Начало осени, тёплые и сухие сентябрьские деньки, собирали ребят с нашего края и не только, во дворе Резников.
Теперь здесь играть было намного интересней.
Уже сняли крышу с хаты, разобрали чердак, вынули окна и поснимали двери, чем не место для приятного проведения свободного времени.
Есть куда применить удалую силушку, можно ломать и крушить и никто ругать за это не будет.
Можно было влезать в проём окна, пролезть через препятствия из досок, кирпича и перегородок, затем выйти из проёма дверей во двор.
Вариантов неограниченное количество, но больше всего нравилось, ломать, отрывать, обрушивать стены.
Это качество возможно заложено в каждом человеке в его генах от рождения.
Строить оно конечно интересно, но долгое и упорное занятие, а разломать раз плюнуть и мозги включать не надо.
Хаотичное движение по развалинам, вносило полнейший беспорядок перемещения среди собравшихся в тот день ребят.
Только что видел своего товарища в одном месте, как он появлялся совсем с другой стороны, активность трудового муравейника, да и только.
Уже и не припомню с кем, но нам удалось оторвать часть косяка от входной двери.
Эту часть вытащили во двор, а для какой цели и сами не знали.
Особую активность приметил за двумя друзьями и одновременно соседями, которые жили за территорией колодца, колодец разделял наш край и срединную улицу, играл роль своего рода пограничного объекта.
Валерка и Сергей только что, отломили часть стены, стена с грохотом рухнула, и поднялось в развалинах облако пыли.
От такого яркого эффекта по разорению постройки у них только прибавилось сил, теперь их объектом до полного уничтожения стало южное окно хаты.
Они с невероятным усилием, и заливаясь закатистым смехом, вырывали коробку окна из стены.
И вот приложили невероятное усилие к подоконнику и пытались его оторвать, это они делали с энтузиазмом и закатистым смехом, на что я, находясь во дворе, обратил на них внимание.
Подоконник не выдержал нагрузки, приложенной усилием ребят, со скрежетом оторвался, Валерка с оторванной доской на мгновение скрылся из моего зрения, возможно упал.
Сергей с удивлённым видом, что то схватил в обе руки.
Я моментально сообразил, под подоконником нашли заначку, рванул к окну, от крика, что нашли клад, мгновенно все сбежались в одно место у подоконника.
Стали хватать металлические деньги, сгрести мне удалось несколько монет, пятнадцать копеек, пятак, три монеты по три копейки, одну двух копеечную и две по одной копейке.
Все эти монеты были выпуска до 1961 года, пока я рассматривал свой капитал, Серёгу окружили пацаны и просили показать, то что он нашёл.
Серёга молодец, сразу сообразил, что в чужие руки давать не стоит, а посмотреть можно и в его руках.
Когда я заглянул в образовавшийся круг вокруг Серёги, то у Серёги в руках увидел, в одной серебряный рубль с профилем «Николая Второго», а в другой медаль без планки «За освобождение Кавказа».
Попытки очень любопытных поближе рассмотреть эти вещи в своих руках, пресекались Сергеем зажатием рубля и медали в кулаки.
Сергей с Валеркой вскоре ретировались, унося с собой свои сокровища.
Я не припомню, чтобы возобновились поиски новых кладов или все подоконники к этому времени были уже оторваны.
И вообще не припомню, чтобы в последующие дни мы собирались на развалинах бывшей хаты, возможно весть о находках разнеслась по хутору, и более взрослое население принялось за поиски «тётушкиных сокровищ».
Мы своим краем с общего согласия найденные нами деньги собрались скинуться в общий котёл и потратить на конфеты.
Тут же решили сходить в магазин и купить на эти деньги себе конфет.
Монеты под серебро, медно- никелевого сплава до 1961 года и мой пятак, были забракованы дядей Колей.
Пятак и пятнадцать копеек ещё долго валялись у нас дома в ящике стола на кухне.
В итоге на оставшиеся копейки было куплено около 250 граммов «Цветного горошка».
Конфеты вскоре были съедены обратной дорогой на свой край.
А полученное удовольствие запомнилось на многие годы.