Марк и Луций, сроднившиеся друг другу как братья и как единое целое много лет помогавшие Антонину Пию нести бремя власти, 7 марта 161 года приняли специально сделанные для них два курульных кресла - символ того, что отныне править империей будут двое. До этого Римская империя не знала подобных казусов. Сенат был в замешательстве. Боялись заговоров, распрей, восстаний в провинциях. Луций пользовался популярностью в кругу римского истеблишмента, а Марка считали охранителем калек, другом бедных и поборником прав рабов. Это непременно вызвало бы ожесточенные споры между ними, ведь на стороне одного выступали богатейшие лоббисты - землевладельцы и работорговцы, а с другой - купечество, вольные гильдии и крестьянство. И тем не менее, не единого возражения политическому курсу престолодержателей ни у кого не возникло. Правители по умолчанию договорились править, не допуская чего-то, что ослабило бы или повредило государство.
Страна квиритов в кольце фронтов.
Едва Луций и Марк посетили величественный храм Юпитера и провели старинный обряд посвящения в Богов - сакренацию, как их церемониальный отряд, мчась на полном скорости, догнал запыхавшийся гонец, много дней следовавший с Востока. Как гром с небес новость поразила правителей - границу Рима пересекают нескончаемые орды парфянского царя Вологеза III. Деспот был уверен, что на Востоке Рима царит полный упадок, а император Пий ушел в безвременье.
Среди бескрайних желто-бурых масс пращников, пехотинцев, кочевников-вассалов и погонщиков слонов римская разведка вычислила и корпус элитной парфянской конницы - закованных в металлические доспехи катафрактов. Риму за долгие годы соседства с Парфией еще ни разу не удавалось одолеть их. В позорном сражении при Каррах республиканская армия Красса будет уничтожена именно катафрактами.
XXII Дейотаров легион, размещенный в Армении и занявший самые восточные форпосты империи, был неожиданно окружен и уничтожен в полном составе. На нем парфяне испробовали свою новую тактику - совмещение волн легких конных лучников и удара тяжелой конницы. У них появилась новая артиллерия, собранная по римскому образцу, включая хиробаллистры и онагры.
40-летний Аврелий направил своего младшего соправителя на разгром парфянского вторжения, пока сам занимался наведением порядка в Италии и укреплением рейнских крепостей. Луций проявил себя весьма незаурядно: в кратчайшие сроки в порту Мизен им была собрана армия из 3 легионов численностью не менее 18 000 человек. Увы, государи не учли, что легионеры-селяне, очевидно, плохо переносят морскую болезнь, отчего на малоазиатском берегу высадилась уже изрядно потрепанная армия, который свет был не мил. Долгий шторм привел к тому, что несколько неповоротливых транспортов с провизией были надломлены пополам и затонули, отчего пришлось закупать припасы, вино и чистую воду для гигантской армии в городах Сирии по немалому ценнику.
На помощь пришел талант генерала Гая Кассия, возглавившего местные легионы. Военачальник умело то обманом, то дарами, то оружием убедил союзников Вологеза уйти из его лагеря. Ценой малой крови ему удалось остановить вторжение в Сирию, не допустив ее разграбления, после чего Кассий встретил под Каррами отходящее домой войско парфян и, не преминув воспользоваться случаем, начисто изничтожил захватчиков. Там же была разгромлена и часть хваленного корпуса катафрактов. Унизительное поражение Рима два с лишним века было тому назад отмщено. Далее восточного соседа Рима ждали лишь горести и потери.
Два лучших полководца империи в те лета - Гай Кассий и Марций Вер - начали наступление на империю с двух сторон - из Сирии и из Армении, продолжая выдавливать из Парфии все силы и ресурсы. В течение двух лет Парфия и Рим боролись безрезультатно, изматывая друг друга стычками, рейдами и небольшими сражениями. Однако весной 165 года, прошагав по пустыням и долинам свыше 1 250 километров, Кассий неожиданным маневром с юга, со стороны Аравийской пустыни, привел парфян в замешательство и разгромил их в Центральной Месопотамии. К осени он подавил последнее сопротивление противника и "принял ключи" от двух крупнейших городов Парфии - Селевкии и Ктесифона. В последнем римляне подвергли тотальному грабежу дворец Вологеза, практически сравняв его после с землей. Там римляне и остановились. Дальше их не пускали неизвестная болезнь, косившая как местных, так и римлян, и острейшая нехватка припасов.
Летом 166 года Вечный Город праздновал громкую победу - парфяне обломали себе зубы об римские щиты. Армения была возвращена, граница восстановлена, враг опустошен и наказан.
Но не тут-то было. Пока Рим ликовал, Марк с ужасом читал депешу о том, что римскую границу от истоков Дуная до гор Дакии нарушило... нет, не племя и даже не племенной союз, а целый массив из десятков народов, идущих с Прибалтики и Северной Германии.
Толпы племен с севера наступали, начали войну они, а не просто соседи по границе: последние были оттеснены. Это было репетицией Великого переселения народов. Оскудевшие поля больше не могли прокормить все растущее население германского мира. Воюя за клочки земель, прозябая средь болот и в чащах, варвары уходили все южнее и южнее, пока всей массой не двинули на Рим, узнав много любопытного о нем, о его сочных полях, богатых городах и роскошных плантациях. Вандалы и готы уже начали свой долгий путь в пределы Римской империи, теперь настал черед прочих. Вместе с небывалого роста и силы германцами - язигами, квадами и маркоманами, носившими квадратные щиты и прекрасно управлявшимися с лошадьми, в походе на Рим приняли участие обии, бойи, буры, гермундуры, лонгионы и многие другие. Таким образом, мы имеем дело с комбинированным наступлением пограничных соседей и живших в глубоком тылу народностей, которых первые увлекли за собой. По этому поводу получаем известие о императорской аккламации всеобщего одобрения Марку. Этот жест показал, что Аврелий мог делать все, что угодно, для отражения орд. Оно и ясно - 150 000 вооруженных германцев Рим не видал, пожалуй, ни разу ранее.
Первыми, кто осмелились нарушить рубежи империи, были лангобарды. 6 000 варваров, ночью перебравшись через реку, уничтожили несколько пограничных твердынь Рима и военный лагерь в Паннонии, после чего по их стопам пошли прочие. Первый же город на их пути - Аквинк - пал за несколько часов. Его известный амфитеатр был развален, а большая часть домов разграблена и выжжена изнутри. Командира городской полиции варвары четвертовали, хотя это было для них нехарактерно.
Взяв Аквинк, король маркоманов Балломарий, объединив вокруг себя прочих германцев, решил двигаться вглубь гигантских плодородных полей региона и... потерпел поражение от паннонского префекта претория Макрина Виндекса. Однако это не помешало маркоманскому лидеру собрать вокруг себя коалицию родственных племен, заключить союз на крови, вторгнуться вновь год спустя и дойти до Аквилеи в Италии, прочесав вместе с злосчастной Паннонией еще и Рецию с Нориком и вновь устлав трупами римлян деревни, города и порты. Население в панике бежало, покидая насиженные места и бросая все, что у него было. Вырезали многотысячные стада скота, выливали молоко, ломали то, что не могли увезти, жгли усадьбы и поля. Многие уже не верили в возвращение домой, спасаясь в Риме и на самой южной оконечности Апеннин. От североиталийских городов Цизальпинской Галлии осталось лишь одно воспоминание.
В руках у Аврелия имелись лишь слабые подразделения, наскоро призванные из италийцев и лишенные поддержки лучников, пращников и стрелков метательной артиллерии. Однако сомнительно, что даже многочисленное ополчение и переброска восьми или даже десяти легионов решили хоть часть рухнувших на державу проблем.
А тем временем в Дакии языги, бойи и косы достигли Сарамизегетузы - столицы области. В руинах лежало все, что находилось севернее ее. Расположенный там III Траянов легион и Ульпиевы когорты, собранные из жителей Подунавья, были сметены едва ли не сразу. Комплекция варваров, мощь их мечей и количество их конницы вводили легионеров в глубочайшую тоску.
Римлян ожидал новый, куда более страшный позор. Они были не в силах защитить даже сердце империи - Италию - и беспомощно смотрели на то, как маленький гарнизон дакийской столицы без шанса на помощь держался, обреченный на истребление. Легат II Македонского легиона Магний Руфилий вместе с почти всем личным составом принял смерть в попытке остановить варваров на границе Далмации и Паннонии. Маркоманы навесили на копья и топоры черепа римских легионеров, а жителей, взятых в плен, в скорости изрубили, так как не знали, что делать с такой оравой людей, оставшихся без крова, пищи и тепла. Менее, чем за два года Рим потерял более 16 000 своих солдат и офицеров, своих лучших командиров и талантливых градоначальников - Магния Руфилия, Протия Геркула, Ахилея Стратоника и Юлия Ампрониана. А варвары там временем все прибывали и прибывали, и конца им не было вовсе...
