David Thomas "Davy" Jones (30 December 1945 – 29 February 2012)
Хорошо помню свои действия тем утром, после телефонного звонка с печальным известием.
Устраивать тризну на стриту было бессмысленно, потому что ни пенсионеров ни тунеядцев, которым о чем либо говорило слово The Monkees вблизи меня давно уже не осталось в живых. А напиться с кем попало можно в любое время.
Когда тебя перестают узнавать, ты можешь даже устроить поминки по самому себе, любуясь тем, как будут опрокидывать рюмку за рюмкой за упокой твоей собственной души...
Вместо этого я поставил на проигрыватель Headquarters, и где-то после третьей пьесы погрузился в сугубо личные воспоминания, которых было совсем немного - вспомнился первый класс, школьный звонок и логотип Манкиз на папке у старшеклассника, прописанный чернильною ручкой, потому что шариковые были дефицитом одного разряда со стерео-открытками и газовой зажигалкой, за которыми летали чуть ли не в космос.
Затем - семь лет спустя, возник пьяный Сережа Стоунз, сентиментально рассказывающий как он старательно перерисовывал такой логотип на папки своим товарищам - в далеком прошлом, хотя прошло всего семь, даже, наверное, шесть лет - регулярно выпивать на пару мы начали где-то так с ноября семьдесят пятого...
В уточнении остального не было необходимости, остальное я - Граф Хортица, знаю наизусть.
Диск доиграл, а я, так и не спрятав его обратно в обложку, все-таки отправился на улицу, анализировать, прямо скажем, жалкие обрывки любительской кинохроники, мерцающие у меня в голове, за неимением комфортабельного просмотрового зала как в “Мертвом сезоне” или в “Судьбе резидента”.
Он так и пролежал неубранный четверо суток. Мне ничего не хотелось слушать все эти дни - разве что несколько случайных секунд с магнитофона или из транзистора в руках у прохожего модника. Но такие прохожие встречаются не в этом измерении.
Так незаметно прошло четыре дня, а потом и четыре года.
29. II. 16
P.S.
