Валентина пыталась остановить дочь:
— Как ты можешь так говорить? Что значит, никому не нужный байстрюк? У ребенка будешь ты, мама, и я, бабушка. Разве этого мало?
— Еще как мало! Думаешь, мне хорошо жилось без отца? Ты вечно на работе до поздней ночи, а я одна в этой чертовой малосемейке. Сижу, слушаю, как соседи рядом разговаривают, смеются, дни рождения отмечают, и реву белугой. Целыми днями, неделями одна.
— Прости, приходилось работать за двоих.
— Вот именно! А я так не хочу!
— Но ведь сейчас у нас большой дом, все есть. Тебе не о чем беспокоиться. Купим коляску, кроватку и пеленальный столик. И выберем самые красивые бодики.
— И наступит конец моей личной жизни? В 17 лет? Нет уж! Один раз ошиблась, забеременела, но второй раз ломать себе жизнь не собираюсь.
Валентина не знала уже, как отговорить Юлю делать аборт, сохранить ребенка.
Ей даже думать не хотелось, что впоследствии у дочери может не быть детей. Она весь день ходила по комнате, переживала. Куда ушла Юля, что она делает? Упрекала себя, почему не замкнула дверь, выпустила её в таком состоянии? Разве дочь удержишь? Медленно тянулись часы, а она все не возвращалась домой. Валентина очень нервничала. Наконец услышала, как ключ повернулся в двери. Юля зашла в коридор шатаясь! У Валентины был шок от того, как выглядела её дочь. Неужели, пьяная?
— Ты что творишь? Тебе же нельзя!
Дочь глянула злым взглядом, и мать поняла, что Юля сделала аборт.
— Что ж ты натворила?
— Это моя жизнь! Что хочу, то и делаю.
— Я тебе этого никогда не прощу!
— А мне твоё прощение не надо.
И опять обожгли Валентину чужие глаза, злые.
— Это ты должна прощения у меня просить за моё ущербное детство. Где ты была, когда я порезала ногу и сама бежала в больницу? А когда соседская собака укусила за руку, помнишь? Ты их лишь слегка пожурила. А если бы насмерть меня загрызла? Я тогда поняла, что ты только выполняешь роль моей матери. Делаешь то, что нужно. Лишь бы была одета, обута и накормлена. А этого мало, мама! Мне надоело все, я уезжаю с Ленкой в Москву. Не спорь со мной, не удержишь. Через месяц мне 18, сниму деньги за алименты и буду жить самостоятельно.
Валентина стояла в ступоре.
Кто перед ней? Её Юлька, которой посвятила жизнь? Так и не вышла больше замуж. Недоглядела или правда обделила дочь? Постоянная гонка за материальным благополучием, старалась одеть лучше всех в классе. На море каждый год возить, в разные платные кружки записывать. А надо было, оказывается, лишний раз просто обнять, погладить по голове, поцеловать.
— Прости, дочка, не уезжай…
С ужасом оглянулась вокруг себя. Зачем ей этот большой дом, который многие годы был их совместной мечтой? Ходить по пустым комнатам, задыхаться от одиночества? — Нет, мама, это надо нам обоим!
Совершенно трезвые глаза Юльки по-взрослому смотрели прямо в самую душу. Обнялись и разрыдались обе.
— Что это?
— Карта и визитка моей подруги Лиды. У неё косметический салон в Москве, будут трудности, поможет.
— У меня скоро будут свои деньги.
— До них еще дожить надо, а жилье нужно сразу. Лена точно едет? Она хорошая, серьёзная. Я ей доверяю, одной из всех твоих подруг.
— Конечно, едет, у неё там родня. Они уже подыскивают нам комнату. Лена будет поступать в институт, а я пойду работать.
— А почему не хочешь попытаться и ты, оценки у тебя хорошие? Я буду присылать деньги.
— Знаешь, мама, я ночью не спала. Всю думала. Что-то внутри меня сломалось. Жалость к себе, видно, закрыла глаза на все то хорошее, что у нас было. И стало страшно. Куда я качусь? Мне нужна эта встряска, толчок. Первую ошибку я уже совершила, сама себе её никогда не прощу, и тебя зря обидела, прости.
Вот уже почти 3 месяца Юля в Москве, шлет матери фото, счастливая.
Гуляет по Арбату, познакомилась с художниками, опять увлеклась живописью. И даже принесла свои рисунки по совету новых друзей на продажу.
— Покажите мне вон те цветы. Кто их писал? Мне надо несколько картин в этом стиле для реабилитационного центра. Я могу поговорить с автором?
Высокий молодой мужчина в строгом дорогом костюме смотрел вопросительно на продавца.
— Конечно, вот эта девушка.
— Вы?
Юля готова была спрятаться за Егора, продавца. Карие глаза незнакомца будто окатили с ног до головы теплом горячего шоколада.
— Прекрасно! Мне очень нравится ваш стиль. Я могу заказать пять, нет, 10 пейзажей? Мы открываем новый центр возле леса, там изумительная природа. Вы могли бы на выходной или в любое, удобное для вас, время приехать, рисовать с натуры? Машину мы вам предоставим.
— Могу.
— Она может прямо сейчас!
Егор подтолкнул Юлю поближе.
— У неё работа начнется только через 2 недели. Парикмахерская еще закрыта на ремонт.
— Вы мастер?
Юля, не знала, куда спрятать вспыхнувшее лицо:
— Нет.
— Понятно, нечего вам там делать! Вашим рукам не тряпки с щетками нужны, а кисти и краски. Надо подумать. Давайте сделаем так. Вы приезжаете в центр, работаете, сколько надо. Там есть комнаты, где вы можете остановиться. Будет время подумать о другой работе, явно, не уборщицы. А почему вы не хотите учиться? С вашим талантом это можно совмещать. Писать на заказ картины и получать профессию.
Сигнал машины заставил незнакомца поторопиться:
— Вот моя визитка, когда будете готовы, позвоните, я пришлю машину. Вы согласны?
— Ещё как!
Егор взял листочек и протянул его Юле.
— Только её пейзажи дорого стоят!
— Договоримся.
— Но вы её у нас насовсем не забирайте, её пейзажи изюминка наших продаж.
— А это уж как она сама решит. До встречи, жду звонка.
Юлька кружилась счастливая по комнате.
Лена хмурилась:
— Куда собралась? С кем? Центр какой-то, ещё примкнут там, заставят рисовать.
— Писать!
— Ну, писать, какая разница? Я перед тетей Валей за тебя отвечаю, поедем вместе. Хочу увидеть, где ты будешь. Иначе не смогу спать спокойно.
— А давай в эту субботу? Мне просто не терпится посмотреть природу. Вдруг не справлюсь.
— Не сомневайся, справишься, недаром же ходила в художку. А насчет парикмахерской, я согласна, не твоё это дело. Учиться надо!
— Я тогда звоню?
— Вот неугомонная. Тебе что, со мной плохо?
— Ну, Ленчик!
— Хорошо, дай сюда! Алло, Константин Андреевич? Меня зовут Елена. Вы дали моей сестре Юлии свою визитку. Я хотела бы приехать с ней, посмотреть на условия, где будет находиться моя сестра. Вы не возражаете? Вот и хорошо! Завтра в 9 утра вас устроит? Отлично! Записывайте адрес.
Пока Лена тоном серьезной старшей сестры диктовала адрес, Юлька руками закрывала себе рот, чтобы не прыснуть со смеху в неподходящий момент.
— Ой, уморила, сестричка!
— Так надежнее!
Лена вернула телефон:
— Собери самое необходимое, если понравится, сразу там останешься. Быстрее начнешь работу, быстрее ее закончишь. И не вздумай в него влюбиться! С тебя станется.
— А что? Глаза у него такие… теплые! Как горячий шоколад!
— И голос… тоже, обволакивает.
— Ты, сестренка, смотри, сама не влюбись!
— Валюша, ты чего такая?
— Юля, представляешь, учиться поступила! Да еще на бюджет!
— Да ты что? Здорово! Радоваться надо, а ты…
— Не приедет теперь.
Алевтина, подруга Вали, бывшая ее одноклассница, заведовала домом малютки, который находился рядом, буквально через дорогу. Поэтому женщины часто виделись. Вот и в этот раз Валя пришла к ней в кабинет с грустным лицом.
— И не надо! Ты чего? У девчонки своя жизнь. Тем более, так удачно учиться поступила. О таком лишь мечтать можно. Мне Клава, мама Лены, говорила, что она на платном учится. Чуть ли не полмиллиона в год, представляешь? Молодец твоя Юлька!
— Плохо дома одной.
— Замуж выйти не хочешь?
— Нет, уж, никто мне не нужен.
— Если скучно, приходи сюда почаще.
И Валя приходила. Почти все свободное время находилась у Алевтины. Перешла через дорогу, и вот уже не одна. Юля после сессии не приехала. Долго извинялась, сказала, что подвернулась горящая путевка в Италию.
— Мама, ну ты же понимаешь? Я там столько зарисовок сделаю для будущих картин! Никак не могу отказаться. Не обижайся, ладно? А когда вернусь, надо будет к выставке готовиться. Так что в этом году никак не получится приехать.
Валя принесла Алевтине ее любимый торт, сегодня она именинница.
— Кофейку попьем?
— Подожди секунду!
Алевтина открыла окно и крикнула охраннику:
— Проводи их ко мне!
Села за свой директорский стол:
— Сейчас новеньких принимать буду. Брат с сестричкой. Мать лишили родительских прав. Вместо отца прочерк. Их должны были в разные места определить, но я против! Разница в возрасте всего год. Пусть будут вместе. Жалко, если потеряются.
Валентина часто была в этом доме малютки. Но с детьми не пересекалась. Они были в другом крыле. И детские игровые площадки выходили на обратную сторону здания. Поэтому вид двух малышей, крепко держащихся за руки, ее просто поразил.
Толику всего 4 года.
Но взгляд мальчика говорил, как ни странно, о жизненном опыте. Смотрит серьезно. Посадил сестренку на стул, поправил на коленях платьице. Встал рядом, продолжая держать за руку.
— Асю не отдам!
И столько силы было в этих словах!
Алевтина присела рядом с ним.
— Договорились! Будете всегда вместе, хорошо? Вы пока порисуйте, а я документы подготовлю. Потом отведу вас в группу.
Посмотрела на Валентину, кивнула на детей:
— Пообщайся!
— Я? А что говорить?
— Валя, это всего лишь маленькие дети! Да хоть сказку им расскажи.
Толик неожиданно положил ладошку на руку Валентины:
— Тетя, не бойся, хочешь я сам сказку расскажу. Нашу, Асину?
— Хочу!
— Жили-были брат и сестричка. Толик сильный, а Ася маленькая. Потом вырос я и выгнал всех дядек из дома! И побил Федьку, который съел весь торт. Его соседка баба Таня Асе принесла. А мамку я замкну в башне, там нет магазинов с бутылками. Она добрая, но слабая. И кушать забывала сделать. Я Асю кормил хлебушком. Но она все равно плакала. Супа хотела.
Валентина еле сдерживала дрожь в руках.
Бедные дети! Вот кому плохо в этой несправедливой жизни. Обняла Толика:
— А давай я расскажу, что было дальше?
— Приехали Толик с Асей в дом Доброты. Здесь у них было все хорошо. Чистые кроватки, много вкусной еды. Повар, тетя Капа, делала такие ароматные пирожки! Подружились Толик с Асей с ребятишками. Стали с ними одной, большой семьей.
— А мама? Ее больше не будет?
Валя растерялась, что говорить?
— Я пока эту часть сказки не знаю. Давай первую проживем, ладно?
Алевтина подошла к детям:
— Ну что, готовы? Пошли знакомиться с ребятами?
— И тетей Капой!
Толик мигом понял, кто тут важный человек. Повернулся к Валентине:
— Приходи в гости, у тебя сказки хорошие!
— Обязательно приду!
Как только за детьми закрылась дверь, слезы хлынули ручьем. Вот где боль живет настоящая. А она лезет со своим одиночеством. Валя выпила стакан воды, пытаясь успокоиться. Вернулась Алевтина:
— Ну ты, подруга, даешь! Нельзя так близко к сердцу принимать. Если бы я реагировала на каждый конкретный случай, давно бы уже инфаркт получила. Знаешь, сколько у меня таких Толиков и Ась?
— Мне других не надо!
— Валь, подумай хорошенько! В твоем возрасте и сразу двоих?
Вот уже несколько месяцев навещает малышей в доме малютки.
Одновременно прошла школу молодых родителей. Даже смешно. Взрослую дочь вырастила, это не имеет значения. Иди и учись заново. Эти детишки другие, особенные. С ними надо иначе строить отношения. Брала Толика и Асю на выходные к себе. Дом с ними просто оживал. Бегали по комнатам, скользя на половиках. Зацеловывали кошку Анфиску, обнимали пса Зяблика, вечно цепляющего на себя репьи. Захотели как-то рыбок и попугайчиков. Посадила их за круглый стол:
— Теперь мы с вами будем всегда вместе решать, как лучше поступить. Так должно быть на семейном совете, хорошо?
— А у нас что, семья?
Валентина не знала, что ответить, разрешат их взять или нет.
— Мы же друзья? И стол у нас волшебный, совещательный. Так кого мы больше хотим? Рыбок или попугайчика?
Выкрутилась, но Толик умный, его так просто не проведешь.
— Так семья или нет?
— Я постараюсь сделать нас одной семьей. Вы согласны?
— Ася маленькая, не понимает. А я большой и согласный! Старайся хорошенько!
— Договорились!
— Я знаю, что нам надо! Мне попугайчика, а Асе рыбок! Так можно?
— Ах, ты, хитрец!
Валя чмокнула мальчика в макушку.
— И меня!
Ася подставила головку.
Обняла детишек:
— Мои же вы хорошие!
Некогда стало жаловаться на одиночество. От слова совсем!
— Одевайтесь, поедем в зоомагазин.
— Валюша, как там Юля?
— Все хорошо, сессию сдает. Скоро приедет. Страшно мне, как отреагирует на ребятишек.
— Ты ей до сих пор не сказала? Но почему?
— Она меня обвинила, что я была ей плохой матерью. Вдруг скажет, что этих взяла, не умея правильно воспитывать.
— Глупости не говори! Как они, кстати?
— Привыкают. Толик настоящий мужчина! Стул отодвигает, руку подает. И где только этому научился?
— В садике, наверное. Интересная мысль, надо нашим воспитателям сказать. Пусть учат малышей с малых лет, пригодится. А Ася? Все такая же стеснительная?
— Вчера она спросила у братика, мама где? Он ответил, на кухне. Я чуть чашку из рук не выронила.
— Вот, видишь! Еще немного и будете вы настоящей семьей! Юле позвони, она имеет право знать.
Валя долго собиралась с мыслями. Брала в руки телефон и клала его назад. Вздрогнула, когда дочь сама позвонила:
— Мама, я все сдала!
— Умница моя, когда приедешь?
— Думаю, что на следующей неделе. Только это, я буду не одна.
— Я тоже!
— Вот как! У тебя кто-то появился? Это же здорово! Теперь я за тебя спокойна!
Валентина приготовила любимые дочкины блюда.
Подходила часто к окну. Кто приедет с Юлей? Конечно, надо было сказать о детях раньше. А не выяснять отношение при постороннем парне. В конце улицы показалось такси. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Толик стоял у двери. Еще бы! Старшая сестра приезжает! Какая она? Красивая, наверное. И добрая, злых нам не надо! Ася спряталась за шкаф. Выглядывала оттуда своими глазенками бусинками. Любопытно все-таки.
— Мамочка!
— Юленька!
Обнялись, замерли, никого вокруг не замечая. Два года не виделись. Юлю не узнать. Москвичка! Одежда, прическа, ухоженные руки. Взгляд взрослый, исчезла подростковая неуклюжесть.
— Знакомься, это Костя, мой муж! Не ругайся, мы просто расписались, без свадьбы. А это наша дочь, Яночка!
Из-за спины мужчины вышла девочка лет восьми.
Какая дочь? И муж не сильно ли взрослый для Юли? На сколько старше? На 10 лет? Не удивительно, что у него такая большая дочь.
— Здравствуйте!
— Здравствуйте, проходите!
И тут же спохватилась:
— И вы знакомьтесь. Это мои дети, Толик и Асенька.
Юля выглядела такой же растерянной как Валентина.
— Дети?
— Да, мы теперь живем вместе.
— Пошлите, взрослым надо поговорить!
Яна решительно взяла за руки Толика и Асю, будто делала это не раз, и повела их в комнату:
— Показывайте, что тут у вас?
Яна просто вцепилась в малышей.
Она как квочка поправляла на них одежду, заплела косичку Асе, отремонтировала машинку Толику. Говорила с детьми тоном заботливой старшей… сестры. И не удивительно, что те ее именно такой и воспринимали. Должна же была приехать старшая сестра? Вот она, рядышком. И ее надо слушаться. Толик легко снял с себя груз старшего брата. Смотрел на Яну с восхищением. И послушно выполнял, что она требовала. Мыть руки, расчесывать Анфиску, поить Зяблика. Костя с каждой минутой все больше нравился Валентине. Умный, воспитанный, это он смог убедить Юлю пойти учиться. Занялся продвижением ее как художника. Пристраивал ее работы на выставки знаменитых мастеров, на стенды начинающих художников. А в скором времени собирался организовать ее персональную выставку. На которую Валентина обязательно должна приехать.
— Мама, можно мы пойдем погуляем?
— Да как же вы одни?
— Я пойду с ними. Хочу свежим воздухом подышать. Ваш сосновый бор просто чудо!
Костя открыл дверь:
— Кто со мной?
— Я!
Толик обулся первый.
— И я!
Ася все никак не могла попасть ногой в сандалий. Яна молча присела, помогла ей обутся, подтянула носочки, поправила бантик:
— Пошли!
Наконец-то мать и дочь остались одни.
— Почему вы без свадьбы решили обойтись?
— Спешили. Документы на Яночку надо было срочно оформлять. Мы ее усыновили, мама.
— Как это? Зачем?
— Она Костина племянница. Осталась без родителей. Авария, понимаешь? Нужно было действовать быстро. Костя не хотел, чтобы Яна даже день находилась в детском доме.
— Ты же понимаешь, какая это ответственность?
— Конечно. Все равно у меня своих детей не будет.
— Что?
— Я проверялась, мама. За ошибки приходится платить.
Валентина так сжала ложку, что она легко согнулась вдвое.
— А Костя знает?
— Да, такое скрывать нельзя. Зато сейчас у нас полноценная семья. И знаешь, непонятно кто кого усыновил. Яночка нас постоянно воспитывает. В постель телефон нельзя брать. Отдыхать надо. В ванну тем более, испортится от влаги. Ходит по дому и все поправляет. Чистюля! Готовить уже умеет, представляешь? Немного, но все же.
— Как она тебя называет?
— Юлей.
— Ты ее почаще обнимай. Иначе будет как у тебя. Недостаточно любви и ласки.
— Ты права, мама. Я постараюсь. Это очень важно.
— Не ожидала я, что мы обе будем воспитывать чужих детей.
— Мама, там собака! Она Асю хотела укусить!
Валентина и Юля бросились во двор.
Костя гладил чужую, просто огромную собаку.
Она улыбалась своей медвежьей мордой, виляя хвостом. Ася удивленная сидела в клумбе, помяв петунии.
— Тихо, не ругайтесь! Она добрая. Перепрыгнула через забор, хотела поиграть с Зябликом. Нечаянно задела Асю. Посмотрите на нее, это ньюфаундленд, они детей обожают.
— Чья она, у нас тут ни у кого такой нет.
Валентина и Юля настроены были решительно. Ох, и достанется хозяину, когда появится. Яна, кряхтя, пыталась вытащить Зяблика из конуры. Ага, сейчас! Добровольно отдать себя на съедение этому лохматому великану? Упирался всеми четырьмя лапами. Неожиданно пес прыгнул на Валентину! Никто не успел среагировать. Тяжелые лапы плюхнулись на плечи. Заставив прогнуться колени. Шершавый мокрый язык смачно прошелся по всему лицу. Поцеловал! И вдруг по щенячьи нежно прижался головой к груди. Юля, которая бросилась было на помощь матери, остановилась.
— Боже, какой он… Чудо просто!
Валентина осторожно обняла чужого пса, не зная, что дальше делать.
— Рика! Фу!
Седой мужчина преклонных лет, с бисеринками пота на лбу, задыхаясь от быстрого бега, появился в калитке.
— Простите, бога ради! Не удержал! Попросили выгулять, и вот… Если бы вы не задержали ее, все, считай пропало. Не догнал бы.
— Она могла покусать детей!
Юля не могла успокоиться:
— Даже просто испуг, знаете, какая это травма для ребенка на всю жизнь?
— Что вы, только посмотрите на нее. Ну какая тут опасность?
Рика валялась на спине, смешно дрыгая ногами. Приглашая Зяблика поиграть. Детвора облепили собаку, утопая руками в ее густой шерсти. Гладили, совершенно не боясь.
— Знаешь, мама, я ловлю себя на мысли, что повторяю тебя.
Убегаю на занятия, оставляю Яночку одну дома. Вот эта собака. Ведь это неправильно, в результате отпустили её без намордника. Мы себе, получается, даем разрешение делать то, в чем упрекаем родителей.
— Это жизнь, доченька. Ситуации бывают разные. Важно правильно делать выводы и не повторять наши ошибки.
Юля подошла к Яне, обняла ее, поцеловала:
— Ну, что? Будем собираться домой?
Ой, давай ещё побудем тут немножко. Ну, пожалуйста, мамочка!
— Хорошо!
Голос Юли дрожал. В свои 20 лет она стала мамой чужому ребенку.
Толик с Асей заметно подросли.
Яна с Юлей часто присылали совместное фото. Всегда рядом, как две подружки или даже сестрички. Видно, что любят друг друга. Однажды ночью раздался звонок. Валентина, чертыхаясь, пыталась нащупать телефон в темноте. Пока не сообразила снять с глаз маску. На другом конце плакала Юля.
— Господи, что случилось?
Валентина четко слышала рядом с дочерью Яну, повторяющую:
— Не плачь, мамочка!
— Что с Костей? Юля, перестань плакать! Ответь, что с Костей?
Но дочь не могла произнести ни слова.
— Алло, Яночка, возьми трубку! Почему мама плачет?
— Ее полоски напугали.
— Что? Ничего не понимаю, какие полоски?
— Подожди, я папу позову!
— Алло, Костя? Что происходит?
— Держи, выпей! Не волнуйся, все хорошо! Ты маму напугала.
Костя не брал трубку, пытался привести Юлю в чувство.
— Ответь, только не плачь!
— Мама, две полоски! У нас будет ребенок!
— Слава тебе, господи! Радость такая, а ты рыдаешь!
— Я его буду обнимать, мама, и целовать! Часто, часто!
— А меня?
Голос Яны был слышен в трубку.
— И тебя, доченька!
Пожалуйста, не молчите. Оставьте любую вашу реакцию, хоть смайлик. Только так я смогу понять, нравятся вам мои истории или нет. Писать новые, или они у меня не получаются.