После сауны Денис предложил сходить в ночной клуб. Андрей с Вадимом согласились, Марк решил, что будет лучше, если он проведёт остаток вечера дома.
— Возьмите с собой девочек, — сказал он, — они согласятся. А у меня пока статус одиночки.
— Вообще отлично, — ответил Вадим, — но можно подумать, наличие Ольги тебя когда-нибудь останавливало.
— Ну… надо хотя бы недели две для приличия побыть…
— Одиночкой? — спросил Денис. Он смотрел на Марка так, как будто их обоих связывала какая-та общая тайна. И вместе с тем во взгляде прослеживалось явное равнодушие и лёгкая усталость.
— Да, — ответил Марк, — побыть одиночкой.
— А что с Ольгой? — поинтересовался Андрей.
— Ты знаешь, вот только что бросила меня.
— Только что?
— Ну… — Марк посмотрел на экран телефона, — часа полтора назад.
— А что случилось?
— Ну… что-то случилось.
Марк не хотел думать об Оле, он хотел думать о Дине. Вернее, даже не столько о ней самой, сколько о том, что нужно позвонить её двоюродному брату и выяснить, в чём дело.
И уже потом можно было подумать о Жанне. Хотя тут точно думать особо было не о чем. Они расстались много лет назад, и сходиться с ней Марк точно не собирался. Не из-за того, что случилось, просто он разлюбил её. Если вообще когда-нибудь любил, но заморачиваться по этому поводу Марк не собирался. Любил – не любил… об этом можно было размышлять в пятнадцать лет, но не в двадцать два года.
(тогда почему ты продолжаешь думать о Дине? почему пытаешься понять, что чувствовал к ней всё это время?)
Ответ был прост: потому что это была Дина, а не Жанна.
— Неважно, что я испытывал к ней тогда, — пробормотал Марк, — важно, испытывает ли она что-то ко мне сейчас.
— Разговариваешь сам с собой?
Марк поднял глаза и поймал на себе встревоженный взгляд Дениса.
— Дэн, всё в порядке, — сказал он, спрашивая себя, а так ли это на самом деле, — я в норме. На соревнованиях и тренировках это никак не отразится. Честное слово.
Дэн опустил глаза до уровня синяка на теле друга, который был сейчас спрятан под одеждой.
— А это уже не ко мне претензии, — резко возразил Марк, — я что могу сделать с ним?
— А сам с ним поговорить не хочешь?
— Поговорить? — воскликнул Марк и зло рассмеялся, — поговорить о чём? Вызвать его на дуэль и решить эту проблему по-мужски? Что я ему скажу? Не бей меня больше — это плохо? Единственное, что я могу ему сказать, это «даже смотреть на неё не смей». Как думаешь, стоит делать это?
— Ладно, разберёмся, — раздражённо перебил его Денис, — в любом случае, если встанет вопрос, кто останется в команде, ты или он, выбор очевиден.
— Угу, — с недоброй усмешкой отозвался Марк, — а это уже как его папочка решит.
— Учитывая то, что ты умеешь играть, а Тихонов так себе…
— Скажешь об этом его…
— Его папочка тоже заинтересован в том, чтобы мы выиграли. Вообще, не думаю, что до этого дойдёт.
Они помолчали. На телефон Марка пришло оповещение о том, что такси подъедет через две минуты.
— Слушай, я что хочу сказать, — снова заговорил Марк, — Дина всегда была проблемной. Даже когда она не нарывалась на проблемы, она всё равно была проблемной.
Марк ненавидел раздражение, которое звучало в голосе, когда он говорил о девушке, но ничего не мог с этим поделать. Как бы Марк не относился к Дине, к этим чувствам всегда примешивались злость и раздражение. Наверное, это было по большей части из-за того, что он сам не мог разобраться в себе.
— Я не знаю, почему так получается, Дэн, ну, вот так всегда было.
— Ладно, разберёмся, — ответил Денис, — ты точно не поедешь с нами в ночник?
— Точно. К тому же мне надо позвонить.
В глазах Дениса появилась тревога.
— Дэн, это тебя не касается. Это личное.
— Ок…
В такси Марк написал Климу.
Буду дома минут через 20. Позвоню.
Ок, спасибо, — ответил Клим.
Подумав немного, Марк написал: это связано с твоей сестрой? Всё нормально?
Да, Марк. Это связано с Диной.
Всё нормально?
Пока, кажется, да.
Что случилось?
Давай не в переписке. Не накручивай себя. Пока всё норм, иначе не стал бы звонить.
Марк положил телефон в карман и прислонился лбом к холодному стеклу. Он забыл пристегнуться, и только сейчас подумал об этом. Пристегнулся, рассеянно прислушиваясь к музыке.
Дождь хлестал по стеклу, делая свет фонарей размытым и смазанным. Печальный и холодный, серый дождь, тоскливый и какой-то безнадёжный.
Все эти прилагательные можно было отнести к чему угодно, но только не к дождю. Но именно их употребила бы Дина. Она любила дождь, и Марк никогда не понимал этого, даже не пытался понять.
Никогда.
— Всё хорошо? — спросил у него таксист.
— Лучше и быть не может, — отозвался Марк, — всё норм, не переживайте.
Но так ли это было на самом деле? Однозначно, нет.
Он никогда не понимал, как можно любить дожди и туманы. Как можно любить низкое, затянутое тучами небо, которое какой-то поэт однажды сравнил с могильной плитой. И это было на самом деле так — могильная плита из серого гранита, готовая в любой момент рухнуть на городок, похоронив его под собой. Его и всех его жителей.
Но Дина умела видеть красоту даже там, где её не было и быть не могло.
— Знаешь, — задумчиво сказала она ему в тот день, когда Марк рассказал ей о своей девушке, — ты как это небо. Такой далёкий. Такой холодный. Такой отстранённый.
Ещё одно прилагательное, которое бы он никогда не употребил для описания неба. Отстранённый.
— Тонуть в тебе… тонуть, тонуть… но ты никогда не поймешь, о чём я.
— А о чём ты? — спросил он, начиная сомневаться в своём выборе. Дине было уже не десять лет, и над тем, что она говорила, стоило как минимум задуматься. Перед ним стояла красивая девушка, к которой он запретил себе испытывать что-то, помимо лёгкой, ни к чему не обязывающей симпатии.
Зачем?
Так надо было.
Кому?
Этого он не знал.
— Когда-нибудь поймёшь, — сказала она, — хотя… вряд ли. Ты слишком… слишком… поверхностный что ли. Да, поверхностный. Не поймешь.
— Но я хочу понять, — он схватил её за руку и развернул к себе, чувствуя, что теряет нечто важное, чувствуя, что потом будет жалеть о своём выборе, — Дина, объясни.
— Зачем? — спросила она, — какая тебе разница?
— Я хочу… мне это надо.
— Надо что?
— Понять, о чём ты говоришь.
— Зачем?
— Затем.
— Отпусти меня. Тебя девушка ждёт.
Она выдернула свою руку из его руки и пошла к дому. Несчастная, но гордая. И очень красивая. Тот вечер был просто идеальным для ссоры (ну, или окончательного разрыва отношений): холодный, ветреный и беззвездный, потому что небо было затянуто тучами.
— Хочешь сказать, что я ничего не чувствую, да? — закричал Марк, — чувствую, представь себе! Чувствую! Чёрт, Дина, подожди!
Она остановилась, но не оглянулась.
— Мне девятнадцать Дина, тебе пятнадцать, пойми ты это. Что я… ты же ещё ребёнок!
Кого он пытался убедить в этом?
— Ну, подумай. Ты мне очень дорога, правда, но…
— Но как младшая сестра твоего друга, да? — спросила она и повернулась к Марку.
— Ну… да.
Дина негромко рассмеялась и подошла к Марку. Не соображая, что делает, злясь на себя, на неё и на весь мир, Марк попытался поцеловать девушку, но она резко отстранилась от него. Он чувствовал, как её трясёт от холода. Его тоже слегка потряхивало, но тут было другое — не холод.
— Ты же хотела этого, — прошептал он со злостью, — разве нет?
Дина покачала головой и усмехнулась то ли его словам, то ли своим мыслям. Потом подошла к Марку и прошептала ему на ухо:
— Отпускаю тебя.
Он попытался схватить Дину за руку, но она не позволила ему сделать этого.
— Друзья, — негромко сказала она и пошла к дому.
— Как скажешь, — ответил Марк.
(продолжение👇)
_______________________________________
🔗Ссылка на подборку «Пустота: сны об одиночестве»