Директриса, женщина высокого роста, очень громкого голоса, и невероятно пышного бюста бросила мне в лицо мой «аттестат зрелости» с криком:
- Ты куда пришел?
- Ммм.
- Чего мычишь? Ты понимаешь, куда ты пришел? Ты это понимаешь?
- Яяяя, это…
- Чего это? Ты русский язык понимаешь?
- Русский?
- Ты можешь сказать, куда ты пришел?
- В школу, – (совсем нерешительно) ответил я.
- А я думала, ты пришел в пьяный кабак. Вот смотри, смотри внимательно. Ко мне приходят люди вот с такими аттестатами, я им вынуждена отказывать.
Она порылась в огромной кипе аттестатов на своем столе и откуда-то снизу достала один из них. Бросила передо мной на стол.
- Да, - промямлил я, - глянув мельком на бумагу.
Там были одни пятерки.
- И что ты хочешь, чтобы я вот этим людям отказала, и взяла тебя, оболтуса?
Молчание.
- Или ты хочешь, чтобы я сама из тебя человека сделала за 2 года?
Молчание.
Или ты хочешь, чтобы я тебе сопли тут вытирала?
Молчание.
- Что, что ты будешь тут делать? Учиться? Но ты посмотри сам. Посмотри?
Она брезгливо, как что-то омерзительное и гадкое, взяла мой аттестат двумя пальцами, так как будто бы боялась испачкаться.
- Ну что это такое? Это аттестат? Это кусок бумаги для подтирки. Алгебра -3, геометрия -3, химия -3, физика -3. Все остальное – 3, 3 и 3, ну что это? Куда с такими оценками?
- У меня по литературе - 4. И по англ…
- С тобой никто не разговаривает.
Она обладала столь мощным голосом, что тряслись классные журналы на полках. Моя мама, молча сидела в углу с видом провинившейся ученицы.
- Ну и что мне с тобой делать?
Я понял - все, теперь я ПТушник на веки вечные, и зачем мы только сюда пришли, если у них тут одни отличники? Одно унижение, все бессмысленно. Я нерешительно протянул руку к своему аттестату, собираясь молча взять его и покинуть кабинет директора школы 67, но не успел. Еле заметное движение и я почувствовал короткий хлесткий и весьма болезненный удар линейкой по пальцам. Директриса молниеносно схватила мой аттестат и положила себе в стол:
- Ладно, зачисляю тебя в литературный класс. Раз уж у тебя по литературе 4. Так и быть. Нет, - вдруг передумала директриса, - нечего тебе там делать. Там одни…, ладно. Учиться станешь в «Г» классе, это простой класс. Без специализации. Трудовую практику ты проходить не будешь, потому что все отряды уже сформированы.
Ее голос понизился на полтона и интонация из командной стала плавной:
- Так что, до 1-го сентября. Но учти (голос ее опять стал командным) у нас школа не такая, как все. У нас 4 9-х класса, математический, химический, литературный и простой. Учатся все на 4 и 5. Еще – к нам в школу приходят в 8-15 на радиолинейку, придешь, увидишь, что это такое. Свободен!
Меня оглушил натиск этой женщины. Даже сразу и не понял, что проблемы то улетучились сами собой просто в секунду. Свободен! Я освободился от гнета Валерии, я не поеду на трудовую практику, я поеду к отцу, по какой-то непонятной причине меня взяли, ну пусть, не в литературный класс, но какая к черту разница! Отцу то наврем, что взяли в литературный! Он же не станет проверять, да и как он проверит, если он в Тегеране! А литерный класс, это же то, чего так остро мне не хватает для подготовки к институту. Ни про какую комсомольскую путевку в ПТУ мы и слова не скажем. Мы сами решили перевести меня из старой школы, чтобы я лучше учился. Именно в 67, потому что только в ней есть специализированный литературный класс. Ха-ха-ха! Как удачно! Теперь меня примут в комсомол, о чем в старой школе и мечтать не приходилось. Свободен. До 1 сентября. Ура! Ура! Я еду к отцу в Тегеран.
Продолжение следует