оглавление канала, часть 1-я
Зайти в дом и распоряжаться там так по-хозяйски мог только один человек, его старый друг и командир Сергей Ивашов. Он сейчас работал в области, был большим начальником, и встречались они крайне редко. И то, что Ивашов к нему пожаловал, да еще на ночь глядя, говорило либо о срочности и неотложности дела, с которым тот явился, либо о какой-то произошедшей беде. Мысли о последнем Глеб отогнал сразу. Зачем думать о плохом? Проблем и без этого хватало.
Обметя с одежды снег на крыльце и поставив лыжи в сенях, он вошел в дом. За столом сидел Ивашов и, держа в своих руках, больше похожих на кувалды, которые могли принадлежать кузнецу-молотобойцу, но никак не работнику управления, довольно толстый томик со старинными легендами славянских народов, увлеченно читал. Услышав, как кто-то вошел, он отложил книгу в сторону, аккуратно закрыв слегка потрепанные страницы в старинном коричневом кожаном переплете, и с улыбкой поднялся навстречу Глебу.
- О-о-о… Наконец-то хозяин объявился!!! – Раскинул он руки, готовясь обнять старого друга. – А то я тут чуть не всю твою библиотеку уже перечитал, пока ждал тебя. Вон и печку растопил. Даже чай умудрился заварить. К твоим травкам я не прикасался, а то так, не знаючи, заваришь чаек у друга, да напьешься, а потом, глядишь, и хвост вырастет в самом неподходящем месте. – Коротко хохотнул Ивашов. Они обнялись, похлопывая друг друга по плечам, и майор продолжил говорить. – Знаешь, я тут у тебя занятные вещи откопал. Не зря же говорят, что для того, чтобы узнать человека, нужно посмотреть, какие он читает книги. А у тебя здесь, брат, все больше сказки. Только, они какие-то не совсем привычные что ли. Вроде бы те, да не те…
Глеб улыбнулся.
- Только не говори, Никитич, что ты проехал столько верст по заметенным дорогам, чтобы почитать мои книги, а потом обсудить их со мной. Тебя из твоего города в последнее время и калачом не выманишь.
Ивашов притворно вздохнул:
- Ты прав, Глеб Василич, не за сказками я к тебе приехал, и даже, не за песнями. Конечно, повидать старого друга всегда приятно, но… у меня к тебе дело неотложное…
Глеб его остановил.
- Погоди, Никитич… Что ж ты вот так, сразу, можно сказать, с порога, да о делах. Сейчас быстренько стол организуем, по пять капель выпьем, потом и о делах потолковать можно.
Майор слегка нахмурился.
- Прости, Глеб. Времени в обрез. Мне сегодня еще в район ваш надо попасть. – И видя расстроенное лицо друга, попытался смягчить свой, почти официальный тон. – Мы еще с тобой посидим, будет время, а пока… - Он присел обратно на лавку, и постучал по ней ладонью рядом с собой, приглашая Глеба сесть с ним.
Мужчины уселись за столом, и Глеб неодобрительно покачал головой.
- Нет, так негоже друга встречать за пустым столом. Давай, хоть чая нальем, что ли. – И он кинулся к печи.
Сидя за кружкой чая, Ивашов, без особых предисловий, начал:
- Ты, наверняка, слыхал, что в соседнем районе люди пропали, две группы туристов. – Глеб молча кивнул головой, и Сергей продолжил. – Поиски не дали никаких результатов. Теперь этим делом занялась Служба. Приехали со своими группами, будут вести поиски самостоятельно. Но и нам поручено тоже самое дело, так сказать, параллельно. Ты же знаешь, «старший брат» всегда норовит на чужом горбу в рай въехать. Проводников для «братьев» наших я уже подыскал, а вот в мою группу я хотел бы пригласить тебя. Ты эти места хорошо знаешь. Ну так что… Пойдешь?
Глеб слегка пожал плечами:
- Людей найти – святое дело. Конечно, пойду. Только ведь, насколько я понимаю, люди то пропали не совсем у нас, в соседнем районе. Конечно, и те места я знаю хорошо, с дедом на охоте не один раз бывали, но мне, все же, не совсем понятно…
Майор не дал ему договорить.
- Погоди, брат. Тут еще вот какое дело… - Ивашов на несколько секунд задумался, будто не решаясь, стоит ли говорить другу то, что хотел сказать, или лучше промолчать. Выражение некоторой неуверенности быстро сменялось какой-то сердитой решимостью на его добродушном румяном лице. В конце концов, он заговорил медленно, с прищуром проницательно глядя на Глеба своими карими глазами, словно пытаясь проникнуть в его самые сокровенные и потаенные мысли. - С этими «братьями» приехал один тип, странный какой-то. Представили его, как «специалиста по аномальным зонам», и мне пока непонятно, при чем тут наша область. Насколько я знаю, у нас тут никаких таких «аномальных зон» и в помине нет. И чувствую я, дело тут нечистое. Что-то темнят «братья». А в чем тут дело, пока понять не могу, и меня это слегка тревожит. Не люблю, когда меня используют втемную. - Тут он заметил, как что-то изменилось во взгляде Глеба, и сразу же вцепился в него мертвой хваткой. – А ну-ка, Василич, колись… Вижу, что тебе это словосочетание «аномальная зона» о чем-то говорит. – И тут же добавил с, непонятно откуда взявшимся энтузиазмом. – Точно, точно… У тебя же твоя бабка что-то навроде колдуньи… А ну… поделись с другом, не держи в себе… - И он хитро подмигнул Глебу.
Тот головой только покачал.
- Ну во-первых, не колдунья, а ведунья. Колдовство и ведовство – это две большие разницы. Но, я тебе, бестолковому, их объяснять не буду, все одно не поймешь, а коли поймешь – быстро забудешь. Насчет «аномальной зоны» мне ничего неизвестно. Но то, что места у нас не совсем обычные – это тебе и без меня вон в нашей деревне в любом дворе расскажут. Только вся эта «необычность», сам понимаешь, не для чужих ушей. И службистам, ты уж меня извини, я об этом рассказывать точно, не собираюсь. – Он на несколько мгновений о чем-то задумался, и добавил с некоторым сомненьем в голосе. – А с бабой Фешей поговорить насчет пропавших стоит. Она много чего знает. Глядишь, и подскажет что умное. – И совершенно неожиданно закончил. – А насчет сказок наших, ты не прав. Помнишь, в конце каждой сказки у нас всегда писали: «Сказка – ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок». Только вот не каждый может этот урок с намеком понять и усвоить.
Ивашов с некоторым удивлением посмотрел на друга. А потом вдруг спросил:
- А мне с тобой можно к твоей бабе Феше? Уж больно ты меня заинтриговал.
Глеб пожал плечами.
- Бабуля чужих не жалует, но думаю, друга моего принять будет рада. Только, без предупреждения к ней нельзя. Да и дорогу к дому совсем перемело. Может, когда в другой раз…
Сергей Никитич посмотрел на Глеба внимательным взглядом:
- Ну, ну… В другой, так в другой. Да и мне все равно сейчас некогда, в район надо к утру быть. – Он поднялся с лавки. – Ну все, Глеб Василич, я погнал. А то, того и гляди, метель опять поднимется. Я с тобой надолго не прощаюсь. Дня через два заеду, тогда и план поисков, маршруты следования разработаем, все, как положено.
Глеб встал проводить гостя. В дверях они крепко пожали друг другу руки, и Ивашов произнес, тепло, без всякой «милицейской проницательности» глядя на своего товарища:
- Спасибо, Глеб, что согласился. С души, можно сказать, камень снял. Будет мне на кого положиться.
Проводив друга, Глеб, подбросив дров в печь, сел за столом и призадумался. Конечно, с проблемой пропавших людей можно было бы обратиться к бабушке. Но, до того ли ей сейчас? Необычная и неожиданная гостья, пришедшая неведомо откуда, занимала сейчас все ее время. Девушка была на грани смерти и бабе Феше, чтобы вытащить ее из лап костлявой, придется приложить немалые силы. Бабуле и до этого приходилось спасать людей, от которых уже отказывались врачи, но здесь случай был особый. Он и сам не заметил, как его мысли с пропавших людей и предстоящих поисков, плавно перетекли на незнакомку. Необычную одежду можно было бы списать на случайность. Мало ли, как в головы людям сейчас приходит странно одеваться. Некоторые и старину любят. Но вот стрела, торчавшая в теле девушки…. Стрела была самая, что ни на есть настоящая. Таких сейчас, да и уже последние лет пятьсот, как никто не делал. Старинное оружие от современного новодела Глеб отличать умел. Помимо стрелы, у незнакомки был нож из необычного металла и боевой топорик. Именно, что боевой, а не какой-нибудь бытовой для колки щепы. Все это указывало, что девушка вовсе не ряженная, а самая, что ни на есть, настоящая, то есть, пришедшая неведомо как из другого времени.
Глебу очень захотелось прямо сейчас, посреди ночи, рвануть обратно к бабушке на заимку, чтобы узнать, как там дела у раненой. И он неохотно был вынужден признать, что незнакомка завладела всеми его мыслями. О чем бы он ни начинал думать, а заканчивалось все ею. Понятно, любого человека притягивало все таинственное и загадочное. А уж гостья-то была – загадочней и таинственней некуда. Но что-то еще, помимо всего этого, цепляло Глеба в этой незнакомке. То ли контрастная нежная красота, переплетенная с силой воина, то ли еще что. Разобраться в этом он пока не мог, и решил пока не ломать над этим голову. Время само все расставит по своим местам. С тяжелым вздохом, поднялся, закрыл на щеколду двери в сенях, и отправился спать. Завтра было много дел. Нужно приготовиться к поисковой экспедиции. А еще, выкроить время, и, все же, сходить на бабушкину заимку, чтобы поговорить с ней по поводу пропавших. Вдруг у нее какая умная мысль появится, и она сможет дать, как всегда, внуку дельный совет? Он не хотел признаваться сам себе, что мысль, что он скоро опять увидит эту таинственную незнакомку, приносила ему некоторое облегчение.
Погасив свет, Глеб отправился в спальню. Дом был выстроен точно так же, как и прежний, родительский. И эта комната, которая сейчас ему служила спальней, была его и в прошлой, такой далекой и почти уже позабытой жизни. Почему-то, в ней ему было уютно и покойно, словно мама опять, сидя на краю его кровати, пела ему свою колыбельную.
Сон к нему не шел. Он ворочался с боку на бок на панцирной скрипучей сетке, стараясь гнать от себя мысли о найденной девушке. Получалось неважно, можно сказать, совсем не получалось. И тут ему в голову вдруг пришла другая мысль. Он даже вскочил с кровати, и принялся взволнованно бегать из угла в угол небольшой комнатки, запинаясь в потемках за домотканые половички, расстеленные на полу. А не связано ли каким-то образом появление незнакомки и пропажа людей? И сам себе тут же ответил. Глупости! Девушку они нашли только сегодня, а люди пропали уже больше недели назад, да и в совершенно другом районе, достаточно далеко от этой горы. Но, несмотря на разумность доводов, эта мысль почему-то не оставляла его. Он был, почему-то, уверен, что все в этой истории как-то связано между собой, только вот, как?