В январе 369 года до новой эры беотийский стратег Эпаминонд с войском фиванцев пришел на помощь аркадянам на Пелопоннесе. К нему присоединились союзные воинские контингенты аргивян и элейцев. Союзники вторглись на территорию Лаконии в четырех местах, и их объединение произошло около Селассии. Затем Эпаминонд возле Амикл переправился через Эврот и с южной стороны города подступил к Спарте, обороной которой руководил царь Агесилай. Я встречал утверждение отдельных авторов о том, что Эпаминонд атаковал Спарту с севера, но оно ошибочно. Штурм Спарты фиванским стратегом с северной стороны города был осуществлен через семь лет. После неудачного штурма фиванцами и их союзниками столицы Лакедемона спартанцы получили подкрепления, и Эпаминонд не решился продолжать осаду Спарты, а повернул на юг к спартанской гавани Гифий на побережье моря. При выходе с Пелопоннеса на Истмийском перешейке войско афинян предприняло попытку блокировать армию фиванцев, но Эпаминонду удалось благополучно вернуться с армией в Беотию.
По свидетельству Диодора: «Лакедемоняне, когда враг занял квартиры на границе Лаконики, вышли в полном составе из Спарты и двинулись к нему навстречу, слабые численностью, но чрезвычайно сильные мужеством. Тогда Эпаминонд и другие, видя, что в страну лакедемонян будет трудно вторгнуться, решили, что не в интересах вторгаться с такими крупными силами в полном составе, разделили армию на четыре колонны и вошли в Лаконику в нескольких пунктах. Селассия была назначена местом общего сбора. Когда все войско собралось в Селассии, оно двинулось на Спарту, разоряя и выжигая округу. Когда Эпаминонд спустился к Тайгету в долину Эврота и занялся переправой через реку, чье течение было стремительным, так как это было зимой, тогда лакедемоняне, видя армию противника в сильном замешательстве из-за тяжелой переправы, воспользовались благоприятным случаем для нападения. Оставив женщин, детей и стариков в городе для защиты Спарты, они задействовали в полном составе мужчин призывного возраста, устремились на врага, обрушившись на него внезапно, на переправе и устроили крупную бойню. Но когда беотийцы и аркадяне отбились и начали окружение противника превосходящими силами, спартанцы, убив множество, отступили в город, ибо они, несомненно, проявили храбрость. После этого, когда Эпаминонд всеми силами предпринял устрашающее нападение на город, спартанцы, опираясь на сильные природные укрепления, убили многих из тех, кто опрометчиво вырвался вперед. Но, в конце концов, осаждающие приложили великие усилия, и уже было решили, что одолели Спарту силой, но когда из тех, кто испытывал силу их позиции, некоторые были убиты, а другие ранены, Эпаминонд отозвал воинов трубой. Но люди по собственному желанию пробивались к городу и вызывали спартанцев на решительный бой, предлагая им в ином случае признать превосходство врага. Но спартанцы ответили, что когда они найдут подходящий случай, то все поставят на одну битву, они отступили от города. И когда они опустошили всю Лаконику и собрали обильную добычу, то удалились в Аркадию».
По сообщению Плутарха: «Эпаминонд вместе с союзниками вторгся в Лаконию, имея, не менее сорока тысяч гоплитов, за которыми с целью грабежа следовало множество легковооруженных или вовсе не вооруженных. Так что общая численность вторгшихся достигала семидесяти тысяч. Беотийцы были первыми врагами, которых спартанцы увидели на своей земле и теперь опустошали ее огнем и мечом, дойдя беспрепятственно до самой реки и города. Дело в том, что Агесилай не разрешил спартанцам сразиться с таким валом и потоком войны, но занял центр города и самые важные пункты. Когда Агесилай заметил, что враги намереваются перейти Эврот и силой ворваться в город, оставил все другие позиции и выстроил лакедемонян перед центральными возвышенными частями города. Как раз в это время Эврот из-за обилия снегов на горах выступил из берегов и разлился шире обыкновенного, но переправу вброд не столько затрудняла быстрота течения, сколько ледяной холод воды. Как ни старался Эпаминонд из честолюбия завязать сражение в самом городе и поставить трофей, он не смог выманить Агесилая или вызвать его на бой, а потому снялся с лагеря, отошел от города и стал опустошать страну. Одни писатели говорят, что фиванцы отступили из Лаконии из-за начавшихся холодов, а также оттого, что аркадяне стали в беспорядке уходить и разбегаться, другие – что они и так провели там целых три месяца и успели опустошить большую часть страны».
Наиболее подробное описание попытки захвата Спарты приводится Ксенофонтом: «Фиванцы спустились в Лаконию и тотчас предали огню и мечу Селассию. Затем они отправились на священный участок Аполлона. Здесь они расположились лагерем, а на следующий день двинулись вперед. Попыток перейти в город по мосту они не делали, так как в храме Алеи, лежавшем с противоположной стороны моста, оказались спартанские гоплиты. Они оставались на левом берегу Эврота, где жгли и грабили дома, наполненные всяким добром. В городе женщины теряли спокойствие духа, видя дым от этих пожаров, так как они еще никогда не видели врагов. Спартиаты же, заняв посты в разных частях своего неукрепленного города, изготовились к бою. Они производили впечатление крайней малочисленности – так было и в самом деле. Правительство постановило объявить илотам, что те из них, которые вступят с оружием в руках в ряды войск, получат свободу и дало в этом клятву. Немедленно же, как говорят, внесли свои имена в списки более шести тысяч илотов, превратившись в организованное войско. Они теперь стали внушать страх самим же спартиатам, будучи слишком многочисленными. Страх перед вступившими в войска илотами отчасти рассеялся после того, когда выяснилось, что орхоменские наемники остаются верными лакедемонянам и что из союзников на помощь пришли флиунтинцы, коринфяне, эпидаврцы, пелленцы и некоторые другие. Вражеское войско, подвигаясь вперед, достигло области Амикл и здесь перешло через Эврот. Остановившись и устраивая лагерь, фиванцы первым делом нагромоздили перед собой как можно больше срубленных ими деревьев, чтобы таким образом обезопасить себя от нападения. Аркадяне не принимали никаких таких мер, даже, напротив, они оставляли лагерь и отправлялись грабить дома. На третий или четвертый день после этого конница, подвигаясь вперед, прибыла в боевом порядке к гипподрому, расположенному на священном участке Землеустроителя. Она состояла из фиванской конницы в полном числе и элейских всадников. К ним присоединились еще бывшие в их войске фокейские, фессалийские и локрийские всадники. Против них выступили лакедемонские всадники, которых на вид было очень мало. Но в доме Тиндаридов сидели в засаде около трехсот гоплитов младших призывных категорий. Как только они выбежали из засады, и лакедемонская конница ударила на врагов, последние не выдержали натиска и обратились в бегство. При виде этого обратилось в бегство также значительное число неприятельских пехотинцев. Через некоторое время лакедемоняне прекратили преследование и фиванцы приостановили бегство. Обе стороны снова расположились лагерем. Теперь, по-видимому, стало меньше оснований опасаться, что фиванцы нападут на город. Войско последних, снявшись, двинулось все же вперед по дороге, ведущей в Гелу и Гифию. Неукрепленные города они сжигали. Гифий, где находились лакедемонские верфи, фиванцы атаковали три дня. В этой атаке фиванцам помогали некоторые периэки».
Многие современные историки ставят под сомнение приведенную Плутархом численность армии Эпаминонда под стенами Спарты в 70 000 человек. Но точно такое же количество воинов отражено в повествовании еще одного летописца в лице Диодора, который пишет, что: «Пелопид (другой фиванский стратег и ближайший соратник Эпаминонда) в походе на Лакедемон командовал семьюдесятью тысячами человек, а на территории самой Спарты воздвиг трофей победы над лакедемонянами, которые никогда прежде не видели разграбление своих полей».
Отступление Эпаминонда от Спарты было обусловлено тем, что аркадяне, аргивяне и элейцы с приобретенной добычей покинули союзную армию без уведомления и согласия беотийского стратега. К тому же фиванцы в зимний период времени стали крайне нуждаться в снабжении продовольствием и поэтому совет беотархов решил немедленно отступить от Спарты в направлении моря, а потом через территорию дружественной Мессении вернуться обратно в Беотию. К тому же Эпаминонд получил сведения о приближении к Спарте из северо-западных областей Пелопоннеса союзных лакедемонянам вспомогательных воинских контингентов, и о возможном прибытии на помощь спартанцам армии афинян под руководством Ификрата.
Являясь дальновидным политиком, Эпаминонд не ставил перед собой цели полностью уничтожить Спарту как полис, так как в этом случае значительно возвысился бы Аркадский союз. Поэтому фиванский полководец в своем походе на Пелопоннес ограничился предоставлением независимости Мессении, основав ее новую столицу – Мессену, что послужило чувствительным ударом по аграрной экономике Спарты. Таким образом, Эпаминонд добился фактического распада Пелопоннесского союза под руководством лакедемонян и возникновения на северо-западной границе Лаконики враждебно настроенного Спарте государства.
