Когда-то в юности, весеннею порой, любил я с отцом рыбачить на острове. Небольшой, всего в несколько гектаров, поросший березняком и кустарником, находился он чуть менее километра от берега. С одной его стороны, простирались воды залива Атубь, а с другой, залива Ия. А напротив, километрах в пяти по воде, в ясную погоду можно было различить одинокую крышу строения, - все что осталось от деревни Варгалик. Моей малой родины, которую я не помнил, и о которой почти ничего не знал. Родители переехали в другой поселок, вскоре после моего рождения. А спустя время, деревня попала в зону подтопления Братского водохранилища, была признана бесперспективной, и люди разъехались. И глядя на одинокую крышу на противоположном берегу, мне всегда было немного жаль, что деревни больше нет, и что мне так и не довелось побывать на родине. От людей я слышал, что Варгалик, очень старинная деревня, и люди в ней жили около трехсот лет. И этот срок поражал мое сознание. А воображение рисовало картину из россыпи бревенчатых домов на берегу реки, потемневших от времени и непогоды. У домов вековые ели и раскидистые, под самую крышу кусты черемухи. А за околицей, березовая роща и поляны с прячущийся в траве земляникой. И мне всегда хотелось, переплыть залив и побродить среди этих берез, которые наверное слышали мой первый плачь, когда я появился на свет. Но я стеснялся просить отца, перевезти меня туда на моторной лодке. Да и навряд бы он согласился, тратить время и бензин на безделицу. А плыть на веслах одному, было несподручно и опасно, тем более это не вызвало бы одобрения отца. Вот и смотрел я на свою родину с острова, и на всю жизнь в памяти о ней осталась только эта, едва различимая крыша на противоположном берегу. А потом жизнь закружила, замелькали города, дороги, прошли годы и больше мне на острове бывать не пришлось. Но на жизненном пути, мне приходилось иногда встречать людей, которые когда-то жили в Варгалике. Так случайно встретил пожилую семейную пару, которая купила дом у моих родителей, когда они уезжали. Дом был совершенно новый, его только что построил отец. И люди, купившие его, хвалили дом и вспоминали моих родителей добрым словом. Учась в институте, встретил студентку, которая оказалась тоже как и я, родилась в Варгалике. И мне было приятно осознавать, что со мной учиться землячка. А спустя несколько лет, прочитал рассказ писателя Альберта Гурулева – «Сказочный остров Варгалик». И пожалуй это даже был не рассказ, а поэма, о райском месте, которое создала природа и которое существует на земле. - «А ходили среди местных рыбаков туманные и прекрасные слухи о далеком острове Варгалике. Этаком рыбном Эльдорадо. Там не щуки, а голодные крокодилы, там вода кипит от рыбьих стай, там… Там так хорошо, что лучше и не бывает». Конечно, мне приятно было осознавать, что о моей родине так славно написал человек. И это, еще более распаляло мое воображение, и еще больше хотелось побывать в этом сказочном месте. А позже, блуждая по просторам интернета, прочитал воспоминания о деревне людей, которые в ней проживали. О том, как с концертной бригадой, приезжал в Варгалик Василий Макарович Шукшин. Как выступал он в клубе, перед жителями поселка, а потом, долго сидел на берегу босым, смотря на воды залива и думая о своем. А однажды, подписывая документы в городской администрации, чиновница увидя в паспорте место моего рождения спросила: – Варгалик, – это там где Колчак проходил? Но об этом, мне ничего не было известно и я промолчал. Наверное у поселка было и такое событие. Да и немудрено, ведь триста лет срок немалый, и чего только наверное не было за эти годы. Люди рождались, женились, растили детей, пахали землю, уходили в тайгу на промысел. На смену одному поколению, приходило другое. И так продолжалось из года в год, из столетия в столетие. Жизнь деревни, сродни человеческой жизни, развивается и протекает по тем же законам. Иногда деревни хиреют и умирают долго, а иногда жизнь их обрывается скоропостижно. Как у многих десятков деревень, попавших в зону затопления Братского водохранилища. Вот и Варгалик, попал в число неперспективных в связи с подтоплением, и люди вынужденно покинули его. Осталась у них только светлая память о прежней жизни, соседях, близких, о том, что было таким родным и привычным на протяжении многих поколений. И они наверное, всегда вспоминают о своей деревне с теплом и нескрываемой горечью. - Иногда я ловлю себя на мысли, - что наверное может и хорошо, что я не увидел Варгалик оставленный людьми. Что он живет в моем сознании живым, наполненный голосами людей, лаем собак и запахом вяленной рыбы. С окнами, украшенными кружевными резными наличниками, и крышами домов, утопающими в черемуховом цвету. С березовой рощей, и земляничными полянами. Таким, каким я его выдумал. Что не увидел я оставленных, ветшающих домов. Улиц и огородов, зарастающих молодым сосняком. Не услышал гнетущей тишины покинутого места. Мне приходилось видеть, оставленные людьми, такие неперспективные деревни и поселки в нашем Братском районе. Впечатление они оставляют удручающие, заставляя думать о бренности жизни, как на кладбище. А время летит неумолимо быстро, и вскоре уже ничего не будет напоминать о Варгалике, и об этих заброшенных деревнях. Все сравняет земля, все зарастет непроходимой тайгой. Останется у людей только память. Прошло уже более сорока лет с той поры, как я был в последний раз на острове, срок конечно не малый, почти целая жизнь. И чем старше я становлюсь, тем чаще мне снится одинокая крыша на далеком берегу, остров, отец, и все то родное, что окружало меня в юности. И душа наполняется тихой грустью, об исчезнувшем навсегда Варгалике, моей малой родине, на которой так и не пришлось побывать. О минувших так быстро годах, о всем том далеком, и вместе с тем таким близким, которое уже никогда не вернется.
