Все мы родом из детства. Действие рассказа начинается на рубеже 80-х и 90-х. Содержит много черт той недоброй и циничной эпохи.
Когда мы были ещё дошколятами, Юрик был моим приятелем. На друга он явно не тянул. Пацан был мелкий, рыжий-конопатый, да ещё в очках. Рос без отца. Именно он научил меня ругаться матом. И просветил на тему, откуда дети берутся. А ещё Юра был большой знаток частушек. Помню, качались мы вдвоём, два шестилетки, на замечательных (сейчас таких не делают) вандалостойких качелях и на два голоса во всё горло распевали следующее произведение фольклора той эпохи:
Никому я не давала,
Никакому пахарю,
Только Мишке Горбачёву
За кусочек сахару!
Родители почему-то не оценили.
Всем хорош был Юрик, трусоват только. И был у него ещё один большой недостаток — звали его Павлик. Парень был настоящей скотиной! Светлые редкие волосики, близко посаженные глазёнки, постоянно полуприкрытые веками, губы, скривлённые в презрительной усмешке, высокий голос, по-блатному растягивающий гласные... Презирать он был готов всех и вся направо и налево! Ну и пёс бы с ним — но в присутствии Павлика в крови Юры происходила некая каталитическая реакция и он становился таким же злым и глупым — а вот это уже бесило! Не один и не два раза приходилось мне отбиваться от этой парочки.
Однажды, незадолго до первого сентября первого класса, эти двое сильно перегнули палку — начали швыряться в меня камнями. После точного попадания я озверел и решил это занятие прекратить. Для чего подобрал с земли здоровенную доску и треснул поганца Павлушу по щеке от всей души! Ну не заметил я, что из деревяхи гвозди торчали, действительно не заметил — вам булыжником по башке прилетит, тоже не будете на подобные мелочи внимания обращать! А кидание камней я действительно прекратил — Юра в своей неподражаемой манере бросился наутёк, Пашка же начисто утратил боевой дух и заревел недоенной бурёнкой.
А я дунул домой. Потом была разборка — по счастью родаки были в курсе, что первым я не лезу, и меня отстояли.
Потом мы трое в один класс попали. Что там происходило — уже помнится смутно. Ясно только, что хорошего от Павлика ждать не приходилось. Спасала лишь его трусость — один на один ему всегда было слабо!
Впоследствии я перешёл в другую школу. Юру с Пашкой не видел несколько лет. Да и не вспоминал про них — других дел хватало.
Подхожу я как-то к своей парадной. А перед ней стоит незнакомый качок в безрукавке и о чём-то трёт с парой развратного вида девах.
Я решил, что не так уж сильно тороплюсь домой и не обойти ли мне дом кругом. Через 5-7 минут я подошёл к парадке снова и услышал, как немного погрубевший но вполне узнаваемый мерзкий голосок Павлика в издевательской форме просит меня не проходить мимо и подойти поздороваться. Вот как! Это мелкое тощее ничтожество вымахало на полголовы выше меня и отрастило здоровенные бицухи! И при этом явно мне не простило той доски — "мальчик вырос и не забыл!" Хорошо, давай пообщаемся!
Подхожу. Загораживая широкой спиной дверь в подъезд, Павлуша тянет через губу какие-то гадости в мой адрес, наслаждаясь предпринятым мной обходным манёвром. Среди прочего называет меня «помоечником» - а вот это явная клевета! Помоечника звали Вова — он оттуда не вылезал во всё своё свободное время. А Юра с Павликом иногда рылись за компанию с ним. Я же таким времяпрепровождением завсегда брезговал — с гаражей прыгать это пожалуйста, но в бачках рыться...
Сейчас мОлодежь ничего зазорного в эдаком деле не видит — ещё на мобилку снимает и в сеть выкладывает, получая за одно такое видео донейтами 2-3 зарплаты школьного учителя в месяц. А вот в 90-х ещё как-то западло было...
Заметив, что я молчу — а я всегда молчу, когда в ярости, Павлик меня понимает превратно и переходит в открытое наступление. Я пускаюсь ему навстречу... и беспрепятственно прохожу в дверь парадной. Как я мог забыть, что мой противник — трусишка, пусть и накачанная!
Дальше — больше. Побесновавшись после моего ухода, Павлуша организует группу поддержки — четырёх своих подружек-одноклассниц — для отравления моей жизни. Сам он больше на глаза мне не попадался.
Да уж! В школе было плохо. Дома тоже не всё гладко. А по пути из школы в дом меня подкарауливали четыре злобные швабры и орали в мой адрес на всю улицу всякую злобную ерунду. Избить их ногами, к моему огромному сожалению, было нельзя. Ведь ОНИ ЖЕ ДЕВОЧКИ. Развлечение им не приедалось года два — Павлик отомстил-таки!
А ещё по дороге я часто встречал Юрика. Он учился где-то рядом, но не в моей школе — я бы знал. Парень остался низкорослым для своего возраста, щуплым и четырёхглазым. Кроме того отрастил рыжий хвост на затылке. Одевался в рок-атрибутику, в частности носил огромные — почти до колена, грубые ботинки «Камелоты». На ком-то они выглядели бы внушительно, но, увы, не на Юрике. Ему хоть пулемёт Калашникова на плечо повесь, никого не напугает - только кирпичом по голове дадут и ствол заберут! Ну вот не страшный он уродился! А носить на моём РАЁНЕ рок-цацки в ту эпоху (2000-2002 годы) было реально опасно — кислотники, рэперы или скины вполне могли убить только за это. Особенно мелкого одиночку. Что с Юрой впоследствии и произошло...
Заср@нца Павлика я, как уже писал, больше не видел. А встречал довольно часто свою соседку с восьмого этажа — одну из четвёрки злобных чикс. Деваха давно перестала на меня нападать, завела себе самца человека и маленькую дочку. Иногда мы проходим по лестнице рядом — когда я приближался на пару метров к девочке у её мамаши в глазах появляется очень затравленное выражение...
Разумеется я не собирался отыгрываться на маленьком ребёнке за грехи дуры-матери. Как и успокаивать её на мой счёт — пускай себе психует, сколько она мне крови попортила! Муж, спрашиваете? А муж мне ничего не говорит — бессловесный такой. Ну, раз сама такого выбрала, пусть наслаждается.
Вот такой круговорот зла в спальном районе.
Потом я переехал из Купчино и вот уж не жалею об этом!