Наверное, свои впечатления есть у каждого, кто смотрел свежее послание Владимира Путина Федеральному собранию. Автора этих строк обуяли детско-юношеские воспоминания. Например, о XXV-м съезде КПСС, долгую трансляцию которого (как и нынешнее супердолгое — более 2-х часов) напомнило президентское послание.
Нет, Виктор Степанович Черномырдин был неправ, когда говорил, что «какую партию ни начнём строить, всё получается КПСС». Дело не только в партийном строительстве – видимо, советская инерция так сильна в нашем сознании и политическом классе, что, держи шире, какое государство ни попытается построить современная Россия – всё получается СССР.
Вот и тезисы Владимира Путина из послания – от экономики до социальной сферы, -потому, наверное, так похожи на тезисы Леонида Брежнева, что, кажется, речь идёт о возврате к прежней советской модели развития. К такому Советскому Союзу без коммунистов.
Не удивительно, что большая часть жителей страны эту реставрацию поддерживает – ведь это люди старше 60 лет, как и во власти, где средний возраст чиновника – 55 лет. Разумеется, все эти люди родились и выросли в СССР, и хотели бы возвращения к «советской модели» как к понятной и приоритетной.
По воспоминаниям – очень уютной для всех: кому-то было хорошо при Брежневе, с его тишиной и предсказуемостью, а кому-то при Горбачеве, с его первыми кооперативами.
Сегодня приветствуется и то, и другое. Худо, пожалуй, придётся бенефициарам капиталистического ренессанса 1990-х годов – им уже отказано в праве называться «элитой». Следующим шагом, очевидно, станет передел того, что за эти годы было нажито «непосильным» трудом. Собственно, он уже идёт…
Экономические основания советской «реконкисты» понятны – капиталистическая Россия, как и Советский Союз в своё время, в определённый момент упёрлась в пресловутую «ловушку среднего дохода», преодолеть которую почти никому не удаётся (сейчас это уровень примерно $15-18 тыс. подушевого ВВП). Прежние методы роста больше не работали – простаивающие мощности были задействованы полностью, строительство новых помогало плохо. Мало было построить новую фабрику или аэропорт. Дальше надо было включать «элементы западного общества» и формировать «западного человека». А этого никому, кроме Запада на определённом этапе его развития (что часто называют необъяснимой «мутацией»), сделать не удаётся.
И, похоже, у руководства страны просто кончилось терпение. Страна «бросила это трудное дело» догоняющего развития и покатилась с горки к историческим истокам. Наверное, чтобы ещё раз попытаться преодолеть «историческую колею», получить второй шанс в той точке, где остановились генсеки.
Любопытно, что тогда нынешние руководители были совсем молодыми комсомольцами, посмеивающимися над старцами из ЦК, а потом увлечённо окунувшимися в водоворот рынка, потому что «деньги надо было делать».
Сегодня они предлагают новым молодым в качестве примера для подражания себя – но не образца 70-х годов прошлого века, а нынешних - немолодых мужчин и женщин. С «ценностями», восстановленными по воспоминаниям детства и юности (где были и Артек, и еда по талонам) и помноженными на страх общественного осуждения, за которым, в свою очередь, стоит страх смерти, как пишет в своей новой книге философ Борис Гройс.
Неправда, что это возврат в Средневековье – это возврат в советское детство, со свойственным любому детству упрощением: например, разделением всех на «хороших» и «плохих», «своих» и «чужих», с которыми «не играем».
Соответственным образом, похоже, выстраивается и воспитание современной молодёжи. Не зря же президент сказал в послании, что те, кто прошёл СВО, стали «новой элитой».
Другое дело, что основатели СССР хотели, чтобы население страны развивалось, «осваивая» весь пласт мировой культуры. А нынешнее начальство сепарирует этот «пласт», разделяя на то, что «полезно» и «вредно» молодому организму…
И, похоже, всерьёз обижено на бывших западных партнёров. Конфликт с Западом, как справедливо замечает Илья Гращенков, идёт по принципу: «я взломаю твой мир и заставлю тебя поверить в мой»:
«Здесь борьба идет не столько за ценности, сколько люди пытаются навязать друг другу собственные страхи. И вот тут появляется маркетплейс по торговле страхами, который заботливо обслужит обе стороны, которые нужно не только разделять, но и над которыми приходится властвовать».
К этой ситуации, пожалуй, хорошо прикладывается одна средневековая притча про двух рыцарей. Они – оба в латах и шлемах – встречаются на дороге и вступают в поединок друг с другом. Один рыцарь отрубает другому голову, снимает шлем и понимает, что это был его друг. Для него это было неожиданностью. Если бы он знал, что это его друг, то не стал бы затевать поединок. Но он был в шлеме, и друг его был в шлеме, и общая ситуация была неясная.
Такой вот сюжет, который, как кажется, хорошо показывает, как работает сознание современного человека…