Он улыбался. Что-то весело рассказывал невидимым отсюда товарищам. Его и самого было видно только по плечи. Белобрысая, не покрытая в такую сырую погоду голова, воротник тренча, и всё, что можно было разглядеть. Молодой. Сколько ему? Лет двадцать…. пять? Может чуть больше. Да в общем это не важно. Что он рассказывает? Может как ходил с девушкой в театр? С какой нибудь Китти, Эммой или может даже Камерон?
А потом наверно ели мороженное, прогуливаясь по Пикадилли. Хотя откуда знать, что он из Лондона? Может из какой нибудь патриархальной деревушки, где стоят заросшие вьюном маленькие каменные домики, маленькая мельница на окраине, и все по утрам друг с другом здороваются.
- Доброе утро, миссис Смит!
- Замечательное утро, не правда ли, мистер Джонс!
А он, наверно, мальчишкой, ездил на своем велосипеде, звякая велосипедным звонком и развозил молоко. Или может быть газеты?
А потом наверно читал Диккенса. Или Конан Дойла, спрятавшись где то на чердаке.
Пальцы стынут. Ганс подышал на пальцы и пошевелил ими.
А потом? В кого превратится этот… хотя нет, почему сразу хлыщ? Нормальный парнишка, веселый, не заносчивый. Станет добропорядочным гражданином, отрастит живот, женится на своей Китти, будет ходить с тростью.
Ага. «На службу», как они говорят. Будет у него дочка, вся такая в рюшиках, и сыночек, в коротких штанишках.
Будет по утрам пить чай и читать «морнинг стар»
-Кэт, ну ты представляешь? Что снова выкинули эти Виги в парламенте? Если тори их не приструнят, плакало наше королевство!
Ганс улыбнулся своим мыслям.
Нет, конечно, это только выглядит так комично. Но с другой стороны, а какая может быть жизнь у обычного, нормального, вполне себе обыкновенного парнишки?
Обыкновенные житейские радости, детишки, какая-то работа, временами ссоры с супругой из-за бытовых мелочей. Такая обычная, ничем не примечательная, «как у всех» жизнь. Но такая… сладкая!. Такая… желанная! Такая, что ни за что не променяешь ни на что другое. И стоит там, едва видимый, и ведь даже не задумывается, что жизнь, такая вкусная, бьет в нём ключом.
Как же его зовут?
СТОП. Нельзя. Нельзя давать имена. Ни в коем случае!!
Ганс похлопал себя по небритым щекам, потер стынущие руки.
И выровняв дыхание пригнулся к прицелу.
Выстрел дернул голову белобрысого парнишки, выбив из нее фонтанчик крови. Тело рухнуло в окоп, скрывшись за бруствером.
Это враг. Это война. Не важно, кто с той стороны, не важно, в чем они виноваты. Они враги, а врагов убивают.
Ганс схватил винтовку и ползком стал менять диспозицию, пока его не накрыли.
Автор: Александр