В комментариях под недавней статьёй про угольную пыль назвали ещё двух врагов шахтёра и один из них – это вода. Сегодня поговорим о воде в шахте. Также, как с угольной пылью, про воду на канале есть публикации, но все они связаны с какими-либо историями. Отдельной же статьи, посвящённой воде, на канале нет.
Сразу хочу сделать поправку, вернувшись к угольной пыли. Вот как начинается статья «Угольная пыль – злейший вpaг шахтёров»:
В комментариях под давнишней статьёй попросили меня написать про угольную пыль в шахте. Честно говоря, было у меня это в планах, но незашедшая статья про метан эти самые планы круто изменила. И я не стал угольной пыли посвящать отдельную статью, хотя про неё так или иначе немало упоминается в других статьях.
Уже после выхода статьи на канале я заметил свою оплошность, но вносить изменения не стал. Дело в том, что статья про угольную пыль была опубликована через день после метана, но я про неё напрочь забыл. Ничего удивительного – на текущий момент времени на канале «Шахтёр» размещено более тысячи трёхсот публикаций, из них 1.005 – это статьи. В общем, все их не упомнишь. Как дополнение к недавней публикации ссылка на первую статью про угольную пыль будет в конце статьи.
Итак, вода в шахте. Её там очень много. И не просто очень много, а доxpeнище МНОГО! Пожалуй, на каждой шахте для борьбы с ней существует специализированный участок. Везде он может называться по разному, у нас это был Водоотлив. Задача данного участка – откачивать воду из общешахтного водосборника на-гора в отстойники. В проходческих и добычных участках с водой мы боролись своими силами. Но в данном случае её откачивали на нижележащие горизонты, а не на поверхность – у нас никогда не было таких мощных насосов, которые были бы способны на многие сотни метров поднять воду наверх. Да и задачи у нас такой не стояло. Как правило, мы воду качали из затопленных штреков – конвейерном, вентиляционном. Поэтому у нас и лавы нарезали снизу вверх и также снизу вверх их отрабатывали, чтобы можно было воду качать вниз в завалы. В масштабах участка, производственная специализация которая вообще не связана с водой, по трудозатратам это в разы дешевле.
Не берусь говорить про вспомогательные участки – КТ (конвейерный транспорт) или ШТ (шахтовый транспорт), монтажный и т.д. – я в них не работал. Зато есть опыт работы на добыче и в проходке, сам порой сидел на насосе. Однако воду у нас качали в основном электрослесари. Доставщики насос доставляли к мульде (затопленному участку штрека), устанавливали, прокладывали трубы и шланги, электрослесари насос подключали и затем сами следили за откачкой воды. При необходимости перетаскивали насос поближе к воде и снова качали, пока вся вода не будет откачена.
В подтопленных штреках, когда уровень воды выше шахтёрского сапога, создаётся проблема форсировать мульду, не замочив ноги. Если лента стоит, мы перелазали проблемный участок по ней. Если лента работает, тут уже смотря куда идёшь: из-за забоя – нет проблем, прыгнул на ленту и поехал, в забой – карабкались по трубам противопожарного става словно пьяные обезьяны. Но, увы, это удавалось не всегда.
Хорошо, если сапоги целые, без дырок. Иногда воду удавалось перейти по головке рельса, сантиметр-два добавляли ещё, идя словно балерина на цыпочках, придерживаясь за конструкции конвейерного става. Если доставщики гонят груз в забой, тогда это вообще лафа – встал на задний (по ходу движения) буфер вагона и плевать на воду. В крайнем случае поднимали ноги, крепко держась за борт вагонетки.
Откуда берётся вода в шахте? Обывателю может показаться странным сам факт присутствия воды в горных (подземных) выработках. Грунт – он только сверху земли на десяток-другой метров, а далее идут породы. Но если грунт может пропускать воду, то порода по логике вроде бы не должна её пропускать. Однако далеко не все породы представляют из себя монолит, в них содержатся микротрещины, сквозь которые вода и проникает вниз с водоносных слоёв.
Я работал в двух шахтах, первая из них находилась в тайге на месте разреза. Уголь тут добывали открытым способом, взрывая тонны взрывчатки. После каждого взрыва нарушались породы, микротрещины становились макротрещинами.
Вычерпав экскаваторами уголь на сотню метров вниз, разрез уходил дальше в тайгу, а вглубь земли за углем пошла шахта. Дождями и весенними талыми водами карьеры превращались в озёра с круто падающими берегами. Обычно перед тем, как под очередным озером пройдёт лава, воду из карьера откачивали. Но однажды руководство прошляпило откачку – то ли вовремя не сориентировались, то ли проблемы с насосами нарисовались. В общем, воду не откачали, лаву не остановили и она пошла под озером.
Поначалу была небольшая капель с кровли примерно на середине лавы. Затем область капели стала расширяться на другие секции механизированной крепи, сама капель усилилась и превратилась в дождичек. Затем дождичек дорос до дождя. Когда лава полностью оказалась под озером, сухого места в лаве попросту не было и это был уже не дождь, а настоящий ливень! Поверх спецовки шахтёры надевали резиновые костюмы, на каски напяливали капюшоны, чтобы вода не текла за шиворот. Но всё равно промокали. Не до нитки, как без костюма, но всё равно неприятно. Бывало, что электрооборудование накрывали брезентом из вентиляционной трубы. И, кстати, за воду доплачивали коэффициент, что весьма существенно отразилось на зарплате в сторону повышения. С одной стороны – некомфортно в работе, с другой стороны – более высокая зарплата.
К счастью, ливень в шахте – явление исключительное. Как, впрочем, и «родник», единственной струйкой стекающий с кровли, – его тоже не часто увидишь. Но если он есть и вода не токсичная, то, считай, является спасением для шахтёров. Проблем такой «родник» не представляет, зато нет дефицита в воде. Смены всякие выдавались – и спокойные, и заполошные. «Попа в мыле», значит, фляжки воды не хватит на всю смену. Но если говорить откровенно, фляжки не хватало даже на полсмены, если придёшь на работу в состоянии «после вчерашнего». Выпиваешь и свою воду, и у товарищей приговоришь. Когда такое случалось, горный мастер собирал опустевшие фляжки, шёл на «родник», наполнял их водой и приносил обратно в лаву. Да, тут вода была не врагом шахтёров, а наоборот – спасителем.