русланова была в лагерях, по радио не прозвучало ни одной ее песни. Уже на следующий день, когда ее выпустили, запрет на ее песни был снят. Вместе с мужем они поселились в гостинице. Потом им дали квартиру. У них не было ничего. Мебель, посуда, даже одежда были конфискованы. Нищета, которую она не испытывала со времен Первой мировой войны.
Ей было 53 года, когда все нужно было начинать сначала.
6 сентября 1953 года, спустя всего полтора месяца после возвращения из лагеря, Русланова дала свой первый концерт. Зал Чайковского не смог вместить всех желающих. Выступление транслировали по радио, а на площади перед концертным залом дежурила конная милиция.
“Я видела, как перед выходом у мамы подрагивала нижняя губа. Когда она вышла, весь зал встал. Овация длилась 20 минут”.
Маргарита Крюкова.
На первые гонорары Русланова купила автомобиль ЗИМ для своего мужа. “Негоже генералу пешком ходить”, - заявила она. Хотя в их квартире не было даже мебели.
В отличие от Руслановой, генерал так и не смог оправиться от лагерной жизни. Его полностью реабилитировали, вернули все награды. Заново признали все заслуги. Но со стороны было видно, что у бравого командира согнулась спина, опустились плечи.
Спустя 6 лет после освобождения генерал умер. Лидия Русланова год не могла петь. После его смерти тяжело заболела. “Генерал умер, и жизнь для меня кончилась. У меня осталась только сцена,” - сказала она подруге, которую поила кофе в Озерлаге. Без своего генерала она прожила 14 лет.
Гастролировала, несмотря на годы, снова вкалывала, как лошадь. Но теперь уже не из боязни бедности, а потому, что так привыкла. В начале 70-х у певицы обнаружили диабет. Она покорно выслушивала советы врачей, со всем соглашалась, но делала по-своему.
“Мама в жизни не любила сладкое. А как ей сказали, что сладкое нельзя мы достаем банку варенья и пока целую банку не ахнем, не остановимся.
-Нельзя же, говорю ей.
-Да черт с ней, что нельзя. Хочется же”.
Последние гастроли Лидии Руслановой состоялись в августе 1973 года в Ростове-на-Дону. 20 сентября ее не стало. Она умерла дома. Рядом с ней была ее любимая дочь Маргоша.
Всю жизнь Лидия Русланова была по-настоящему народной артисткой, хотя это звание официально ей так и не дали.
На сердце Лидии Руслановой врачи обнаружили семь шрамов от перенесенных инфарктов. Это была цена, которую она заплатила за свой успех и любовь народа.
Дорогие читатели. Благодарю вас за внимание. Желаю мира, добра, всего самого хорошего. С уважением к вам.