Февраль 2024. «Вести: Приморья» вновь в национальном парке «Удэгейской легенда». На большей части края бесснежье, а здесь зимнее царство. Тайга пока еще спит, а под ледовыми торосами в полудрёме отдыхает Иман. На заповедном кордоне «Корейский прижим» мы общаемся с директором нацпарка о его зимних буднях. Приглашаем к беседе с Марией Теплоуховой. Беседуем Максим Каленник.
Мария Теплоухова:
- Это ежегодное явление, когда река замерзает не ровным слоем, красиво, как показывают всегда, а так, как ей хочется. В этом году был очень низкий уровень воды, и мы переживали в каком состоянии река войдёт в зиму, потому что нужно где-то зимовать рыбе, и чем больше ям, чем больше воды, тем больше шансов у неё выжить. И действительно было чего опасаться.
Но когда вода, т.е. ее первый слой замёрз, вдруг сверху начала поддавливать новой волной, и тот лед, который уже встал, он просто перевернулся и встал такими острыми конусами вверх. После этого начались дожди сильные в верховьях, и воды стало больше-больше, а потом она резко упала. Поэтому, кроме того, что мы видим вот этот верхний слой, который выглядит так не очень аккуратно, под ним ещё и пустоледие. То есть лёд, а потом большой промежуток воздуха и вода, где она и не встала.
Поэтому река у нас с характером и встаёт каждый год по-разному. В этом году посмотрим, как она будет таять, но пока картина не очень хороша, у нас ожидаются, точнее должны быть проведены зимние маршрутные учёты, обычно они проходят по реке. Потому что это очень удобно, с двух сторон можно выходить на сопки и фиксировать то, ради чего всё это затевается.
В этом году у нас долго не получалось построить «буранники», это те маршруты, по которым будут проходить учёты. Потому что до сих пор (вы сегодня поднимались и видели) в некоторых местах река до сих пор не встала, она течёт. Это проблема. И буквально в последние три-четыре дня, наконец, уже стало возможным перемещаться целиком по территории парка на «Буранах».
Максим Каленник:
- Грубо говоря, уже скоро таять пора…
Мария Теплоухова:
- Это произойдёт в апреле, да, она ещё не вся стала, но вот такая непредсказуемая у нас река и вообще регион.
Максим Каленник:
- Я так понимаю, когда всё начнёт таять, она характер свой ещё раз покажет?
Мария Теплоухова:
- Конечно, она будет долго его демонстрировать, пока всё русло не вскроется, и это будет происходить примерно с конца марта до середины мая. Поэтому у нас здесь есть зимняя навигация - когда мы пересекаем реку, дальше едем, пересекаем по намороженной переправе; и летняя - когда у нас ходит паром, и между ними довольно длинные промежутки, когда идёт сначала шуга, потом торос, и, в общем, не всегда мы можем пользоваться рекой.
Максим Каленник:
- Вот у некоторых народностей есть такое, да, к своим рекам поверье, отношения, ну возьмём тот же Древний Египет, да, Нил для них это всё. А что для парка и всего, что здесь находится, Иман?
Мария Теплоухова:
- Ну, конечно, это дорога жизни. И дорога жизни, и источник жизни, и для многих источник спасения. Даже когда у нас начинается этот ледостав, и когда мы не можем попасть на эту сторону, для многих обитателей фауны это период тишины и спасения, когда сюда никто не может попасть. Сюда не могут попасть браконьеры, с которыми мы активно боремся, не могут попасть рыбаки в большом количестве, которые не всегда понимают, что те нормы вылова, которые установлены нашим Правительством, они не отвечают реальной ситуации. Например, законно можно вывести с реки двухсуточную норму вылова. То есть, рыбак находится здесь неделю или один день, может вывести двухсуточную норму. Если разрешено 30 хариусов, он совершенно честными глазами говорит, вот мои шестьдесят, и я их вывожу. Пять линков, например, в день, соответственно, десять за два дня, не больше Таймень один, и ты можешь вывести два, но ты его еще попробуй поймай. Вот с хариусами - это серьезная проблема. Поэтому река сама же себя и делает безопасной, когда не дает людям сюда попасть.
А для местных народов, конечно, это источник жизни. Мы знаем, что удэгейцы относятся ко КМНС, к коренной малочисленным народам Севера, и для них рыба это - действительно тот продукт, без которого им очень тяжело выжить. Идут годы, десятилетия, столетия, а кухня остается прежней. В ней ключевое место занимает рыба, ну, и дикое мясо. Но если мы говорим о реке, конечно, это в первую очередь линок, хариус, в меньшей степени таймень, с ним сейчас стало совсем плохо. По многим причинам. И по причине, что его ловят, хотя сейчас ловят гораздо меньше. И по причине того, что у нас выше по реке золотодобывающее предприятие, и мы видим основной продукт их работ – загрязненные реки с нарушением технологий. И, несмотря на то, что мы много лет с ними боремся, все изменяется очень медленно. Но мы верим, что нам помогут и будут регулировать подобную деятельность более тщательность.
Об этом и многом другом в интервью ГТРК «Владивосток».
