Иногда Таис спускается в наш винный погреб.
Это — особенные дни. Мы не выходим на охоту и не заманиваем легкомысленных прохожих в тёмные подворотни.
Мы вспоминаем лучшие времена.
Когда-то на улицах почти не было камер — от которых сейчас почти не спрятаться. Никто не загружал наши лица в компьютеры, не учился вычислять их среди множества других.
С каждым годом всё труднее находить в большом городе места, не охваченные этой паутиной.
Что говорить о камерах — раньше и фонарей на улицах почти не было! Таис и я, под покровом темноты мы подбирались к беззащитным теплокровным. Набрасывались сзади, впивались клыками и — наслаждались ужином. А потом снова исчезали во мраке.
Эх, сытое было время.
А эти улицы, ну что с ними не так? Сплошной бетон, асфальт, кирпичи... Где зловонные канавы, куда можно было сбросить тело? Куда делись трущобы, где люди боялись выходить по ночам на улицы и задавать лишние вопросы?
Все эти эпохи здесь, на полках погреба. Изящные бутылки зелёного стекла, закупоренные лет десять-двадцать назад, на пересечении тысячелетий.
Дутые, потемневшие бутылки с горлышками, залитыми воском — из прошлого века. Этикетки надписаны рукой Таис, на некоторых чернила поплыли, едва разберёшь год и группу.
И наконец бриллианты нашей коллекции, обвитые паутиной, покрытые пылью ёмкости. Мы открываем одну из таких не чаще, чем раз в пятнадцать лет. Каждый раз пробуя эту кровь, я вспоминаю себя, юную вампиршу с едва прорезавшимися клыками.
Сегодня Таис достала экземпляр сорокалетней давности. Первая отрицательная, густая, тяжелая кровь. Подняв бокал она провозглашает тост:
— За что угодно, кроме прогресса!
А я смеюсь и опрокидываю свою порцию.
Спасибо, что прочитали! Подпишитесь на канал и поставьте лайк, чтобы видеть в ленте больше моих историй.