Ранней весной погода меняется на глазах. Выйдешь утром на воздух, и вроде бы всё так же как и в стылом, промозглом феврале – задубевшая земля, прикрытая слежавшимся снегом, морозец румянит щёки. А всё же, воздух не тот. Весной пахнет. А к обеду – и вовсе... Солнце выглянет из-за тяжелых туч, блеснёт в небольшую прореху меж ними, растопит лёд, превратившийся в грязные лужицы, чавкающие под сапогами, а на душе всё равно, радостно. Будто она, уставшая от долгого холода просыпается в предчувствии чего то хорошего... И птицы всё громче и настырней кличут запоздалую весну...
- Чуете, шельмы,– поднял голову вверх дед Иван, обращаясь к стайке воробьёв и синичек, прилетевших поживиться у кормушки в его подворье,– скоро,скоро солнышко припечёт, травочка повылазит, будет вам чем поживиться.
Птицы отлетели на соседнюю дулину и примолкли в ожидании.
Дед достал из широкого кармана горсть семечек. Подсыпал в птичью столовую. И довольно крякнув свое привычное – хэээххх, – двинулся вглубь двора, к сараям. Из-под сугроба вдоль двора торчат серые штакетины забора. А за ним Васькина усадьба – осиротелый домишко с черными проёмами окон, и пара как-то в одночасье покосившихся сараюшек, да недостроенная банька с непокрытой крышей, засыпанная теперь снегом... Нынче то, весна скоро... А Васи нет. Помер Васька прошлым летом. Совсем опустел его двор... Вспомнилось Ивану лето. И сосед... Глаза у него были добрые. И человек он был хороший...
- Эй, хозяева, - отвлек от грустных мыслей громкий бас, доносящийся с улицы, от калитки,– есть кто дома?
Старик поспешил к воротам.
- Тута я, тута...
Дед Иван открыл калитку,за которой его дожидался высокий, крепкий парень лет тридцати.
- Здрасти.
- И тебе не хворать,– прищурился дедок,- чего тебе?
- Да вот, я по объявлению. Приезжал дом поглядеть, соседей ваших. Под дачку хочу.
- Эт которых?
- Да вон,– тот махнул рукой в сторону Васькиного двора,– того.
- Продаёт, значит...
- Да. Не подскажете, кто там жил то... У хозяина спросил, а он толком не сказал ничего.
- Кто жил... Люди... Хорошие люди... Были... Семья тут жила. Былинкиных... Дети у них помёрли. Потом матерь, не выдержало сердечко такого горя... А вон, у том годе и Василий сам приставился... А энтот наследник... Племяш ихний... Непутёвый... А Васька то, хороший был мужик. Ещё по детству, ребятишками, наткнулися на неразорвавшуюся мину. Всем – ничё, а Ваську пальцы на руке отсекло. Так с культёй и управлялся, получше здоровых. Поначалу трактористом в совхозе работал. А как совхоз развалился, так устроился к местному фермеру, бывшему директору совхоза - пастухом. Отгонит скотину к займищу, те пасутся, а он косит. Как уж приноравливался – Один Бог знает... Но косил для своих...
Встретишь его... Всегда поздоровается: " Как дела, Иван "...
Уважительный был человек... Будем жить, говорит, присказка у него была такая...
Парень закатил глаза от нетерпения, но промолчал. А тот продолжал.
- Вот и отжился... А к старости, всё жаловался. Уставать стал. Мечтал всё... На пенсию, говорит, выйду, баньку, дострою... Мечта у него такая была... Сложа руки сидеть не хотел. Кроликов собирался развести, на продажу. Курочек подкупить. А тут хоп... И всё...
Нашли на поляночке. Застыл уже... Так то... Жизня наша... Так то...
- Ясно... Будем жить, дед. - Будем...