Наверное, ваш материал про нашу медицину – самое страшное, что читала за последнее время. Убивает всякую надежду на то, что тебя вылечат и помощь придет вовремя. Я не паникую, просто чувствую какую-то обреченность. Так получилось, что все эти последствия оптимизации моя семья испытала на себе: на бумаге врачи есть, а лечить некому, больного некуда везти и некуда класть, исследования и постановка диагноза отнимают время, пока не становится поздно, слишком поздно.
Моя мама ушла в конце прошлого года. Когда стало понятно, что дело плохо, я пыталась добиться того, чтобы ее положили в паллиативное отделение. Мне дали драгоценное направление (поверьте, его нелегко получить!), но поставили в очередь, потому что мест не было. Койки в этом отделении сократили почти в два раза, а еще теперь в Орск везут пациентов из Гая, Новоорска, может, и еще откуда. То есть шанс попасть туда уменьшился даже не вдвое, а раза в четыре, а то и больше. Как можно так поступать с людьми? Особенно с теми, кто в таком состоянии. Ведь даже в небольших населенных пунктах сталкиваются с тяжелым уходом из жизни. Надо такие отделения не сокращать, а открывать, и как можно больше. Вот это и есть настоящая забота о людях. Человек имеет право на своевременную медицинскую помощь, на достойный уход во всех смыслах этого слова, а его близкие – на передышку, пусть хоть на пару-тройку недель. Те, кто столкнулся с последствиями инсульта, инфаркта, рассеянного склероза, рака и многих других заболеваний, меня поймут. В тот день, когда нужно было ложиться в отделение, я была в другом месте – на кладбище. Мама прожила долгую жизнь, но о последних месяцах хочется просто забыть. В том числе и из-за опыта столкновения с современной медицинской системой. Мы все ее заложники: и врачи, и пациенты. Она работает не на нас и не для нас, она работает сама на себя. Главное, чтобы на бумаге было красиво: показатели, графики, суммы вложенных средств... Только вот, по моему мнению, смотреть надо на статистику загса. Сколько родилось, а сколько умерло. Вот вам и ответ, какая у нас жизнь и какая медицина.
Читаешь и недоумеваешь, как при наших расстояниях и качестве дорог, да еще и таком климате можно на полном серьезе выстроить схему, по которой больного с холециститом надо везти в областной центр за триста километров?! Есть страны шириной в триста километров, вот там можно тащить срочного пациента в другой город, он, поди, за вторым поворотом. Но здесь? Даже в пределах одной, но громадной страны настолько разные условия, что делать единую инструкцию не то что глупо, преступно! Посмотрите в окно. Кого вы куда довезете и в каком состоянии по такой погоде и обледеневшим трассам? Санитарная авиация? Так один вылет стоит почти миллион, наверное. А на востоке области сколько населенных пунктов? Не налетаешься! Оставляют без возможности проводить некоторые срочные операции не деревню в три двора, а большой город и его окрестности, где четверть миллиона человек! Вон на мешки заглубленные потратились, а сейчас отыгрывают назад. Так то мусор! А здесь, пока поймут, что натворили и что так нельзя, люди будут умирать. Но для кого-то смерть – трагедия, а для кого-то – статистика.
Зато похоронные агентства работают хорошо. Вот к ним нет вопросов. Только неправильно это – получать от тех, кто провожает в последний путь, больше сочувствия и профессионализма, чем от учреждений для спасения жизни.
Варвара Осьмухина.
Читайте больше на hron.ru!
