— Думаешь, я не знаю, за что Жучка тебе пятёрки ставит? — Катька язвительно ухмылялась.
— Я честно её заработал! Просто ты завидуешь! — крикнул ей в лицо Мишка.
— Как бы не так! Просто твой папочка ходит к Жучке! Он её — тра-ла-ла-ла! А она тебе пятёрки! — высунула язык Катька и Мишкин портфель опустился ей прямо на голову.
Катька охнула и осела на пол.
— Девочки, смотрите что Чулюков натворил! Он Катьке по голове портфелем! — крикнула Олеся.
— Я видела! — подтвердила Вика Градусова, отличница.
— Я тоже видела, — кивнула Маша.
— Так, что здесь происходит? — в класс вошла Жукова Анна Валерьевна, и увидев сидевшую на полу Катю, бросилась к ней: — Катя, что случилось? Тебе плохо?
— Это всё Мишка... он её портфелем... по голове! — ответила за Катю Вика Градусова.
Анна Валерьевна посмотрела на ребят, потом её взгляд остановился на Мишкином лице.
— Это правда? — спросила она у него.
Вместо ответа он схватил портфель и выскочил из класса.
— Родителей в школу! — донёсся до него голос учительницы.
Отец Мишки трудился инженером на заводе "Торос" и должен был вернуться только вечером. Мишка не мог столько ждать, обида распирала его, и решил встретить его. Еле дождавшись окончания смены, Мишка спрятался в кустах и стал караулить, когда выйдет отец.
Но люди всё шли и шли, а отца среди них не было. "Может, он вышел раньше"? — подумал Мишка и побрёл домой. У подъезда он увидел... Жучку. Она беседовала с отцом, что-то объясняла ему. "Значит, правда", — с горечью подумал Мишка, и, сев на портфель, обхватив руками голову. "Он её -тра-ла-ла" — пел противный Катькин голос в голове.
Наконец Мишка увидел, что у подъезда никого нет и забежал в него. Поднявшись на лифте, он долго звонил в дверь своей квартиры. Но ему никто не открыл. Тогда он подошёл к полке с цветами и в одном из горшков нащупал запасной ключ. Открыв дверь, бросил портфель, скинул кроссовки и войдя в свою комнату, как был, завалился на кровать.
У него поднялась температура, а противный Катькин голос продолжал издеваться: "я знаю, почему Жучка тебе ставит пятерки... Твой папочка ходит к ней! Тра-ла-ла"!
— Заткнись, дура! — не выдержал, наконец, Мишка, — пошла вон из моей головы!
— Боже, Миша! Наконец-то ты очнулся! У тебя жар, сынок! На, попей! Нужно больше пить! — услышал он мамин голос и на лоб ему легла прохладная рука.
— А папа... отец где? — приподнимаясь на подушках, спросил Мишка, — он дома?
— Разумеется. Тебя так долго искали... думали, случилась беда! Нам позвонила учительница русского, сказала, что ты ушёл с занятий. Что ты Катю Абрамову портфелем стукнул... это правда?
— Правда... не спрашивай за что.
— Ладно, не буду. Главное, что ты дома! Мы тебя везде искали... Обошли все ближайшие чердаки и подвалы! А ты здесь оказался! Господи, какое счастье! — поцеловала его мать.
— Ты поступил не по-мужски, — услышал он голос отца, — больше так не делай, Михаил!
"А ты? Разве по-мужски обманывать маму"?! — хотел крикнуть Мишка, но присутствие матери остановило его.
Через два дня Мишка был как новенький — выздоровел так!же быстро, как и заболел. Когда он вышел в школу, его сразу же отвели в кабинет к директору. Там сидела Катька и её родители: отец Геннадий Алексеевич и мама, Светлана Павловна.
— А где родители этого хулигана? — возмутилась Катькина мать, — я бы хотела взглянуть им в глаза!
— Именно поэтому я решил побеседовать с вами отдельно, — невозмутимо сказал директор и обратился к Мишке: — Итак, Миша. Что произошло? Почему ты стукнул Катю портфелем?
— По голове, обратите внимание! — снова влезла Катькина мать — он ненормальный, этот ваш Чулюков! Форменный псих, такой же, как и его отец!
— Я попросил бы воздержаться от оскорблений, Светлана Пална! — миролюбиво, но строго сказал директор и снова обратился к Мишке: — ваша версия, молодой человек!
— Я знаю, что виноват, — опустив голову, сказал Мишка, — но Катя... вывела меня из равновесия.
— Ой, держите меня семеро! — снова подала голос Светлана Павловна, но директор строго посмотрел на неё и она замолчала.
— Миша, не задерживай пожалуйста, — снова сказал директор, — объясни нам, в чём суть ссоры. За что ты стукнул Катю?
Мишка молчал, разглядывая свои кроссовки.
— Ну? ты будешь говорить?— не выдержал, наконец, Катькин отец, — я на работу опаздываю!
— Михаил, — повторил директор, — не молчи. Стоит вопрос о твоём отчислении. Если я не узнаю причины, то...
— Да какая разница, товарищ директор! Факт того, что Чулюков неадекват налицо! Стукнуть портфелем девочку по голове... мы настаиваем на его отчислении! Ему самое место в колонии для малолетних преступников!
— Подождите, Светлана Павловна. Мне суть конфликта известна, но я бы хотел услышать версию Михаила. Он молчит, значит, я вынужден спросить вас: как часто вы обсуждаете личную жизнь родителей одноклассников вашей дочери?
— Я не понимаю, — густо покраснев, ответила Светлана Павловна, — какая разница, кого мы обсуждаем?
— Ребята, выйдите, обождите в коридоре, — попросил директор. Когда Катя и Миша вышли, директор снял очки и обратился к матери Кати:
— Света, ну зачем так? Я же всё помню! И ваш десятый класс, и кто с кем гулял! Я могу говорить при вашем муже?
При этих словах скучающее выражение на лице Геннадия Алексеевича сменилось на весьма заинтересованное.
— Говорите! Мне скрывать нечего! — поправила цветную блузку Светлана Павловна.
— Может быть, сами расскажете, почему назвали отца Миши Чулюкова психом? Мне этого не понять, ведь вы с ним были не разлей вода. Все думали, что после школы вы поженитесь!
— Я не называла его психом! — фыркнула Светлана Павловна, — я предположила! Да что такое? При чём тут я вообще?!
— Вы до сих пор злитесь на Сашу Чулюкова, что он предпочёл вам другую девушку? — тихо сказал директор, — Светочка, ну как вам не стыдно! Ещё и оговорили такого прекрасного педагога, Анну Валерьевну!
— Я вас не понимаю! О чём вы? — Светлана Павловна с опаской взглянула на мужа, и поймав его полный недоумения взгляд, сказала: — столько лет прошло, вы меня, очевидно, с кем-то путаете!
— Вы неправы насчёт Миши Чулюкова! — сказал директор. — Я уверен, что конфликт можно урегулировать. Миша попросит прощения, да и Кате, возможно, будет в чём повиниться.
— Вы с ума сошли! — вдруг вспылил Геннадий Алексеевич, — я не позволю! Моей дочери нанесли травму, физическую и психологическую, и теперь этот подонок малолетний отделается извинениями? Как бы не так!
Он встал и посмотрел на жену:
— Пошли отсюда!
— Одну минуту! — остановил их директор, — неужели вы уйдёте, не узнав причину конфликта?
Геннадий Алексеевич остановился.
— Говорите, только побыстрее, меня ждут люди! — недовольно пробурчал он.
— Говорить? — обратился к Светлане директор, — или вы сами?
— Сама, — вздохнула она, — пойдём Гена, я дома всё тебе объясню!
— Нет, я хочу знать всё здесь и сейчас, — заупрямился тот, — я не понял! Мы шли, чтобы настоять на отчислении этого хулигана! Ты что? Знала его психа отца? Замуж за него собиралась?
Светлана сделала скорбную мину:
— Да, знала! Это было давно! Расслабься, Ген. Теперь этот Мишка сам к нашей дочери не подойдёт!
— Светлана Павловна, так что решаем? Вы по прежнему настаиваете на отчислении Чулюкова? — спросил директор.
— Ладно уж, пусть остаётся, но только чтобы держался от нашей дочери подальше, ясно? — выдохнула Светлана, и подтолкнула мужа к выходу.
Они вышли из приёмной директора и остолбенели, увидев, детей на лавочке. Их дочь положила голову Мишке на плечо, и тот успокаивает её, гладит по голове.
— Прости меня, Кать, я не хотел...сам не знаю, как получилось, — говорил Мишка.
— Это я... самаа-а-а виновата-а-а, я... я ... прости, Миш, — всхлипывала Катька, — я так завидовала тебе! Твои родители вместе! А у меня...
— Это ещё что такое! — Геннадий Алексеевич подошёл к Мишке и приподнял его за пиджак, — не смей до неё дотрагиваться, понял? Прибью! И мама с папой не спасут!
— Папа! Отпусти его сейчас же! — звонко приказала Катька, и железные пальцы разжались.
— Я тебя предупредил, хулиган! — уходя, бросил Мишке Геннадий Алексеевич.
Он боялся дочери, потому что она знала его секрет: уже два года, как он изменял жене Светлане с учительницей русского языка, Жуковой Анной Валерьевной.
