Любовь есть! (20)
Начало
Предыдущая часть
Следующие два дня прошли очень неплохо. Вениамин и Марина посетили ярмарку местных мастеров, съездили к самым большим водопадам и выбрали еще несколько интересных мероприятий, изучив афишу города. Они старались не говорить об Инге и Рите, но молчание проблему не решало. Внутреннее напряжение никуда не делось.
– Все, я больше не могу. – произнесла Марина за завтраком, отложив ложку в сторону. – Здесь очень красиво, правда! Но это не отдых, а какой-то ад. Я все время думаю о девочке. Я понимаю, что это не совсем мое дело, но… Когда ты планируешь узнать, твоя она дочка или нет?
Веня сделал глоток кофе, подавил тяжелый вздох, и произнес:
– Я уже узнал. Она действительно моя дочь.
– Но… когда?
– Помнишь, ты позавчера ходила на сеанс массажа? Я отказался идти с тобой, и в это время позвонил Валентине Михайловне. Это мама Инги – пояснил мужчина, заметив вопросительный взгляд Марины. – Она дала мне свой номер в тот день, когда мы переезжали. Попросила позвонить. В общем, когда я ей позвонил, она попросила подъехать к ним в кемпинг. Инга куда-то уехала, обещала вернуться только к вечеру. Валентина Михайловна сказала, что два года назад Инге поставили диагноз. Врачи предлагали лечение. Сказали, что оно поможет замедлить развитие болезни, но остановить уже невозможно. Она говорит, Инга тогда сильно поругалась с врачами, которые настаивали на здоровом образе жизни и регулярном прохождении терапии. Послала их к черту, и в тот же день уехала куда-то. Вернулась через месяц. Злая, как собака. Прислушиваться к матери отказывается. Бизнес забросила, и Валентина Михайловна наняла помощника, который периодически заглядывает и решает организационные вопросы, помогает с документацией. Сама она уже не справляется, да еще и за внучкой нужно присматривать. Мать переживает за Ингу. Она постоянно пьет, иногда даже днем. Ночами часто пропадает где-то, приходит под утро «в дрова». Правда, дочку любит, и в период трезвости заботится о ней, как умеет. Игрушки, одежда, детсад и кружок танцев – все это старается держать под контролем, покупает все необходимое, хоть иногда и не самого лучшего качества. Старший сын приезжал год назад. Бабушка рассказала ему, что происходит с матерью. Он попытался с ней поговорить, наставить на путь истинный хотя бы ради Риты. Но Инга и его слушать не стала, поссорилась с ним. Он учится в Питере, и после скандала заявил, что больше сюда не вернется. Я сказал: если Рита – моя дочь, буду помогать ей, хотя бы на расстоянии. Пока Инга… жива.
– А если ее не станет, что тогда? – задала вопрос Марина. Говорить о смерти даже малознакомого человека, вызывающего неприязнь, все равно было сложно. Но сейчас было не подходящее время поддаваться эмоциям.
Она слушала рассказ Вени, затаив дыхание. Теперь Ингу ей было еще сложнее понять. У женщины были дети, возможность создать крепкую, любящую семью, развивать бизнес, но… она предпочла угробить себя, потратить свою жизнь на совершенно бессмысленные, пустые вещи.
– Пока не знаю. Мы как раз начали обсуждать анализ ДНК и возможные варианты событий, как вернулась Инга. Она услышала наш разговор. Кричала, истерила, плакала, материлась… Чего только мы от нее не наслушались! Хорошо, что девочка была в детском саду…
– И чего же она хотела?
– Она протестует против теста ДНК, и требует, чтобы я «по старой памяти» женился на ней и обеспечивал ее и ребенка. Мол, я обязан ей за то, что она родила мне дочь. Я ее отправил в дальний путь. Сказал, если родство с Ритой подтвердится, я буду обеспечивать ее материально, но помогать исключительно ей. Проблемы, которые устроила себе Инга, меня не касаются. Она взрослый человек, и способна сама нести за себя и свои поступки ответственность. Понимать, что такое «хорошо» и что такое «плохо». Укоротить свою жизнь – это ее выбор. Могла бы растить дочь и лечиться.
Вениамин во многом был прав, подумалось девушке. С одной стороны, его слова звучали жестоко. С другой – все мы кузнецы своего счастья. Если человек предпочитает тонуть в болоте, нам ли заставлять его спасаться?
В тишине было слышно шум ветра и пение птиц где-то в верхушках деревьев. Марина задумчиво размешивала кофе чайной ложкой. Думая об Инге и ее жизни, почему-то вспомнились несколько строк из басни «Стрекоза и Муравей»:
Попрыгунья Стрекоза
Лето красное пропела;
Оглянуться не успела,
Как зима катит в глаза.
Помертвело чисто поле;
Нет уж дней тех светлых боле,
Как под каждым ей листком
Был готов и стол и дом…
продолжение выйдет в понедельник