Нет, это вовсе не «статья ужасов» и не приключенческая история, как кто-то мог бы подумать. Однако опасности на месторождении действительно присутствуют, и лучше о них знать заранее.
Владимир Белоусов, член Союза переводчиков России, автор учебников и учебных курсов для нефтегазовых переводчиков.
Когда мы говорим о работе переводчика на месторождении, то в первую очередь это относится именно к полевым условиям. В других статьях я уже писал о том, что далеко не все переводчики, работающие на месторождении, являются «полевиками», многие проводят свое рабочее время в офисах и могут испытывать в качестве опасности разве что гнев начальника. Поэтому оставим их за рамками этой статьи и поговорим о переводчиках, непосредственно работающих на промысловых объектах, буровых и сервисных станках.
Когда мы молоды, то не замечаем, или не хотим замечать опасностей. Может быть нам они безразличны, поскольку мы полны сил и готовы свернуть горы. Однако сегодня, с высоты прожитых лет я вспоминаю годы, проведенные на месторождении, как время довольно безрассудных поступков, которые сейчас бы уже не совершил. Поэтому этой статьей хочу просто предостеречь молодых коллег, собирающихся работать вахтами на месторождении: будьте осторожны и берегите себя.
Довольно условно, я бы разделил опасности на промысле на следующие категории.
Погодные условия и природные явления. В зависимости от региона проведения работ, можно встретиться с разными природными опасностями. Например, на юге, где-нибудь в джунглях, присутствует своя специфика – жара, высокая влажность, змеи и пауки и так далее. Но поскольку я работал не там, а на севере, то расскажу про условия в тундре.
Зимой в тундре очень холодно. В моей практике самая низкая температура была минус 460С, но коллеги были свидетелями и более низких температур. Правда при такой температуре обычно объявляют актировку, то есть работы останавливают, поскольку металл становится хрупким и опасным. Например, за несколько ударов можно сломать металлический лом. Обморожения в таких условиях далеко не редкость. Первый признак – побледнение кожи. Поэтому люди внимательно следят друг за другом не только на производстве. И в городе можно услышать от проходящего человека: «А у Вас нос белый!»
Как правило, месторождение находится довольно далеко от города, на расстоянии 150-200 километров. Поездки на такие расстояния при низких температурах на автомобиле обычно разрешаются только в составе колонны машин. Ведь если двигатель заглохнет, то люди могут замерзнуть в прямом смысле.
Втундре наблюдаются интересные природные явления. Например, полярное сияние в сильный мороз. Это действительно красиво. Но мне за 10 лет работы удалось его увидеть только один раз, причем в самый последний день, когда я уезжал навсегда, такое вот своеобразное «Прощай!» Другое интересное явление – резкая смена погоды. Буквально за два часа температура воздуха может измениться на 20 градусов. Если на минус – то нужно иметь теплую одежду с собой, а если на плюс – то это может сопровождаться внезапным падением атмосферного давления и сильным ураганом, способным поднять в воздух тяжелые предметы. В один из таких ураганов в деревянное здание нашего лагеря влетело огромное бревно и пронзило его насквозь. К счастью, никто не пострадал, поскольку все люди были на работе.
Трудно сказать, когда в тундре лучше – летом или зимой. Кто-то скажет, что летом всегда лучше, теплее. Возможно, если бы не насекомые. Наверное, самый лучший месяц – это май, когда после зимних морозов и вьюг наконец-то можно не мерзнуть, солнце начинает пробиваться из-за сплошных темных облаков. Но главное – в мае еще нет комаров, гнуса и слепней.
В тундре настолько много кровососущих насекомых, что всем без исключения, кто там работает, приходится применять специальные средства индивидуальной защиты. Летний защитный костюм нефтяника в целом состоит из летнего комбинезона, резиновых сапог со стальной пластиной в передней части стопы, перчаток, защитных очков, каски и накомарника. Все части костюма плотно прилегают и заправлены друг в друга, обеспечивая полную герметичную защиту тела, за исключением запястий и шеи. Но и этого вполне достаточно, чтобы сильно пострадать от гнуса. Ближе к июню появляются комары. Глупо было бы описывать комаров, поскольку они присутствуют практически везде, если бы не их «тундровые» особенности – размеры, исключительная «злость» и массовость. Первая атака – крупные комары, или «родители». Их не так много, кусают не очень сильно и не особо докучают. Но это, так сказать, «разведка» боем или подготовка к основному нашествию. Недели через три начинается вторая волна – «дети». Это мелкие комары, но их уже очень много, и кусают они гораздо злее и больнее. Такого количества комаров, как в тундре, я больше не видел нигде. В той или иной степени комары присутствуют все лето, однако к августу их количество начинает уменьшаться.
В середине июня появляется гнус – мелкая и очень надоедливая и кусачая мошка. Этот зверь берет своей массовостью. Гнус находит самые уязвимые места на теле человека, которые невозможно защитить – шею и запястья, проникает за шиворот и в рукава, и начинает свое «путешествие» уже по голому телу под одеждой, постоянно кусая и вызывая повсеместный зуд, от которого в процессе работы невозможно избавиться.
В июле начинается пора оводов или слепней. В отличие от их собратьев из средней полосы, эти «парни» реально большие, и их очень много. Ну, даже очень-очень много. Как комаров. Но вот что интересно: их укусов не чувствуешь. Возможно, они применяют анестезию. Однако последствия укусов сложно не заметить. Если жарко или не хочешь запачкать одежду, то закатываешь рукав при работе, а через некоторое время обнаруживаешь, что вся твоя рука до локтя – в струйках крови, когда укусов было несколько. Ощущение такое, что слепни не просто кусают, а вырывают у тебя кусок мяса, каждый раз вызывая кровотечение. Поэтому мы называли их летающими «Ти-рексами».
Царство насекомых и их полное доминирование в природе тундры начинается в июле, когда комары еще никуда не собираются уходить, гнус в полном разгаре, и к этой армии присоединились слепни. Огромное скопление насекомых в воздухе зачастую парализует самую обычную деятельность. На расстоянии вытянутой руки очень сложно что-нибудь разглядеть. При этом каждый из этих воинов имеет только одну цель – попить твоей крови. И не безуспешно. Хорошо, что этот пик длится не более двух недель.
Внешние источники. К внешним опасностям можно отнести те, которые не являются производственными, хотя косвенно связаны с ними. И это либо сами люди, либо их неправильные или криминальные поступки.
В1990-е годы, несмотря на сухой закон на месторождениях, на многих буровых хранили бутылку водки на случай прихода гостя из тундры. Действительно, тогда нередки были случаи, когда ненец приезжал на буровую попросить бутылку. Выглядеть он мог достаточно грозно, и иметь за поясом внушительный тесак. Поэтому никто не собирался спорить или ссориться с ним, прямо скажем, боялись. Просто отдавали бутылку водки, и гость уезжал.
Наверное, одним из основных признаков того времени было наличие бандитов. Зарплату людям часто выдавали наличными, домой с вахты они добирались вертолетом, а в зоне посадки их уже поджидали «братки». К сожалению, такие подлые вещи случались. Надеюсь, что теперь это все в прошлом.
А еще собаки. Мои любимые лайки. Никогда не встречал более дружелюбных и преданных человеку собак. Но это только когда они живут вместе с человеком. Пока буровая установка остается на одном месте в процессе разбуривания куста скважин, там часто живет несколько собак. Но вот когда буровая переезжает, люди бросают собак в тундре. Лайки считают, что их предали, и чтобы выжить, сбиваются в стаи, которые позже нападают на человека.
За время моей работы в тундре несколько человек не вернулись с рыбалки или охоты. И по всем признакам их убили не волки, а именно лайки. В отличие от волков, такие одичавшие собаки знают повадки человека гораздо лучше и не боятся его. Поэтому люди были вынуждены начать отстрел собак при переезде буровой. Жестоко, но на то время это был единственный выход в рамках борьбы за выживание. И вообще, тундра – это не то место, где можно гулять в одиночку. В лесотундре вообще-то еще волков и медведей можно встретить.
В эту же категорию опасностей я бы включил и дорожно-транспортные происшествия. Один раз, когда мы ехали на работу, у нашей «вахтовки» оторвалось переднее колесо и покатилось впереди. В тот раз все обошлось. Но вообще, зимой дорога до месторождения очень скользкая, и ДТП происходят нередко. В основном это съезды в кювет и столкновения. Когда я помогал парамедикам на машине скорой помощи, пришлось увидеть много неприятных сцен. Поэтому безопасность движения была и остается одной из проблем.