Нет, конечно, мне отчасти и сам Миша Бальзаминов тоже симпатичен. Точнее, мне симпатично то, чем его история закончилось – никто и ничто от «избытка» Мишиного ума не пострадало, в том числе и он сам.
Ничего с Домной плохого после замужества не случится. С деньгами ее – тоже. Особенно по итогам фильма (а не пьесы), когда она воочию убедилась, что новообретенный муженек у нее вроде балаганного Петрушки, ничего важного, связанного с управлением деньгами она ему теперь никогда и ни за что не доверит. На то другие люди у нее имеются. А Миша Бальзаминов получит неиссякаемый стол и настолько же необъятный гардероб, ну, и на лошадках его еще будут катать. Все счастливы и довольны.
Но совсем другая закавыка могла бы выйти, если бы не самый симпатичный мне персонаж, как фильма, так и пьесы – купец Неуеденов, помешавший намечавшейся свадьбе коллежского елистратишки Миши и купеческой дочери Капочки Нычкиной. Вот Капочке, племяннице Неуеденова, такой муж был жестко противопоказан, ибо плакали тогда ее отцовы 300 тысяч звонким серебром. Да, имел ли право купец Неуеденов вытурить Мишу взашей? Хм, а если поставить вопрос чуть иначе – может быть это была его обязанность?
Подумаем логически – да с чего вдруг, с какого перепоя купец Неуеденов решил заботиться о своей глупой сестре, как сестра замуж вышла, обязанности (да, именно обязанности, а не права) на опеку у ее брата и закончились. Но решить за Неуеденова вполне мог отец Капочки, назначив по своему духовному завещанию, брата жены опекуном своей дочери. За отсутствием взрослых сыновей и будучи сильно (и объективно) не уверен в способностях своей жены оберегать капиталы на благо единственной и любимой дочери.
Так что вполне возможно допустить, что Неуеденов еще и клятву давал – перед Богом, людьми и мужем жены, когда последний испускал дух. А это по меркам человека середины XIX века серьезно, тут уже забегаешь и забеспокоишься. Лукьян Лукьянчи не дремлют, таковых мошенников в непонятных венгерках на любой век с избытком наблюдается. Так что Мишу Неуеденов щелкнул как свои любимые грецкие орехи и вполне заслуженно, ну вот не по Сеньке шапка.
Мы же ведь не знаем историю отношений в семье Неуеденова. Может быть, они с отцом Капы вместе из крепостных выходили, с коробейников начинали, по деревням всяким барахлом приторговывали. И вот получил опеку по духовной, в довесок к обязанностям, он мог считать заботу о Капе и уже своим моральным правом. Да и положа руку на сердце – кому могло понравится замужество племянницы с местным прибабахнутым, которые другие купчишки буквально собаками травят – вот смеха то было бы на всю Москву купеческую.
Неуеденову, как купцу было прекрасно известно, что вожделенные Мишей Бальзаминовым 300 тысяч, несмотря на все Мишины благие намерения, могут превратиться в пыль за очень короткое время, наверняка такие истории поживший купчина наблюдал неоднократно. Торговля трудная, банковская система несовершенна… а тут еще Миша шатается. Неуеденов, к слову, куда получше других купчишек этого фильма - братьев двух бедовых сестричек. Хотя и с теми тоже не все однозначно.
Так что купец Неуеденов – самый симпатичный для меня персонаж в этом фильме. Парадоксальный Миша Бальзаминов идет вторым номером.