И тут в кухню пришла дочь.
-И чего ты тут ползаешь? – хмуро уточнила она.
-Стешенька, я чай разлила. Лужу вытираю… - смотреть на стоящую над ней Стешу было трудно и почему-то неловко, словно она делала что-то постыдное.
Валентина почему-то была уверена, что дочь поспешит ей помочь, заберёт тряпку, всё дотрёт, поможет встать… Она совершенно не была готова к тому, что Стефания просто фыркнет что-то невнятное, развернётся и…
-Ушла? Она просто взяла и ушла? Ну… может, занята чем-то? Может быть, сейчас она вернётся!
Валентина ждала, ждала… но нет, дочь и не собиралась выходить из своей комнаты.
Пришлось чуть не ползком добираться до шкафа, выискивать там самый свой длинный и широкий шарф, оборачивать его вокруг поясницы несколько раз, туго затягивая позвоночник, который, кажется, собирался разломиться на две части.
И всё это со слезами, которые текли и текли… может, от боли, а может, и ещё от чего-то, как тут разобрать.
Пришел муж, обнаружил Валентину на подходе, то есть, подползе к софе, помог лечь, а потом снова завёл разговор о санатории.
-Валя, ты же сама понимаешь, что так нельзя!
-Но я же не могу оставить…
-Кого? Стешу? А чем ты ей можешь помочь-то в таком состоянии? – Дмитрий чудесно помнил, как жена напрочь отключалась от его слов, стоило только сказать что-то против её отношения к старшей дочери.
Пришлось пользоваться иными методами – если человек упорно не даёт себя спасать, разожми руки, пусть попробует идти своим путём, а если он тебе очень дорог, дождись, когда он уже осознал опасность, согласен на помощь, мечтает о ней, тогда и спасай.
До осознания и прочего ещё не дошло, но Дмитрий подозревал, что этот момент не за горами – спина-то болит, а Стеша и не подумает помогать.
Так и вышло. В понедельник Валентина на работу, конечно, не пошла. Куда там… встать не получалось.
Дочь сердито сверкала глазами, но пока молчала. Позавтракала яичницей, оделась, благо были вещи приготовленные матерью ещё на прошлой неделе, и отправилась на работу.
А там… оказалось, что, когда матери нет, никто не собирается выполнять её обязанности, прикрывать её нежелание что-то делать, да и вообще, работы-то прибавляется.
Начало этой книги ТУТ
Первая встреча с Томой была в книге "Осенняя женщина - осенняя кошка"
Эта книга есть на Литрес Ссылка ТУТ
Все мои остальные книги и книжные серии есть в Навигации по каналу. Ссылка ТУТ.
Короткие "односерийные" публикации можно найти в навигации по отдельным публикациям. Ссылка ТУТ
Ссылки на книги автора можно найти ТУТ
Все фото в публикациях на канале взяты в сети интернет для иллюстрации.
К вечеру Стефания, очень уставшая с непривычки, злая, как стая нильских крокодилов и голодная словно пиранья на диете, вернулась домой, и…
-Где ужин? Где хоть какая-то еда? – изумилась она, не веря своим глазам. – Мам, ты чего? Я чуть не сдохла на этой работе, устала жутко, твоя зам- просто хамка, все остальные ничуть не лучше, а ты… ты целый день была дома и мне даже поесть не приготовила?!
Нет, Дмитрий мог бы прийти с работы пораньше и приготовить, но взял и… не стал торопиться.
-Она сама должна это почувствовать и увидеть! – решил он. – Просто потому, что дальше будет хуже.
Возможно, и так… но Валентине захужело прямо сейчас.
-Стеша, родная, но я… но я же встать не могу! Я в туалет на четвереньках шла, а готовить… с этим я сейчас не справлюсь, не сумею!
-Да мне плевать! – взвизгнула Стеша, которой действительно было безразличны какие-то там спины, радикулиты и прочее. Она устала, голодна, а эта… эта целый день бездельничала и ничего не приготовила!
Казалось больше разозлиться некуда, но, когда Стеша выяснила, что свежей и выглаженной одежды на вторник нет, её ярость открыла новые горизонты.
-Мне что? Что? Ещё и гладить надо? Вот после того, как на мне ездила вся твоя дурацкая библиотека?
К приходу мужа зарёванная и несчастная Валентина была готова поехать в санаторий хоть сейчас!
Понедельник Полины проходил совсем иначе! Она отпросилась на работе, съездила к нотариусу, потом отправилась по своему новому месту жительства, а поднявшись на нужный этаж внезапно заволновалась.
-Ну, какой ты, мой дом? – замок послушно щелкнул, открывая дверь, и Поля шагнула внутрь, принюхиваясь к запахам недавнего ремонта, свежести, чего-то нового и радостного.
-Ой, пап… - пискнула она, увидев посреди светлой и пустой комнаты, на тёплом, светло-янтарном паркете живую ёлку, а под ней горку мандаринов и несколько огромных апельсинов.
Невольно вспомнилось, как в детстве ей достались диковинные греческие апельсины, которые привез какой-то папин знакомый. Обычных-то апельсинов хватало, а эти были огромные и пахли как-то так, что казалось – в каждом из них спрятана целая сказочная апельсиновая роща.
Стеша цитрусы не любила, так что у Поли в результате оказались все подаренные апельсины, и она спрятала их далеко под еловые лапы, а потом играла в медвежонка, который проснулся зимой от оранжевого запаха…
-Вспомнил, а скорее, даже и не забывал! - улыбалась Полина, закружившись по комнате.
– Неужели же… неужели это теперь мой дом?
Трёхкомнатная квартира была полностью отремонтирована и готова к проживанию. Одна комната была заставлена мебелью и вещами тётушки, и Поля решила её пока не трогать – потом всё разберёт. А вот с мебелью в кухню и в спальню надо было что-то срочно решать – Поле очень хотелось встретить Новый год в своей квартире!
Про Валеру она, конечно, вспоминала и даже неоднократно. Более того, они созвонились вечером, когда уже доехали до Москвы, но голос у него был такой усталый, что Полина решила, что надо дать человеку самому решить, что ему надо, а без чего он обойдётся.
-Вон, как он вымотался от меня и моей родственной компании… - вздохнула она.
Но эта самая усталость появилась вовсе не из-за Поли или её родственников, а из-за звонка отца.
Фроликов-старший как раз думал о том, что встречать Новый год в гордом одиночестве ему не хочется…
К бывшей жене соваться он уже не решался, новых кандидаток на гордое звание «Фроликоважена» как-то не находилось. Нет, то есть желающие-то были, но всем что-то хотелось от него получить, а не отдать. А так он не хотел – ещё чего не хватало!
Призрак Нового года, когда самому придётся готовить и убирать, когда никому не расскажешь о том, какие все вокруг бездарности и неграмотные типы, навис над Сергеем Сергеевичем со всей своей неотвратимостью.
И тут Фроликов вспомнил о сыне!
Для этого надо было только уговорить сына отмечать Новый год с ним!