Начало глава 1, глава 2, глава 3.
Лида изо всех сил дёргала дверь туалета пытаясь открыть. Наконец вырвала щеколду и запричитала:
- Вот на кой черт закрывался? Говорила же - давай помогу! Как всегда, поперечный: я сам, я сам! Что я тебе штаны никогда не одевала?
- Вспомнила. Приподними лучше. - Ворчал барахтаясь на полу.
Так и так его пыталась поднять. Да где ей? В ней весу килограмм пятьдесят, а в нем все девяносто. Через полчаса с трудом выбрались. А его ещё на ноги надо поднять. Табуретку принесла, подставила, помогла опереться на неё. Подняла кое-как, до дивана довела, уложила:
- С рукой-то что?
- Нормально. Ударил, наверное. Пройдёт.
- Пальцами пошевели.
Растопырил пальцы, на руку посмотрел. На тыльной стороне ладони расплывался синяк. Пальцы почти не шевелились.
- Надо намазать чем-то, а у меня, как на грех, ничего нет. Ладно. Ты лежи. Я сейчас в аптеку схожу и куплю чего-нибудь. Только не скачки без меня.
Сумку взяла, кошелёк открыла, быстро перечитала что там в наличности. Из заначки тысячу вытащила, в кошелёк засунула. Оделась, ушла.
"Вот дурень старый, - ругнул себя, - на лекарство денег дать надо было. У Лидки-то не закрома с её пенсией". Только вот как дать? У него карточка, а сестра категорически ими не пользовалась. По старинке на сберкнижку пенсию получала.
Вернулась быстро. Сумки разобрала и приступила к лечению. Намазала мазью и забинтовала руку. Отёк был приличный. Пальцы уже не сгибались совсем. И синяк на всю ширину ладони, по пальцам и до запястья. Нога тоже не порадовала. Вокруг шва увеличилась припухлость и образовался синяк. Хорошо швы не разошлись. Тут не до массажа и зарядки.
Покормила его с ложки подставив табурет к дивану. В туалет сама сводила и начали на ночь устраиваться. Его, конечно, на диване уложила, а себе кресло-кровать развернула.
- Тебе, наверное, неловко?
- Привыкла. Пока мама жива была я тут и спала.
Спокойно уснула под работающий телевизор.
Ему не спалось. Ныли рука и нога. Лежать на стареньком диване было не удобно. Думы всякие в голову лезли. Корил себя, что в свое время отмахнулся от просьбы сестры добавить денег на двухкомнатную квартиру. Или на однокомнатную, но с нормальной планировкой. Что бы не пчелиные соты, а хоть по метрам квадратным нормальная была. У сестры только на "хрущевку" хватило. У него в то время возможности ещё были. Перед собой можно быть честным - пожадничал, от детей кусок отрывать не захотел. Подачками грошовыми не частыми отделывался. А что ей те подачки разовые были? Матери на лекарство только и хватало. А вот как в жизни пришлось. Детей всем обеспечил, а добру и совести не научил. Пока в силе был дифирамбы пели:
- Папочка, мы тебе старость счастливую обеспечим. Да мы для тебя все сделаем.
А чуть коснулось и особо никому не нужен стал. Как так получилось, что при первой же трудности постарались с рук спихнуть? Это он ещё на своих ногах почти что. А, не дай Бог, сляжет? В дом престарелых сдадут? Под забор выкинут? Тогда уж лучше помереть сразу и без мучений. В кого они такие уродились?
Сестра поворочалась, голову приподняла:
- Не спишь что ли? Рука болит?
- Душа болит. О детях думаю. Плохо их Наталья воспитала.
- А ты где был? Мимо проходил? Наталью не вини. Тут твоя вина. Сам не так ли жил? Тут, братка, как аукнется. Чего сейчас душу рвать. Раньше надо было думать. Спи, не майся. Не на улицу выбросили.
Вон, оказывается, как сестра считает. Он во всем виноват. А может она права? Его на самом деле мало интересовало чем живут дети и Наташа. На все просьбы жены был один ответ:
- Это твоя забота. Моё дело вас обеспечить.
Дети росли словно на расстоянии от него. Мог в хорошем расположении духа по голове погладить, на день рождения в подарок купить то, о чем другие дети и не мечтали. А с кем дружат, чем увлекаются понятия не имел. Даже как учатся не знал. Всегда думал, что воспитание это женское дело и ему, мужику, на такие мелочи размениваться только время терять. В семье жил как волк-одиночка. Уходил когда дети спали, приходил когда седьмой сон видели.
Но это тоже не дело на сестре грузом повиснуть. Надо как-то решать вопрос этот. Завтра надо будет поговорить с детьми. Утром от завтрака отказался:
- Аппетита нет.
- Плохо тебе? Врача вызвать?
- Нормально мне. Просто не хочу.
Всё равно сестра сделала по своему и врача вызвала. Пришедшая докторша руку осмотрела:
- Снимок делать надо. Вам в травмпункт следует обратиться. Там, если будет необходимость, и гипс наложат.
После ухода доктора стали думать как до травмпункта добираться будут. Стал дочери звонить:
- Света, дело такое. Я тут упал неудачно. В травмпункт надо. Не могла бы приехать, свозить меня? Как не в городе?
Телефон отключил, посидел, подумал:
- Костя, у тебя как со временем? Мне в травмпункт срочно надо. Упал неудачно. Почему? Ну, конечно, тебе не до отца.
Телефон швырнул, ногу уложил кое-как и к стене отвернулся.
- Ты бы, это, психовать перестал. Собираться надо. Сейчас такси вызовем и съездим.
- Никуда не поеду. Пройдёт.
- Дело хозяйское. Уговаривать не буду. Твоя рука. Если что плохое - тебе мучиться.
А сама начала потихоньку собираться. Тут у неё телефон зазвонил. Ушла на кухню, поговорила.
- Поднимайся, сейчас Митя подъедет.
В травмпункте народу много, ждать долго придётся. Нашли место, его усадили.
- Ты, Митя, езжай на работу. Очередь подойдёт я тебе позвоню, тогда и приедешь.
- Хорошо, теть Лида. Вот вам денег снял.
- Да есть у меня пока.
- Нет, берите. Мало ли какие расходы.
Сунул ей в руку сложенные вдвое бумажки.
- На продукты и лекарство. Если - что, говорите, ещё привезу. Пап, теть Лида, потерпите ещё маленько. Ребятишкам уже лучше становиться. Дней через пять я тебя заберу. А то Даше тяжело и тебе инфекция ни к чему.
Часа три просидели пока очередь дошла. Не зря приехали. Точно - перелом пястной кости. Руку ему загипсовали и домой отправили. Митя их назад привёз, на этаж забраться помог. Потом пакеты с продуктами, что для них купил, из машины притащил. Наскоро борща похлебал и уехал. Лида только маленький гостинчик успела внучатам собрать.
Они отдохнули маленько, поужинали. Сестра его поудобнее устроила и стали кино смотреть.
Тут звонок в дверь. Костя приехал. Ещё отцу "здравствуй, папа" не сказал, с порога претензии высказывать начал:
- Почему у тебя всегда так? Никогда ничего заранее не скажешь, а у нас свои дела.
Задело это Лиду. Встряла, конечно:
- Извини, племянничек, уж так получилось. По-хорошему надо бы тебя сегодня предупредить, а завтра падать. Да не утерпел отец, в туалет шибко захотел, до завтра бы не дождался. А у меня не ваши двести квадратов, извиняйте, хрущевка. На инвалидов не рассчитана.
- И что теперь? Приспособиться надо как-то. Ну не могу я сейчас тебя к себе взять. У меня заказ горит. Вот только с работы еду. Не Ладка же будет тебя в туалет водить и с ложки кормить? Потерпите немного, заберу тебя. Да, вообще-то у Светки по очереди ты должен жить. Она, видите ли, на отдых укатила, а я крайний.
- Ты не крайний, ты бессовестный. Не стыдно отца как переходящий вымпел друг другу передавать?
- А это не ваше дело, тётя Лида.
- Конечно, не моё. Моё дело за братом ухаживать. Потому, что дети бессовестные. В хоромах отцу место не найдут.
- Оно и видно как вы ухаживаете. Два дня пожил и руку сломал.
Трость с треском опустилась на его спину:
- Пошёл вон отсюда!
- Бать, ты чо? Совсем сдурел? Больно!
- Это мне больно. Вырастил скотину. Пошёл - я тебе сказал!
Костя, на ходу натягивая куртку, выскочил за двери. Михаил на диван сел, за сердце схватился. Лида лихорадочно начала искать таблетки. Засунула ему валидол под язык, под спину подушку пристроила, рядом присела:
- Ну чего же ты так все близко к сердцу принимаешь? Не надо было им звонить. Сами бы справились. Знаешь, братка, оставайся у меня на совсем. Не надоело мотаться? Что нам места не хватит? Я вот чего подумала. Может кресло моё в кухню поставим, а столик сюда. Есть и тут можно. Вот и будет у нас почти что двухкомнатная квартира. Приспособимся.
Он только вздохнул.
Продолжение тут.