Глава 20 / начало
Храм! Красивый, величественный. Он у нас в городке не исторический. Новодел. Но вот построен на месте старой, деревянной церквушки. Так что место намоленное веками. Сам храм стоит в конце аллеи. Вдоль дорожки, по обеим сторонам, расположились клумбы. В тени пышных деревьев стоят лавочки. Атмосфера уединения, сам воздух у храма особенный, вдыхая его хочется задуматься о вечном. Но не мне. Меня одолевал страх. Откуда он? Переступить за калитку храма было боязно. В конце концов, выругав себя, я ступил на аллею. Ничего не произошло. Я так же дышал, на меня не обрушились все ангелы. Ничего не произошло. Постояв так минут пять, двинулся к храму. Вернее, меня подтолкнули. Какая-то пожилая леди, пихнув меня в спину, проворчала.
- Чего расшиперился, людям пройти мешаешь. Идёшь или стоишь?
Иду, конечно, посторонился я, всё же прислушиваясь к себе. Ничего, никаких неприятных чувств. И это меня приободрило. И тут раздался колокольный звон. Сначала басистый, протяжный, потом скромно вступили тонкие голоса, один, еще один и звонкое переливчатое многоголосье заполнило округу. До чего же красиво! И вдруг всё оборвалось и опять басистое бумммм! И тишина. Через секунду попробовала свой голос птаха, за ней другая и торжественный звон сменился гомоном птиц. Ободрённый торжественным перезвоном, я двинулся к храму. Поднявшись на крыльцо, остановился, почувствовав, как по телу пробежали тысячи иголок. Сделав глубокий вдох собрался уже зайти внутрь, как услышал сбоку дребезжащий старческий голос.
- В храм идёшь, перекрестись.
Я покосился на говорившую. Она стояла оперевшись на клюку, держа в руках пучок восковых свечей. Ничего не ответив пожилой женщине, вошёл в церковь. Меня бросило в пот. Что там Митрич сказал, силу эту я должен впитать. Да только чувствую, что не получится у меня это. Моя сила сопротивляется. Я чувствую, как сила тысячи молитв острыми ножами втыкается в каждый миллиметр моего тела. Я постарался осмотреться, пот заливал мне глаза, дыхание участилось. Ага, вон старушки ставят свечи, зажигая одну об другую. Достал из нагрудного кармана свои свечи, двинулся к паникадилу. Так, кажется называется это устройство перед иконами. Зажёг одну свечу, приготовился зажигать вторую и опять тот же голос сбоку.
- Нельзя свои свечи в храме. Купить надо, в лавке. Записочку оставить, кого помянуть. Батюшка завтра с утра панихиду читать будет, помянет.
- Мне не надо. Я сам молитву читать буду, - буркнул я, посмотрев на старушку.
- Как сам? - Даже подпрыгнула она.
Но я спорить не собирался, зажёг свои три свечи, забормотал молитву. Перед глазами всё плыло, тело уже не просто кололо, его буквально разрезали на мелкие кусочки. Глянув себе под ноги даже удивился, что не истекаю кровью. Где-то сбоку мелькнуло любопытное лицо старушки.
Закончив читать молитву, затушил одну свечу, сунул опять в карман. Поискал глазами всезнающую прихожанку. Она появилась внезапно, прямо передо мной, сунув мне в лицо поднос с деньгами.
- На храм пожертвуй. - Проскрипела она.
Запустив руку в карман достал мелочь, высыпал в поднос. Бабулька подняла удивлённо бровь. Сделав вид, что не понял удивления, мило улыбнулся, надеюсь, что мило, поинтересовался, где можно набрать святой воды.
- Там. Бутыль только приобрести нужно - Помолчав пару секунд и поняв, что я не собираюсь жертвовать бумажных денег, проскрипела старуха. Я проследил за её рукой.
- Понял, благодарю, - чуть склонив голову, произнес я. Во рту у меня пересохло. Язык еле ворочался.
Набрав воды в свою бутыль, повернулся, чтобы выйти и обнаружил перед лицом разнос с деньгами.
- На приют для сирот. Пожертвуй. - Приказным тоном проскрипела старуха. Лица её я уже совсем не видел. Доставать кошелек не было никаких сил. Отодвинув плечом разнос, я устремился на улицу. Ощущая всеми фибрами ненавистный взгляд старушки.
На улицу, быстрее, ошибся Митрич, не могу эту силу я впитать в себя. Не совместимы две силы. Со ступенек я слетел, совсем не ощущая их под ногами. Быстрее, вон! За ворота!
- Миша! - Услышал я радостный возглас. - И вы в храме?! - Восхитилась женщина ухватив меня за локоть. Я остановился, постарался сквозь пелену всмотреться в лицо говорившей. Нет, не помню. Ну, не важно, мне надо идти. Меня начало мутить. А женщина и не собиралась отпускать мою руку. - Как хорошо, что вы в храме, - семенила она рядом со мной, - А я-то, побуду у Риммы Александровны, и идти к молитве стыдно. Приду, припаду к Богородице и прошу прощения, прошу. А теперь буду спокойно ходить. Миша! Как я рада, что и вы с Богом!
Слова женщины долетали до меня издалека. А понять, что она мне говорит я вообще не мог. Если я сейчас не сяду на лавочку, упаду. Сквозь заливавший глаза пот, увидел лавочку у самых ворот. Я не сел. Я упал на неё. А над аллеей пронеслось протяжное буммм! И следом не смелое дзинь - дзинь - дзинь. И с каждым дзинь в голове прояснялось. Исчезла пелена, множество крючков раздиравших моё тело пропали. Исчез звон в ушах и лишь переливчатое дзинь наполняло меня. Вот сила. Вот та сила, которую должен впитать я. И я её впитывал. Я наполнялся ею, пока не прозвучало последнее буммм!
- Благость то какая! - Произнесла женщина перекрестившись. - А вы, Миша, на Арсентьевну внимания не обращайте, - видимо женщина продолжала прерванную речь. - Уж батюшка её ругал. А она всё своё, то то не так, то это. Что со старой возьмёшь. Девяносто ей скоро. Про Арсентьевну даже анекдот есть.
Мужчина пришёл в церковь, решил Богу помолиться, а ему со всех сторон. Не так стоишь, не так крестишься. Тише ходи! Деньги не туда положил! К мощам, к мощам прикоснись! Мужик и не рад, что в церковь пришёл. Выскочил он на улицу, а ему с небес голос.
- Что неправильно всё делаешь? - Мужик грустно согласился.
- Вот и я тоже. - Ответили небеса.
Ну, я побежала. К вечерней молитве успеть хочу. Я теперь в храм спокойно ходить буду. Совесть моя чиста. - Женщина пожала мне локоть и быстрым шагом двинулась по аллеи к храму.
Ну, а я на такси домой. Свою то машину я дома оставил. Вызывать Васильчикова не хочу. С ним об отделе разговаривать придётся или о Женьке. А я не хочу. Хочу оставить это чувство торжественности в душе. После полуночи в реку, порчу снять, обязательно.
Вадика на крыше не было. Книгочей. Опять в библиотеке. Как же я давно не забирался сюда. Не любовался этой красотой. Я ощутил, как мою душу переполняло восхищение. В ушах раздался колокольный звон. Я зажёг свечу, налил из бутылки в руку немного святой воды. Умылся и начал читать заговор. С каждым произнесенным словом я чувствовал, что следующее надо произнести громче, ещё громче! Громче!
- Гой!!! - Разнеслось над лесом, докатилось до реки, вернулось троекратным эхом. Опустил глаза к бутылке, вода кончилась, обратил внимания на свечу. Она догорела. Что? Я так долго читал заговор? Интересно, получилось или нет? Об этом расскажет время. Видно будет. Пока я ничего не ощущаю. Продолжение
