— Сергей, тебе письмо из Италии!
— Ага, скажите еще от Папы Римского!
Сергею было всего 8 лет, но он уже знал, что такое одиночество и несправедливость. Отец бросил их еще до его рождения, а мать пропала, когда ему было 3 года. С тех пор он жил с бабушкой, но она умерла в прошлом году. Детский дом, надежда, мелькнувшая лишь на секунды, и глубокая боль от слов незнакомой женщины, которая пришла выбирать себе ребенка:
— Отойди, не мешай! Покажите мне вон того мальчика!
Будущие родители, обойдя Сергея, направились к Косте. Внешне выглядевшему как ангел, но с неуправляемым дьяволом внутри. Воспитательница разве что из кожи не лезла, расхваливая положительные качества надоевшего всем ребенка. Наверняка молилась мысленно:
— Господи, хоть бы его забрали!
А Сергей не мог оторвать взгляда от сережек на незнакомой женщине. Он помнил, что такие же были у его мамы. Надо же, лицо постепенно забыл, а сережки помнил. Поэтому и кинулся к чужим посетителям, внутри вспыхнула и погасла надежда:
— Мама?
Эти глаза он не забудет никогда. Так смотрят брезгливо на бездомного котенка холеные дамочки из дорогих домов. Зачем им мальчишка, усыпанный веснушками, плюс эти оттопыренные уши…
— Отойди, не мешай!
Как больно ударили эти слова. Не мешай! И Сережа сжался, ушел в себя. Пропал аппетит, не хотелось играть. Удивленные воспитатели, избавившись от одного хулигана, получили другого.
— Сергей, тебе письмо из Италии!
— Ага, скажите еще от Папы Римского!
— Честное слово! Я сама слышала.
Огромные глаза Оли, единственной нормальной девчонки в детском доме по версии Сергея, явно не обманывали. Излучали восхищение и непреодолимое любопытство.
— Кто тебе написал?
— Откуда я знаю? Ошиблись, наверное.
— Поляков, зайди к директору!
Почему защемило сердце? И чего испугался? Валентина Ивановна, директриса, смотрела с улыбкой:
— Проходи, садись! У тебя нашлась старшая сестра! Она живет в Италии!
Сергей стиснул зубы. Достали уже все. Не было у него никакой сестры, и брата не было. Зачем врать? Он встал со стула и пошел к выходу.
— Подожди, смотри сюда!
Валентина Ивановна показала на открытое личное дело.
— Ты родился третьим у мамы. Понимаешь? Нет сведений о первых детях. Но они были. И вот сейчас нашлась старшая сестра, ее усыновили в Италию еще до твоего рождения. Поэтому ты ее и не помнишь.
Сергей вернулся к столу, смотрел на строчки в личном деле и все равно ничего не понимал.
— Есть еще кто-то? Отец там записан? А маму не нашли?
— Нет, подожди. Давай прочитаем письмо вместе.
“Дорогой Серджо, я совсем неожиданно узнала, что родители мне не родные. Очень долго искала информацию о своей настоящей семье. Оказалось, что меня маленькую в 3 года усыновили из России. На расстоянии очень трудно искать нужную информацию, не зная языка. Мне помогли мои друзья. Я знаю, что наша мама пропала. Об отце вообще никаких сведений. Была рада узнать, что у меня есть ты, мой младший брат. Я сразу же пошла на курсы русского языка. Очень скоро мне исполнится 18 лет. И я смогу сама приехать в Россию без сопровождающих лиц. Мы обязательно встретимся!”
Валентина Ивановна обняла Сергея:
— Ты не один, понимаешь? У тебя есть родной человечек. А может, даже два! Это надо выяснять.
Сереже хотелось плакать. Предательски защипало в носу. Подозрительно заблестели глаза:
— Она может меня забрать?
— Не знаю, надо консультироваться с юристами. Не будем торопиться.
— Мне надо учить итальянский язык…
— А вот об этом я сегодня разузнаю. В соседнем центре, кажется, есть курсы. Слушай, это так здорово! Я очень за тебя рада!
Долгие полгода шла переписка, в кабинете директора собирались все свободные работники детского дома. Они слушали вместе с Сережей письма от далекой русской итальянки. Диктовали хором ответ ей, внося кучу ненужных деталей. Шутя завидовали ушастому воспитаннику:
— Вот бы и мне найти родню в Италии, или во Франции. На худой конец, в Германии.
А сегодня случилось чудо! Вера Ивановна протянула планшет:
— Он твой! Элена прислала деньги, попросила купить тебе его. Теперь вы можете общаться по видео звонку! Но, только тут, в кабинете. Одень вот эту рубашку и волосы расчеши. А то напугаешь сестру.
Сереже было очень страшно. Вдруг сестре не понравятся его оттопыренные уши и веснушки на лице. Улыбка, широкая, добрая, излучающая тепло и любовь, первое, что увидел Сережа с экрана планшета.
— Чао, Серджо! Соно туа сорелла! Я твоя сестра!
Добавила на ломаном русском языке.
— Соно туо фрателло…(я твой брат)
Неожиданно для Элены ответил Сергей.
— О, Дио! (Бог)
Стоящие рядом воспитатели захлопали в ладоши:
— Знай наших!
Сергей потерял сознание! С утра волнение нарастало. Чем ближе приближалась минута приезда сестры в детский дом, тем сильнее кружилась голова, потели ладошки и слабели ноги.
— Самолет приземлился!
— Виктор Александрович (охранник детского дома) встретил Элену!
— Они проехали уже полпути!
Валентина Ивановна громко объявляла новости, не замечая все сильнее бледнеющее лицо Сергея. Лишь медсестра, случайно зашедшая в кабинет, вмиг оценила состояние мальчика:
— Стойте, ему нужен свежий воздух!
Она успела подхватить обмякшее тельце, одетое в праздничную одежду.
Дверь в спальню распахнулась. Стройная красивая девушка бросилась к кровати, на которой лежал Сергей:
— Серджо!
Она обняла лохматую голову с любимыми оттопыренными ушами и осыпала поцелуями кажется каждую веснушку по отдельности:
— Тутто бене? Все хорошо? Ты меня пугать!
— Джа пассато! Уже прошло…
— Грацие, Дио!
Ревели все! Валентина Ивановна, медсестра и воспитатели. Даже Виктор Александрович часто моргал и украдкой вытирал глаза.
— Спасибо вам за мой брат!
Сереже вдруг захотелось стать маленьким, чтобы Элена взяла его на ручки, качала и пела колыбельную. И сережки! Обязательно в ее ушах должны быть мамины сережки.
Издалека донеслись слова Виктора Александровича:
— Вырастет и станет опорой и защитой.
Сергей встрепенулся, встал на ноги, выпрямил спину. Он прямо сейчас готов за сестру и в огонь, и в воду!
— Пошлите, пусть пообщаются. Им есть о чем поговорить. Идемте, идемте!
Валентина Ивановна выпроваживала из комнаты самых любопытных.
Что такое неделя? Один миг! Казалось бы, что тут непонятного? Совершеннолетняя старшая сестра имеет право забрать младшего брата. Не тут-то было! Столько разных препонов. Элена учится, своего дохода не имеет. Одно хорошо, за ней сохранилось гражданство России. Может ездить туда-обратно в любой момент. Но денег на поездки тоже на улице не валяются. Приемные родители хоть и не против общения дочери с родным братом, но сыном обзаводиться не имеют ни малейшего желания. А для Элены навязчивая идея, забрать Сережу из детского дома, покоя не давала. Где выход?
Она была в отчаянии, невозможно оставить жизнь в Италии, но и бросить брата тоже нельзя. Усиленно искала других своих родственников, но никого не находила. Работники детского дома помогали, чем могли. Перерыли весь интернет. И случилось чудо! Двоюродная сестра матери нашлась в подмосковном городке. Одинокая женщина в большой трехкомнатной квартире. Рано вышла на пенсию. Поет в церковном хоре. Соседи о ней отзывались хорошо. Обрадовалась, когда ей позвонили. Очень хотела общаться. Могла рассказать кучу историй из детства матери. Когда-то они жили в одном городе, росли вместе, их дома стояли на одной улице.
Валентина Ивановна лично съездила с Эленой и Сергеем к новой родственнице. Она им очень понравилась. Загорелась идеей оформить опекунство над Сергеем:
— Смотри, это новая школа, прямо возле нашего дома. Она самая лучшая в городе. А это спорткомплекс. Там целая куча разных секций, футбол, борьба, плавание, все не перечислишь. У тебя будет своя комната. Тебе нравится? А сестра будет приезжать, когда сможет. Места всем хватит.
Элена уехала в Италию свято веря, что помогла брату. Жизнь в семье и в детском доме, огромная разница. Пусть даже там работают хорошие, душевные люди как Валентина Ивановна. Осталось собрать документы, оформить опекунство и забрать братишку в новый дом. Элена планировала приехать, чтобы не пропустить такое событие. Обычное такси под окнами детского дома. Это… необъяснимо волнительное событие, которое бесследно не проходит ни для одного ребенка. В каждой маленькой головке вызывает кучу эмоций. От:
— И за мной приедут!
— Я тоже так хочу!
— Ух, ты, здорово!
— Я знаю, надо только немного подождать!
До:
— Подумаешь, оно мне не надо!
— Почему не за мной?
— Ненавижу всех!
— Чем он (а) лучше?
Зависть, обида, радость, надежда и горе переплетаются в такие моменты в душах детишек.
Сегодня к детскому дому подъехали сразу две машины. С одной стороны обычное такси с Эленой и Ниной Тимофеевной, опекуном Сергея. С другой стороны огромный черный джип, из которого не хотел выходить пассажир. Водитель открыл заднюю дверь и терпеливо ждал. Пауза длилась несколько минут. Наконец открылась передняя пассажирская дверь, вышла женщина в дорогой одежде. Она бесцеремонно вытащила с заднего сиденья мальчишку из машины. Он сопротивлялся. Виктор Александрович буквально в последнюю секунду успел схватить его за руку. Костя! Не прижился в богатой семье дьяволенок с ангельским лицом. Они стояли друг перед другом. Сергей и Костя. Один уезжал, другой возвращался. И не было гарантии, что у первого сложится все идеально гладко. А глазенки из всех окон детского дома удивленно моргали:
— Ничего себе! И так может быть!
Элена целую неделю провела в новой семье братишки. Ездили в Москву, гуляли по столице. Кушали удивительно вкусные блюда, приготовленные Ниной Тимофеевной. Появилось ощущения покоя и защищенности.
— Я встану на ноги, и мы обязательно будем вместе! Ты мне веришь?
— Черто! (конечно)
В аэропорту, прямо перед самой посадкой, Нина Тимофеевна шепнула Элене:
— Как ты думаешь, за мою услугу 400 евро в месяц нормально? Или 350 хватит?
Она смотрела спокойным вопросительным взглядом. Человек, оформивший опекунство, получающий на мальчишку деньги, назвал цену своей услуги, всего-то. Элена не успела ни ответить, ни просто придумать, что сказать. Напирающие сзади пассажиры оттеснили ее к выходу на посадку.
— Ответь, или я от всего отказываюсь.
Сообщение пришло на борт самолета через минуту. Когда лайнер вырулил на прямую для взлета, пришел ответ:
— Хорошо.
— Я должна вернуться в Россию!
— Но ты не закончила учебу!
— Я знаю язык, буду учиться и работать в Москве. Сниму квартиру и заберу брата.
— Из-за него всю жизнь себе испортишь!
— Мама, не говори так. Я его люблю, понимаешь? Сюда привезти не могу. Значит, поеду к нему.
— Почему не можешь?
— Посмотри на себя в зеркало. У тебя ненависть к нему на лице написана. Нет уж, хватит с него Нины Тимофеевны рядом. Притворщицы, будто она к нему хорошо относится.
— А как же Антонио?
— Он найдет себе новую невесту, без хвостов. Я все равно уеду. 400 евро, которые отдаю опекуну, нам с Серджо самим пригодятся.
— Ты зачем набрала столько вещей? На 10 лет хватит.
— Чтобы там не покупать дороже. Тут полный набор Серджо на три года с учетом роста. А уж на еду я заработаю.
— Нас, значит, бросаешь! Вот и бери так чужих детей!
— Мама… что ты говоришь? Я вас очень люблю. И Серджо тоже.
— Глупая русская любвеобильность!
— Вам надо было удочерить ребенка из холодной сдержанной прибалтийской республики.
— Нам только республиканца в доме не хватает!
— Мама, это другое…
Сережка не верил своему счастью. Вот уже почти три месяца он жил с Эленой в пригороде Москвы. Небольшая, но уютная квартира. Есть все необходимое и даже больше. В кладовой стояли два огромных чемодана. На них написано: “Сереже на 9 лет” и “Сереже на 10 лет”. Так хотелось в них заглянуть. У Сергея неожиданно открылся дар. Он попробовал рисовать акварелью. В изостудии учитель был удивлен:
— Ты ни разу не рисовал красками? Как это возможно? У тебя острое восприятие цветов, полутонов, точность линий, хороший глазомер. Надо несомненно учиться! Я рад, что ты с нами!
А Элиза, ища место для очередной работы Сергея, выдала идею:
— Эту красоту надо продавать!
Они несколько секунд смотрели друг на друга, потом обвели взглядом море рисунков вокруг:
— Пошли за рамками?
Мужчина с аккуратной бородкой, торгующий картинами, любезно согласился выставить работы Сергея, думая, что их написала Элена.
— Не дурно, я вам скажу. Несите еще!
Лишь через несколько месяцев настоящий автор проговорился:
— Вот тут у меня листья не очень получились. Зато закат удачный.
— Это писал ты?
Пенсне с носа свалилось и повисло на веревке. Сергей смутился:
— Да…
— Как? Вот это все?
Кивнул краснея.
Мужчина поднялся, протянул руку:
— Мое почтение! Вы, юноша, самородок!
Два года пролетели незаметно. Элена получила диплом о среднем медицинском образовании. Планировала продолжить учебу. Братишка заканчивал 5 класс без троек. И очень много рисовал. Участвовал в конкурсах, получал дипломы. Жизнь наладилась.
— Иди быстрее, начинается!
Сергей звал Элену смотреть мультфильм “Ну, погоди”. Хохотали оба от проделок Волка и Зайца. Длинный звонок в дверь нарушил идиллию.
— Кто это?
На пороге стоял Антонио! Просящие жгуче-черные глаза с длинными ресницами. Короткое модное пальто, платок на шее, шикарный букет и кольцо в руке.
— Будь мой жена!
Ого! Даже русский язык начал изучать. Элена взяла букет:
— На расстоянии?
— Почему? Я жить тут!
Повернулся к Сергею:
— Половина мой!
И показал на Элену.
— Разрезать будем?
— Я ее любить!
— И я!
— Надо вместе!
— Договорились!
Элена смеялась:
— Без меня меня женили!
Она уже хорошо говорила по-русски.
— Завтра идем писать документы!
— Завтра воскресенье!
— Я не может ждать! Свадьба тут! Свадьба там! Пишимся в России и в Италия.
— У Серджо скоро каникулы. Можем ехать. Ты как? Хочешь увидеть Везувий?
Сергей лишь улыбался. За Эленой хоть к черту на кулички!
Сеньора Филомена и синьор Энцо, непривычно, язык не поворачивается. Смотрят так оценивающе. Сергей спрятался за спину сестры.
— Он немой?
— Мама, не начинай, просто смущается.
— Покажи ему комнату, скажи, что через час будем ужинать. Он знает, что руки надо мыть?
— Мама!
На немого больше был похож синьор Энцо. Он просто молча ходил за женой, выполнял ее мелкие поручения. Послушно ел, то, что дают, шел спать днем, когда супруга объявляла время отдыха. Был незаметной тенью жены.
В это утро Элена и Антонио уехали договариваться о церемонии. Филомена ушла на рынок. Сергей рисовал в своей комнате. Энцо отдыхал в кресле, потягивая кофе и читая газету. Звон разбившейся чашки заставил Сергея выйти из комнаты. Он увидел, как Энцо пытался расстегнуть ворот рубашки тяжело дыша. Ему явно не хватало воздуха. Несколько секунд и тело обмякло, пожилой мужчина потерял сознание! Когда Филомена открывала дверь дома, услышала крик:
— Распира! Распира! Ну, пожалуйста, дыши!
Худенький русский мальчишка делал ее мужу искусственное дыхание! Заплаканное от страха лицо, вдох, раз, два, три! Сильные толчки в область сердца. Хотя, откуда там сила в 10 лет? Но, все же! Скорую надо было вызывать не только Энцо, но и его жене.
— Фай, фай, нон ти фермаре! (делай, делай, не останавливайся)
Кричала Филомена, набирая номер амбулансе. Приехавший врач вынужден был сделать успокаивающий укол и Сергею. Его всего трясло, он не переставал твердить:
— Е виво? (он жив?)
— Си, тезоро, грацие Дио, е грацие а те! (Да, дорогой, слава Богу, и спасибо тебе!)
С этой минуты отношение к Сергею резко изменилось. Любовь в глазах Филомены была непритворной:
— Сей ун веро уомо, рагаццо мио! (ты настоящий мужчина, мой мальчик)
Элена настояла, чтобы отца положили в госпиталь на обследование. Без него какая свадьба? Пошли в коммуну и расписались. Отложив празднование на потом.
— Алло, Серёжа? Вы сейчас где? Позови Элену.
Голос Валентины Ивановны такой родной, был взволнован.
— Элена? Слушай внимательно! К нам приходил парень. Скажу сразу, очень… Короче, видно, что сидел и не раз. Хоть и молодой совсем. Назвался вашим братом. Искал Сережу. Сказал, что знает, где ваша мать. Я очень за вас волнуюсь. Мне бы не хотелось, чтобы такой человек причинил вам вред. Адрес матери он мне не дал. Сказал, связь только через него. Скидываю номер. Элена, умоляю, несколько раз подумай, прежде, чем звонить.
Они сидели и молча смотрели на телефон. Там, на другом конце провода находится брат и родная мать. Тайна семьи может быть раскрыта прямо сейчас. Неизвестность пугала и притягивала одновременно.
Филомена подошла, взяла телефон, протянула дочери:
— Звони! Никогда не знаешь, каким может быть человек.
Она ласково глянула на Сергея.
— Отказаться всегда можно, если что.
Элена набрала номер:
— Алло…
— Привет, сестра! Надо срочно увидеться!
— Мы в Италии.
— Когда вернетесь? Дело важное.
— Через неделю. Где мама?
— Вот о ней и поговорим. Позвони, когда приедете.
Гудки в трубке были слышны всем.
Он сидел в маске, накинув капюшон на голову. Худое тело, впалые глаза. Голос хриплый, говорил с трудом:
— Я рад вас видеть! Меня зовут Кирилл. Выгляжу на 40, но мне всего 21. Сам виноват. Покуралесил по жизни. Но это уже не важно. Рак четвертой степени, я сбежал из больницы. Надо было сообщить вам о матери. Запомните, а лучше запишите. Сосновка, женский монастырь, сестра Агриппина. Настоящее имя в миру Галина. И еще… В Киселевке есть школа, она там одна. Не ошибетесь. Учительницу зовут Настя. У нее дочь Кира. Ей 4 года. Она моя! Вот таким дураком был ранним, в 16 лет совершил преступление, за это и посадили. Прошу, примите в семью. Настя будет против. Но, на кого злиться? Меня-то уже не будет. А вы Кире все родные. Обещаете?
Элена молча плакала, увидеть брата и потерять?
— Врачи…
— Не надо, они и так удивляются, что я могу ходить. Мы больше не увидимся. Главное я вам передал. Пойду, чувствую, приступ начинается. Обниматься не будем. Нельзя. Не подходите! Прощайте, передайте Насте, что я прошу прощения. А Кире… что отец ее любил.
Темный силуэт удалялся, постепенно погружаясь в сумрак июньской ночи.
— Кирилл!
Не оборачиваясь помахал рукой и растворился в глубине парка, а был ли брат?
Элена обняла Сергея:
— Мы будем его помнить.
Запах елея, тихая музыка, шепот молитвы. Женщина в черной одежде стоит на коленях. Вот уже год, как она вернулась из психиатрической больницы в обычную жизнь. Годы, проведенные в замкнутом пространстве дали о себе знать. Она при поступлении в клинику назвалась чужим именем. Потом не раз его меняла, объявляя себя то Надеждой Крупской, то Коллонтай. Почему ими, никто не знал. Недавно сменился главврач в больнице и всех спокойных, неагрессивных выписали. Выставили за ворота, идите, выживайте, как хотите. А потом объявился сын, она смотрела на его несчастный вид и верила. Именно такими и должны быть ее брошенные дети. В психбольницу она попала позже. Надо молиться! Просить у Бога помощи дочке и двум сыновьям.
— Сестра! К вам пришли!
Красивая девушка и мальчик. Это наверное сын прислал к ней ту самую, из-за которой его посадили. Стоп! Нет, там же, он говорил, дочка должна быть.
— Здравствуй, мама!
— Что? Лена?
— Элена, а это Серджо.
Галина медленно опустилась на колени.
— Не надо, встать!
— Спасибо тебе, господи! А Кирилл?
— Его уже нет…
— Как можно, вперед матери…
— Баба, чем от тебя пахнет?
— Елеем, Кирочка!
— А что это? А почему ты всегда плачешь?
— От радости!
— Кира, не мешай бабушке отдыхать. Антонио, неси мясо!
Настя хозяйничала в своем саду, накрывая большой стол для гостей.
— Элена, сиди! Ты у нас на особом положении! Я все сделаю сама. Сережа, петрушку принес? Помой и положи возле шашлыка.
Мимо двора уже несколько раз прошел парень, бросая взгляды на Настю.
— Яша! Помогите мне подняться!
Элена хитро глянула на хозяйку. Парень мигом перепрыгнул низенький забор, протянул руку, помогая Элене встать с качелей. Большой живот превратил ее в неваляшку. Врачи сказали, что будет двойня. Настя встала руки в боки. Яша невинно мигал глазами:
— А я что? Меня позвали!
Как же интересно наблюдать за рождением новой любви. Яша, это тоже будущий родственник.
— Спасибо Кириллу, что собрал нас всех.
Элена обняла Антонио:
— Пусть теперь наша семья только растет.
— Я постараюсь!
Сергей на секунду задумался:
— Рожу двоих, нет, троих!
Галина про себя читала молитву, благодарила Бога за детей.
Пожалуйста, не молчите. Оставьте любую вашу реакцию, хоть смайлик. Только так я смогу понять, нравятся вам мои истории или нет.