Если кратко, араканцы идут на Магуэ, а Мандалай воюет с качинами. Надеюсь, вам все понятно))) А если серьезно, то конфликт в Мьянме напоминает конфликты в любой отдельно взятой арабской стране. «Типа демократическое» правительство, сумевшее добиться независимости, со временем превратившееся в военную хунту; много маленьких, но гордых народов, каждый из которых желает независимости или просто хочет больше власти; не вполне справедливый делёж доходов от нефти; и куча взаимных предъяв, которые основаны еще на обидах доколониальной эпохи.
После изгнания японцев Мьянма (тогда – Бирма) получила независимость от Великобритании. Но она не стала мирной страной, а тут же скатилась к «гражданке». На одной стороне воевало капиталистическое правительство «федерального центра», на другой – коммуняки и примкнувшие к ним повстанцы из числа местечковых националистов. Разумеется, вражда с официальной властью была единственным, что их объединяло.
В этом хаосе военные правили страной более полувека, вооруженным путем подавляя борцов за свободу и леваков. Но в 2016-м году хунта таки дала добро на свободные выборы, в результате которых к власти пришло «демократическое» правительство. Демократическое ли? Ну, так все решили.
Во главе исполнительной власти стала бывшая политзаключенная Аун Сан Су Чжи, дочь мьянманского национального героя – основателя здешней компартии. Но демократы, как всегда, оказались неэффективными и продажными, и в 2021-м году армия устроила военный переворот, заявив, что это было сделано для защиты национального единства.
Отсюда и растут ноги у текущего конфликта. Вы наверняка слышали такое слово, как Татмадау – в переводе это означает «великая армия», так называли себя повстанцы, воюющие против японцев и англичан. Так вот, Татмадау – это государственные вооруженные силы Мьянмы, во главе которых стоит военная хунта. После переворота они силовым путем подавили стихийно возникшие акции протеста и гражданского неповиновения, но нашлись те, кто возглавил этот праздник жизни.
Военное крыло бывшего демократического правительства переименовало себя в «Народные силы самообороны» – и вроде как, действительно пользуется широкой поддержкой простых людей. Однако, Татмадау объявили их террористической организацией и начали открытое противостояние с оппозицией. Но, как это было и раньше, против столицы выступили военные формирования тех или иных этнических групп, и по сути, сейчас центр воюет с провинциями. Причем, для умиротворения недовольных используются танки и авиация.
Кто-то уже провозгласил независимость, кто-то хочет больше самоуправления, третьи просто не желают правления хунты. Некоторые уже пошли на переговоры с правительством, установив полный контроль над собственным регионом, т.е., его территорией и важными коммуникациями.
Тяжелее всего ситуация в штате Ракхайн (Аракан), где действует «Армия спасения Аракана». Помните тех обижаемых мусульман рохинджа – это как раз именно они. Эти парни пока еще не завладели значительной частью своего собственного региона, а значит, на мир пока не пойдут.
А в штатах Качин и Мон действуют как «Народные силы самообороны», так и боевики из числа малых народов страны. Там то идут активные военные действия, то на определенное время устанавливается относительный мир, который может прекратиться самым внезапным образом.
Фактически, нынешний конфликт в Мьянме представляет из себя очередную гражданскую войну. При этом, две силы претендуют на центральную власть в целом, а региональные и этнические группы хотят большей автономии или полной независимости. Поэтому предполагается, что даже победа «Народных сил самообороны» или Татмадау не принесет окончания военных действий. Следующим раундом этого противостояния станет схватка между сторонниками национального единства и сепаратистами.
В целом, хунта показала, что она достаточно сильна и имеет возможность вести наступательные действия и контролировать большую часть территории государства. И повстанцы военным путем не смогут добиться ее поражения. Неудивительно, что многие группировки уже договорились о перемирии.