Хроника важных и интересных событий, произошедших в городе, стране и мире 2 марта в разные годы, — в подборке корреспондента агентства «Минск-Новости».
1831 год. Венчание Александра Пушкина и Натальи Гончаровой
Обряд был совершен 18 февраля (по старому стилю) в храме «Большое Вознесенье» у Никитских ворот в Москве.
Впервые поэт встретился с будущей супругой в декабре 1828 г. на одном из балов, которые именовали ярмаркой невест. Натали слыла первой красавицей Москвы. Пушкин влюбился, стал посещать семью Гончаровых, а в марте 1829-го сделал предложение и… получил отказ. Выждав год, Александр Сергеевич повторил попытку. На сей раз предложение было принято.
Нельзя сказать, чтобы Пушкин в глазах света был завидным женихом: мелкий чиновник министерства иностранных дел, любитель пирушек, женщин и карточной игры, вечно в долгах, без постоянного стабильного дохода, живущий преимущественно на литературный гонорар, что, конечно, ненадежно… Однако семейство Гончаровых было разорено и тоже еле-еле сводило концы с концами, потому и предложение Пушкина было в конце концов принято. Будь Гончаровы побогаче, вряд ли бы поэт получил согласие на брак. О финансовом положении Александра Сергеевича красноречиво говорит тот факт, что он оставил после себя долгов и неуплаченных платежей в 200 тыс. рублей — сумма по тем временам колоссальная (все долги Пушкина оплатил царь Николай I).
Венчание Пушкина и Гончаровой сопровождалось «дурными знаками». Жених нечаянно задел аналой, с которого упали крест и Евангелие. При обмене кольцами одно из них тоже упало, и вдобавок погасла свеча. Можно только догадываться, какие недобрые предчувствия одолевали в связи с этим поэта, придававшего большое значение всяческого рода приметам и «знакам судьбы».
И все-таки на какое-то время вся его жизнь озарилась счастьем. «Я женат — я счастлив. Одно желание мое, — чтобы ничего в жизни моей не изменилось», — писал он Натали после венчания. Но с женитьбой на Натали в жизни поэта изменится многое. Судьба приведет Пушкина к Черной речке и роковому выстрелу Дантеса.
1956 год. Массовые митинги и демонстрации в Тбилиси
«Долой Хрущева! Долой Булганина!» — под такими лозунгами прокатились народные волнения в Грузии, при подавлении которых пострадали около 150 человек, из которых не менее 15 погибли.
Митинги и демонстрации начались 2 марта в Тбилиси и продолжались до 9 марта. Они были приурочены к третьей годовщине смерти Сталина. А недовольство грузинского населения вызвали слухи о развенчании «отца народов» в «секретном» докладе Хрущева на XX съезде партии. Участниками протестов стала в основном молодежь, считавшая, что заслуги Сталина перед страной несправедливо занижаются. Впрочем, немало было и тех, кто лишь требовал не приплетать ко всем злодеяниям Сталина его грузинское происхождение, и выступал за то, чтобы развязанная Хрущевым антисталинская кампания не перерастала в антигрузинскую.
Акции протеста были жестоко подавлены властями. Были задержаны 375 человек, в том числе 34 члена КПСС и 165 комсомольцев, из которых 39 осуждены. Но об этом газеты тогда не писали.
1981 год. Премьера двухсерийного художественного фильма «Эскадрон гусар летучих»
Фильм снял Станислав Ростоцкий, предыдущие работы которого «Дело было в Пенькове», «Доживем до понедельника», «А зори здесь тихие», «Белый Бим Черное ухо», уже были вписаны золотыми буквами в историю советского кинематографа. Однако в титрах «Эскадрона…» его имени нет, режиссер скрылся под псевдонимом Степан Степанов. Станислав Иосифович весьма щепетильно относился к вопросам использования родственных связей. И не хотел, чтобы совпадающие фамилии режиссера и исполнителя главной роли кого-то «смущали».
Между тем выбор Андрея Ростоцкого на главную роль —– отважного гусара и поэта, организатора партизанского движения в 1812 г. Дениса Давыдова — был стопроцентным попаданием. С первых кадров очевидно, что другого Давыдова и быть не может.
В то время Андрей Станиславович проходил срочную армейскую службу, но не где-нибудь, а в кавалерийском полку, приписанном к Госкино. Так что в седле держался уверенно и саблей махал умело. Снимался, можно сказать, не отходя от службы. Получалась двойная нагрузка, хотя армейское начальство, конечно, входило в положение.
«За эту роль я не получил ни копейки, — вспоминал потом Ростоцкий. — Я ведь снимался по приказу как рядовой Советской Армии. Может быть, поэтому, в виде компенсации за материальный ущерб, картина принесла мне популярность…».
Слава и правда была сумасшедшей: посмотрев фильм, французский режиссер Кристиан Жак — постановщик легендарного «Фанфана-тюльпана» — назвал Ростоцкого советским Жераром Филипом, а в Польше его сравнивали с собственным секс-символом Даниэлем Ольбрыхским. В экранного героя влюблялись все женщины Советского Союза. В их числе и партнерши по съемочной площадке. Например, молодая актриса Марина Яковлева, которая снялась в «Эскадроне…» в эпизодической роли, по сути, самой себя — провинциальной барышни, танцующей вальс на балу с Давыдовым.
«Он был очень хорош собой. В гусарском костюме, который ему шел, танцевал легко и изящно. И мне было хорошо и легко с ним в вихре вальса. Он как-то озорно и весело поглядывал на меня голубыми глазами. И я чувствовала, что пропадаю. В перерывах между съемками он не отходил от меня ни на шаг, рассказывал смешные киношные истории», — вспоминала Яковлева.
После фильма Ростоцкий и Яковлева поженились, а через три года развелись. Все-таки жизнь и кино — вещи разные.
В «Эскадроне…» снялись и другие звезды тех лет: Николай Еременко-младший (князь Болховской), Евгений Лебедев (Кутузов), Марина Шиманская (Катрин) и др. Зрители запомнили и героя второго плана — казачьего хорунжего Попова 13-го, сыгранного Юрием Рычко.
«Словим Наполеона — конец войне», — говорит Попов. Для чего, собственно, и таскает с собой «персону» — гипсовый бюстик Бонапарта, чтобы уж точно не перепутать, когда ловить будут. И, кстати, история эта не выдумка сценариста или режиссера. Казаки атамана Платова действительно пробрались в тыл французов и чуть было не захватили Бонапарта. Однако в решающую атаку бросились с криком «Ура!», что и погубило дело. Генерал-адъютант Наполеона граф Жан Рапп писал: «Ехали они довольно стройными рядами, так что мы их приняли за французскую кавалерию». Но крик «Ура!» сразу прояснил, кто есть кто. Чудом спасшийся Наполеон был настолько впечатлен и перепуган этим эпизодом, что попросил своего хирурга изготовить яд, чтобы не попасть живым в руки врага. С тех самых пор он носил его с собой всегда, а после капитуляции Парижа в 1814 г. даже предпринял попытку самоубийства, но яд к тому моменту выдохся, и Наполеон отделался лишь тяжелой рвотой. Впрочем, это уже другая история.
В фильме «Эскадрон гусар летучих» использованы подлинные стихи Давыдова, а музыку к ним написал Александр Журбин. И случилось удивительное чудо гармонии. Ожила эпоха.
«Темпераментный, зрелищный, озорной» фильм Ростоцкого, как характеризовал его критик «Советского экрана», вышел в прокат в 1981 г. и стал одним из его лидеров: киноленту посмотрели 23,6 млн зрителей.
1983 год. В Великобритании впервые представлен на суд публики новый аудионоситель — компакт-диск и лазерный проигрыватель к нему
Стремительное развитие в конце 1970-х компьютерных технологий привело к появлению возможности хранения и считывания любой информации в цифровом виде с соответствующих носителей. Одним из них и явился компакт-диск, продемонстрированный в марте 1983 г. в Великобритании компаниями Philips, Sony и Polygram. Для того времени новинка стала настоящей сенсацией.
Диаметр демонстрируемого компакт-диска составлял 12 см. Диск содержал Девятую симфонию Бетховена. Запись, выполненная лазером, продолжалась 74 мин. — именно столько длилась симфония в самом популярном исполнении того времени. Длина звуковой дорожки на компакт-диске в развернутом и выпрямленном виде составляла около 6,5 км.
Сколько разных компакт-дисков издано с момента их появления, доподлинно неизвестно, но за первых два с половиной десятилетия были проданы 200 млрд штук. Предназначенные изначально для любителей высококачественной музыки, компакт-диски вскоре прочно обосновались и на рынке компьютерных устройств. Однако развитие флэш-технологий в начале нынешнего века привело к тому, что аудио-CD оказались под угрозой забвения, как в свое время это произошло с пластинками и кассетами.
1990 год. «Литературная газета» публикует «Письмо 74-х», вызвавшее большой общественный резонанс и расколовшее писательскую организацию страны
Фото носит иллюстративный характер, pixabay.com
Это было обращение писателей к Верховному Совету СССР, Верховному Совету РСФСР, делегатам XXVIII Съезда Коммунистической партии Советского Союза, подписанное 74 литераторами, обеспокоенными антирусской, антироссийской кампанией в печати, на радио и телевидении, которой они требовали положить конец. Среди подписантов были Валентин Распутин, Петр Проскурин, Леонид Леонов, Александр Проханов, белорусский писатель, публицист и литературовед Эдуард Скобелев…
Авторы письма утверждали, что под знаменами объявленной демократизации и строительства правового государства «разнуздались силы общественной дестабилизации». Что «лживо, глумливо переписывается история России». Что публикации «Огонька», «Советской культуры», «Комсомольской правды», «Московских новостей», «Известий», журналов «Октябрь», «Юность» и «Знамя» «тенденциозны, полны национальной нетерпимости, высокомерия и ненависти». Что «люди русского происхождения ежедневно, без каких-либо объективных оснований именуются в прессе фашистами и расистами. Что «русофобия в средствах массовой информации СССР сегодня догнала и перегнала зарубежную, заокеанскую антирусскую пропаганду».
Все это, по мнению подписантов, делается для того, чтобы отвлечь внимание народа от внешних угроз, оправдать разрушение Советской Армии, дезавуировать победу СССР в Великой Отечественной войне, подорвать национальное самосознание и поставить под сомнение русское чувство патриотизма в любом из его проявлений.
«Демократическая» оппозиция попыталась было организовать ответное письмо, но не смогла — его некому было подписывать. Не нашлось фигур, сопоставимых по масштабу оппонентам. А если и были, не захотели «светиться».
«Письмо 74-х» стало почвой для разделения единого сообщества писателей СССР, в котором в то время состояли около 11 000 человек, на два крыла: Союз писателей России (СПР) и Союз российских писателей (СРП). В СПР, который возглавил Юрий Бондарев, вошли те, кто был солидарен с авторами «письма 74-х», а в СРП — писатели либеральных взглядов.