Утром она привычно раскладывает старенький стульчик, тяжело опустившись на него, садится. Её рабочее место (да-да, она как на работу приходит, день в день) - напротив аптеки. Аптека рядом с одним из городских рынков. Поэтому очень это людное место.
Устроившись поудобнее, она опытным взглядом окидывает проходящих мимо людей. Особенно выходящих из аптеки. И не вызывающе, не настойчиво, а тихим, просящим голосом говорит: "Помогите, пожалуйста. Я помолюсь за ваше здоровье."
Кто-то проходит мимо. А кто-то расстёгивает -раскрывает сумку, достаёт кошелёк и кладёт на колени ей какую-то купюру. Или монетки. Та покорно благодарит и желает всяческого здоровья дающему и всей его семье.
Проходит час-другой. Из аптеки выходит девушка и услужливо подаёт ей стаканчик с кофе, если это осень-зима, или бутылочку с водой , если лето. Та благосклонно принимает подарочек и пьёт. Кофе или воду.
Ближе к обеду она тяжело встаёт со своего стульчика, складывает его, опускает в большую клеёнчатую сумку и идёт на рынок.
К этому времени продавцы из двух больших корпусов, стоящих напротив друг друга, уже отторговались. Молочные продукты надо продать быстро. Да и мясо тоже...Стоят они за прилавками, подсчитывают выручку. Кто-то из их помощников складывает пустую тару на тележки и увозит. Окончен ещё один тяжёлый рабочий день. Скотину, чтобы стала она мясом, надо вырастить-выкормить. Корову - сдоить и превратить молоко в сливки, сметану и творог. Для этого надо не только в базарные дни, но каждый день встать ни свет ни заря. Скотина не знает, что такое выходные.
Та, что сидела у аптеки, ходит теперь по опустевшим корпусам, от одного прилавка к другому. И ничего не просит! Ей сами люди отдают - кто какие-то обрезки-косточки, кто неполную бутылку молока.. Всё это бережно складывается в сумку. Кто-то, виновато разведя руками, ничего, мол, не осталось, суёт ей 100-рублёвую купюру, вздыхая при этом - разве это деньги сегодня? Поблагодарив и пожелав всем здоровья, с обещаниями помолиться за добрых людей, она уходит. Её рабочий день тоже закончился...
Она - это полная, старая, под 80, а то и за, цыганка. Говорят, их сейчас нельзя так называть. Не политкорректно. Они - ромы. Или рома. Не знаю. Это ничего не меняет для меня лично.
Я не могу на неё смотреть. На ней - мамино пальто. Моей мамы пальто. Бежевое, австрийское. На рукавах какие-то завязочки с бусинками на концах. Пальто ей мало, и она его не застёгивает. Оно уже пообтрепалось на обшлагах и бортах. Грязное...
После маминого ухода цыганка обратилась к мимо проходящей дочке моей: "Если будете вещи раздавать, я возьму. Я её хорошо знала. Добрая! Всегда денег мне давала. Каждый день."
..Я знала об этом. И не раз маму упрекала, зачем, мол, делаешь так. Ты всю жизнь работала, а она - ни дня. Так зачем?.. Ой, да не знаю я..
Один раз, наверное, под подходящим настроением, я подошла к ней. Она привычно затянула своё "помогите". И я спросила: "На что помощь нужна? Вам предстоит операция, дорогостоящее лечение? А пенсия маленькая у вас..." Она отвела глаза и вынесла мне вердикт: "Мать у тебя понимающая была, не то, что ты..."
А я и правда не понимаю. И не хочу понимать.
Один наш друг тяжело заболел как-то. Лет десять с болезнью боролся. Кредиты брали, занимали...Когда друзья помогали, чем могли, отказывался - мы справимся. Еле-еле уговаривали принять. Его нет уже несколько лет, а я как сейчас помню это его: ну не нищие же мы, вон и дети выслали. не надо!
...Я знаю, что такое толерантность.
Толерантность – это когда мы уважаем других, несмотря на их различия. Это своего рода вежливость, которую мы проявляем к чужим убеждениям, культуре и образу жизни.
И всё меньше нахожу в себе эти черты. Наверное, это плохо. А лучше почему-то не получается. Раньше получалось. Сейчас почему-то нет. Особенно когда просят о помощи, палец о палец при этом не ударив. Молятся они. Какому богу?