Всех очень утомила качка. От нее не укачивает, но просто тебя и все вещи периодически кидает с одного борта на другой так, что все летит. Судно постоянно погружает палубу в воду. На мокрой поверхности стоять невозможно вообще: ты укатываешься, что бы ни делал, и помешать этому невозможно. А у нас влажный линолеум на полу, и почти всегда он скользкий.
***
Когда мы дошили дырку в центре стакселя и надо было пришивать 7 метров нижней шкаторины (нижней кромки), Саня растянул парус через всю кают-компанию и коридор, перегородив путь в любое место. Иначе он нигде не помещается. А качка продолжается. Подумал, что в кают-компании можно сделать лабиринт из паруса, чтобы выкатывающиеся с кухни предметы могли кататься по нему, как шарик в детской ручной игрушке.
***
Рассказал Сане про книжку Андрея Чеснокова, ходившего через Тихий на бальсовом плоту. Я: "Один мой знакомый ходил на плотах через океан". Саня: "Твоего знакомого случайно зовут не Тур?" Так я дальше его и упоминал: “Мой друг, который не Тур”.
***
Дима потерял в шкафу кусачки и терроризировал нас, что если мы их не вернем, то ночью мы будем совершенно беззащитны перед ним. Ведь он встает каждые 3 часа заливать топливо. Саня нашел кусачки в шкафу же, но Дима нам не верит, что их никто не брал.
***
Серега сделал на ужин бефстроганов из последних запасов кенгурятины. И вроде как я теперь ел кенгуру. Не заметил, чтобы у нее был какой-то характерный вкус.
***
В кают-компании висела гитара, специально купленная для того, чтобы быть на лодке и можно было на ней играть. Оказалось, Серега играет на гитаре. Исполняет матерный русский панк-рок, периодически играл его весь наш путь. Старпом тоже играет, только более традиционные бардовские вещи, и дважды пел по вечерам. Но панк Сереги становился все более отзывающимся в сердце.
***
День рождения Сереги. Ему будет 38, и он тут один из самых младших. Его день начнётся в 4 утра с подъема фока. Знали бы раньше, вышили бы заплатками на парусе: "С днем рождения, Серега!" Мы собираемся менять галс, чтобы перестать ехать вдоль Новой Зеландии и повернуть, наконец, на восток. Поэтому накануне убрали стакселя, и ночь ехали на движке, чтобы начать утро с подъема.
Ровно в 4 нас подняли. Встаем мы с Саней, и получаем приказ поставить стаксель. Ставим. Потом, чтобы поставить фок, мы - убираем стаксель. А потом ставим его снова. К 5 утра все поставили. Час на два паруса. Это стандартная скорость постановки парусов здесь.
На поздравлении Сереги с днем рождения во время постановки парусов в 4 утра все официальные мероприятия по празднованию были закончены. Но рассвет был очень красивый.
***
Солнце светит, ветер около 25-30 узлов, и волны такие, что уже переливают не только главную палубу, но и заливает ют. Откуда-то вымыло бутылку ацетона, а заодно шланг с пресной водой на палубе упал в океан, включил собой воду и выливал наши запасы прямо за борт.
***
Дима очень переживает за паруса, и то, как мы их шьем. Дело в том, что что расход топлива у нас 500 л. в сутки, и по Диминым расчетам его, конечно, не хватит на всю дорогу, если все время идти на движке. По этой же причине механик сказал, что отопление нам включать не будут, потому что оно жрет 80 л. в сутки, и тогда мы будем греться ветерками, которых всего 3 на лодку. Я даже подумал, что у спальника еще есть шанс на триумфальное вступление в игру.
***
Серега проходит мимо шьющего парус Сани: "Я слышал, раньше статью давали за такелажество. А, за мужеложество. ШУТКА!!!"
***
Ввели ночные подвахты. Это второй, корме рулевого в рубке, неспящий человек. Их стоим я, Саня и Дима. Серега просыпается готовить завтрак так рано, что это как бы сама по себе подвахта. Они введены потому, что при парусном ходе единственный рулевой в рубке может сделать почти ничего, если что-то пошло не так. Нужен кто-то, кого можно послать на палубу или будить команду.
***
Вахты впервые ввели потому, что сломался автопилот и вылетал от раза в полчаса до раза в несколько минут, и надо было вручную ловить лодку, отключая сломанный автопилот. Поделили вахты с Саней пополам, но ему в итоге досталось две, а мне одна. Старпом за время этой подвахты рассказал очень впечатлившую меня историю про некоего своего знакомого из Ушуаи. Этот человек русский, был в Крыму в 90-х в криминальных кругах, а когда его заказали и предупредили об этом, на все деньги купил билет в Буэнос-Айрес. Прилетел в одном костюме и с последними 100 долларами. Тусил с местными революционерами, попал в рабство в Боливии на добычу серы, и был выкуплен христианской миссией. Проникся религией, стал пастором, имел свой приход и женился. Переехал в Ушуайю и не найдя подходящего прихода стал элитным электриком, чинящим военные суда. Теперь хочет переехать в Испанию. Колоритная жизнь.
***
Чинил шкоты кливера (передний парус), там перетерся узел в шкотовом треугольнике. Я снял веревку, и первая моя мысль была пойти, обсудить, спросить совета - так я привык существовать в системе ”иди сюда, держи здесь”. Но потом я подумал: я же все умею сам, я сто раз это делал, а главное, как Я сделаю, так и будет. И сразу такое спокойствие снизошло. Просто хорошо делай знакомую тебе работу, где ты сам решаешь, и ты на своем месте.
***
Последняя операция с покраской в этом плавании была покраска центральных рундуков. Их надо было красить белой краской. Просто поверх лака. Не сдирая его шкуркой. Между приступами дождя. Мне сразу вспомнился рассказ Веллера про матроса, которого отдали вместе с якорем, пока он его красил. И которого надо было принайтовать шкертиком. Ящик мокрый, лак отпадает. Палуба в солярке и фейри скользит как каток, качка сильная. А ты должен держать кисть, краску и красить пытаясь не улететь за борт, уже фактически лежа на палубе. Занимательно. Но на этом декоративные работы были закончены, потому что продолжать их невозможно.
***
Как-то раз я только ушел с подвахты, как через 15 минут нас с Саней подняли упаковывать развалившийся парус фока. Он был спущен и связан веревкой, но ветер раздул его, и он начал парусить пузырями. И вот картина маслом: рассвет над Тихим океаном, ветер 25 узлов, волны выше борта, 2 часа ночи при этом, и мы на колбасящемся из стороны в сторону судне болтаемся вдоль гафеля и обматываем парус веревкой. Когда вернулся, обнаружил, что планшет улетел через весь корпус в каюту Димы. Хорошо, там не было воды на полу. Но он работает, защитное стекло только треснуло.
***
Качка по ночам сводит с ума. Дело в том, что койки в наших каютах расположены не вдоль борта, а поперек, так что ты катаешься не вбок, а елозишь вверх-вниз вместе с матрасом, то упираясь головой, то пружиня ногами, и спать почти невозможно. Вместо крена на один борт у нас постоянные качели, общей амплитудой не менее 25 градусов, мне кажется. Ещё вокруг летают оставшиеся незакрепленные ящики, и иногда вещи от Димы.
***
Не выдержал и решил по такому поводу переехать в люксовую каюту, где койка вдоль борта, не могу с качкой поперек. Там жил Серега, но съехал, потому что для него койка слишком широкая, его слишком катает. Теперь кок живет в носовой на узкой койке, зажатый матрасами. А в его бывшей каюте запасы еды, овощи и мокрый насквозь матрас. Но когда тебя болтает с боку на бок, это куда приятнее, чем от ног к голове и обратно. Перенес все овощи и микроволновку в старую каюту, а консервы оставил в шкафу. Сушил матрас две суток ветерком.
***
Что строительство коча в Архангельске, что этот переход убеждают меня, что быт моряка максимально далек от морской романтики. За романтикой в яхтинг или на историческое судно. А тут просто мужская казарма в стесненных условиях. Там был адский холод. Здесь вода и качка.
***
Стаксель лежит под столом в кают-компании и туда постоянно что-то улетало на крене. Его поливали кофе, ВД-шкой, в него улетали соусы и соль, но апофеозом стал свежий кекс. Он стремительно промчался по столу и прямой ракетой ударил в дальний угол. После кекса я не выдержал и почистил парус.
Серега: "Мама, а откуда я взялся? Я нашла тебя в парусе, сынок!" Поскольку улетает в пару буквально все, там можно найти буквально все потерянное и некоторые новые удивительные вещи тоже.
***
Дима заклеил фанеркой кингстон. Он протекает. Фанера не помогла. Пытаясь вбить палку как распорку, мужики сломали киянку.
Тем временем в гальюне раскололся стульчак. На качке человек постоянно улетает то с него, то с ним, вот результат.
***
Серега начал изображать смех безумного моряка тонким голоском: ахахахаха. А потом бегать боком, дергая глазом и так посмеиваясь. Кок тронулся. Но очень смешно.
***
Саня все время повторяет пирожок:
"Мы так сильны, что становиться сильнее некуда уже.
И все, что нас не убивает, не убивает нас - и все".
