— Ты слышишь? Прошу, не молчуй!
— В устах белый шум запрещён...
— Нет! Сердце!?!
— Чуть-чуть, но стучу.
Захочешь, и стукну еще.
— Сдаёшься?
— Лишь только любви!
Но — чёрная в небе зола.
Сон нашего юга в крови,
А я ведь тебя берегла.
И стук этот... заперта дверь,
Так что же стучать и стучать?
— Ты — сердце! Не смей же теперь,
Когда я так рядом, молчать!
— Какой от меня в жизни прок?
Я билась как птица в силках,
И рвался под лапкой силок,
И бились ветра в облаках.
Все вихри боятся меня,
Все грозы, все бури — на слом,
И горькой земли под крылом,
Напитаной горем огня,
Болеет душа чёрным злом.
Все сроки проходят, а я
Всё так же их лжи не терплю,
Всё так же горю от огня,
Всё так же любви их крылю...
Стучать ли в забытость дверей?
Стучать ли по клавишам сна?
Вновь в грустные взоры зверей
По капельке входит весна,
А люди... а люди глухи,
И ритмы мои над водой,
И неба больные стихи,
И шепот ветров средь могил
Расслышит ли кто-то другой?
Я тысячи их напишу,
Я триста дорог разрешу,
Но им — белы