Продолжение следует...
Прождав дочку больше суток, Антонина отправилась в институт. В деканате ей сказали, что Раю отчислили за постоянные пропуски занятий, а накануне она забрала документы. Антонина была в полной растерянности, не зная, куда идти, где искать дочь… Прошла неделя безрезультатных поисков, она не могла ни есть, ни спать, стало сдавать сердце, она слегла. Наконец, в почтовом ящике Ираида обнаружила конверт с долгожданным письмом от Раечки. Вдвоем они читали и перечитывали аккуратные строчки: «Мама, я вышла замуж. Мой муж — военный летчик, капитан. Сейчас мы едем поездом к месту службы под Читу. За меня не беспокойся, у меня все хорошо. Доеду — напишу подробно. Привет тете Иде».
— Ну вот, видишь, жива-здорова, и даже счастлива. У нее «все хорошо», а ты тут с ума сходишь, — успокаивала Антонину Ираида.
— Обидно, конечно, что не предупредила, не познакомила с женихом, уехала, не попрощавшись, но вот такая она выросла… Одно слово — цыганская кровь.
Без Раечки жизнь в их квартирке словно замерла, дни походили один на другой, время измерялось Раиными письмами, а письма приходили все реже и становились все короче. Потом письма сменились открытками к праздникам.
Так прошло несколько лет. И вот однажды на пороге квартиры возникла Раечка. Она повзрослела, пополнела, теперь это была красивая молодая женщина с неспешными движениями и горделивой осанкой. А из-за ее юбки выглядывала маленькая русая головка с двумя тонкими косичками и настороженными голубыми глазами.
— Знакомьтесь, дочка моя, Вероника, — представила Рая хозяйку косичек. — Мы с ней поживём пока у вас. С мужем я разошлась.
Девочка была в том самом возрасте, в котором сама Раечка появилась в этом доме. Сердце Антонины растаяло моментально, все запасы любви, нежности, заботы она подарила малышке. В квартире вновь раздавались детский голосок и топот маленьких ножек, жизнь Антонины и Ираиды наполнилась смыслом, маленькими событиями, радостями и тревогами.
Рая восстановилась в институте, переведясь на вечернее отделение, устроилась на работу. Она была постоянно занята и мало бывала дома. Заботы о Вероничке полностью легли на плечи Антонины.
Девочка была совсем другая, до странности непохожая на мать. «Отцовское отродье» — в сердцах ворчала на неё Рая. Молчаливая, спокойная, Вероника могла часами играть одна. Куклы занимали ее мало, охотнее она строила что-то из кубиков или сосредоточенно рассматривала картинки в книжках и журналах. Лишь в одном девочка походила на мать — быстро схватывала и запоминала все новое, впитывала, как губка, удивляя потом взрослых своими познаниями.
Не прошло и года, как Рая вновь вышла замуж и уехала с новым мужем в Тольятти. Строительство автозавода открывало перед ними прекрасные перспективы, а молодой город привлекал своей современностью, энергетикой. Антонину радовало, что дочка на этот раз не бросила учебу в институте, перевелась на заочное. Поумнела. И еще радовало то, что Вероника осталась с ней.
— Пусть она поживет у тебя, пока мы обустроимся на новом месте, потом заберу, — сказала Рая на прощание.
Прошло еще несколько лет. И вновь на пороге квартиры возникла Рая. Располневшая, модно одетая, в золотых серьгах и кольцах. На этот раз из-за ее юбки выглядывала вихрастая черная головка трехлетнего мальчика.
— Знакомьтесь, это Борис, — представила его мать.
Борянька, как сразу окрестили его Антонина с Ираидой, очень напомнил им маленькую Раечку, такой же бойкий, непоседливый, любознательный. Его черные цыганские глаза все замечали, а цепкие ручки тащили все, что плохо лежало.
Рая сказала, что со вторым мужем у нее тоже «не сложилось», и теперь она уезжает в Саратов, «устраивать свою женскую судьбу». Она получила, наконец, диплом и приглашение на хорошую должность.
— А дети пускай поживут пока у тебя, мама. Устроюсь на новом месте — заберу.
С появление в доме Боряньки спокойной жизни настал конец. Непоседливый мальчишка требовал неусыпного внимания. Вероника ревниво отнеслась к появлению брата, между ними то и дело вспыхивали драки, кончавшиеся дружным ревом. Антонина не знала, кого успокаивать, как занять обоих, таких разных, малышей. Внучка пошла в первый класс и требовала повышенного внимания, но стоило Тоне заняться уроками с ней, как с Борянькой непременно что-нибудь случалось: то опрокинет на себя кастрюлю с компотом, то свалится с табуретки, то изрисует карандашом стены и себя. А у Антонины возраст подходил к семидесяти, она уже не могла поспеть за обоими внуками. Промучившись год, она написала Рае письмо с просьбой забрать Борю, оставив ей только Веронику.
Раиса приехала недовольная, у нее только-только наметилось новое замужество, и жених подвернулся при должности, с квартирой. Появление сына в ее жизни было очень некстати, но убедившись, что Антонине действительно трудно справляться с двумя внуками, Рая забрала Бориса. Вероника в страхе, что мать увезет и ее, не отходила от бабушки ни на шаг.
— Бабуленька, не отдавай меня маме, я хочу с тобой жить, — шептала она на ушко Антонине.
— Не отдам, красотулечка моя, никому тебя не отдам! — шептала ей в ответ бабушка.
А Рая и не думала забирать дочь, уж слишком она напоминала ей первого мужа.
Продолжение следует...