Многие считают, что в жизни помогает твёрдость. Но это не так: то, что прочно стояло десятилетиями, под давлением рассыпается мгновенно. У твёрдости есть сразу две противоположности: хрупкость и антихрупкость.
«Антихрупкость» описал Нассим Талеб. Это не твёрдость и не мягкость. Это способность под давлением и после разрушения становиться ещё жизнеспособнее. Антихрупкое не пропадает, даже попав в очень сложные условия, под очень высокое давление. Даже когда ломается, оно не разрушается.
И психика людей, и организации, и любые системы могут быть не только твёрдыми: они могут быть хрупкими, а могут быть антихрупкими.
Хрупкое и твёрдое
Твёрдость — это способность до какого-то предела выдерживать давление, не меняясь. Европейская культура веками воспевала твёрдость. Но на самом деле твёрдое держится до последнего, а когда последний рубеж перейдён, оно ломается навсегда, разрушается необратимо, разлетается на тысячу осколков и исчезает.
Полый стеклянный шар очень, очень хрупкий. Если мы положим его под пресс, надавим — стекло быстро разлетится. Исправить это будет невозможно. Можно обойтись и без пресса, просто уронить на пол, и всё. Конец хрупкому предмету.
А вот металлический шар из сверхпрочного сплава — он очень, очень твёрдый. Положим его под мощный пресс. Надавим.
В первое время ничего не происходит. Сверхтвёрдый шар упрямо выдерживает. Увеличиваем давление. Шар сопротивляется. Он не меняется.
Ещё надавим. Проминается опора под сверхтвёрдым предметом, а он сам — нет. Держится!
Но в какой-то момент напряжение становится предельным. У любого материала есть этот предел прочности. Абсолютно у любого, всегда. В момент, когда давление становится предельным, твёрдый предмет сопротивляться больше не может. Он тут же рассыпается — точно так же, как если бы он просто был хрупким.
Металлический шар из сверхпрочного сплава как бы взрывается изнутри, когда предел прочности превышен.
А что же тогда такое «антихрупкость»?
Возьмём колонию бактерий. Поместим питательный раствор в хрупкий стеклянный сосуд, заселим туда бактерии. Подождём, пока они там разрастутся. Что теперь будет, если мы разобьём сосуд? Если раздавим его прессом?
Сам-то он расколется, конечно — но бактерии разлетятся вокруг. И если раньше колония росла только внутри сосуда, то теперь бактерии заселили всё окружающее пространство, до которого долетели брызги и осколки.
Стеклянная оболочка была хрупкой, но колония бактерий не только не погибла, она стала сильнее, жизнеспособнее, потому что расселилась повсюду. Шансы бактерий на выживание только усилились от того, что мы разбили их «домик».
Живое
Живые организмы очень часто имеют это свойство — антихрупкость. Спортсмен на силовых тренировках делает усилия, мышечные волокна рвутся, ему больно — но потом эти же мышцы восстанавливаются и становятся намного крепче. Так растут мышцы.
Сочные плоды растений едят животные и птицы. Казалось бы, если тебя сожрали, это конец. Но на самом деле с семенами в пищеварительном тракте ничего не делается, они не погибают. Животные разносят съеденные семена очень далеко, потом эти семена выделяются обратно из организма животных (да ещё и вместе с удобрением), и растение процветает от того, что его плоды кто-то съел.
А как это проявляется у людей, у их проектов и замыслов? Твёрдый характер — это сопротивление до последнего, но потом — внезапный слом.
Антихрупкость совсем другая. Она вроде бы уступает давлению. Вроде бы даже ломается. Но потом использует эти непреодолимые трудности, чтобы не только не погибнуть, но ещё и сильнее стать.
Удивительное свойство, просто удивительное. Очень нам всем оно пригодилось бы сейчас, мне кажется.