ОДНАЖДЫ В АВСТРАЛИИ (История, рассказанная рабби Хаимом Гутником)
В Австралии, городе Баларате, неподалеку от Мельбурна, жила одна богатая семья - мать, отец и дочь. Девушка училась в университете, была одной из лучших студенток и каждое воскресенье, как и многие ее сверстницы, посещала местную приходскую школу.
Случилось так, что в городской библиотеке девушке попалась на глаза книга в черной обложке с фотографиями изможденных, несчастных людей. Девушка стала читать эту книгу и открыла для себя нечто новое, о чем не слышала до сих пор - Катастрофу, унесшую жизни шести миллионов евреев. Она читала и не могла поверить написанному. "Неужели, - спрашивала она себя, - человеческие существа способны на такие зверства?" Взяв книгу из библиотеки домой, девушка читала ее, перечитывала, и каждая прочитанная глава заставляла ее содрогаться. Боль и страдания за далекий и неведомый ей еврейский народ заполнили ее сердце. Тревожные мысли не давали ей покоя. Она размышляла о прочитанном днем и ночью.
Родители заметили, как изменилась их дочь. Чем ей помочь, они не знали и поэтому повезли ее к врачу. "Странная форма душевного расстройства", - таким был диагноз.
Однажды в одной из газет девушка увидела статью о рабби Менахеме-Мендле Шнеерсоне, Любавичском Ребе. В статье говорилось о том, что Любавичский Ребе - глава народа Израиля, и люди всего мира обращаются к нему за советом и благословением. Прочитав статью, девушка решила написать Ребе письмо. Она написала о том, что хотя и является правоверной христианкой, глубоко переживает за еврейский народ, так жестоко пострадавший в годы Второй Мировой войны. Она также написала о том, как эти мысли и переживания повлияли на ее душевное состояние. Не поможет ли Ребе, спрашивала она, объяснить ей все эти чувства.
Ответ прибыл довольно быстро. "Поговорите с рабби Хаимом Гутником", - писал Ребе.
Деятельность рабби Гутника была хорошо известна по всей Австралии, и найти его не составило большого труда. Первый же религиозный еврей, к которому девушка обратилась, дал ей адрес рабби Гутника и объяснил, как до него добраться.
Прибыв в Мельбурн по указанному адресу и подойдя к дому, девушка вдруг засомневалась в правильности своих действий. "Примет ли он меня? Говорил ли с ним Любавичский Ребе? Захочет ли он вообще разговаривать со мной, когда узнает, что я - христианка?" - вопросы возникали в ее голове один за другим.
...Выслушав историю девушки и прочитав ответ Ребе, рабби Гутник на какое-то время задумался, а потом задал несколько вопросов: кто ее родители, откуда они, чем они занимаются. Ситуация не прояснилась. Девушка покинула дом рабби Гутника еще более смущенная и растерянная, чем прежде.
Прошло несколько недель, и рабби Гутник получил письмо от Ребе. Оно касалось их прошлой переписки, но в самом конце письма Ребе спрашивал: "Как поживает та еврейская девушка из Баларата?" Рабби Гутник был потрясен. Перечитав письмо снова, он стал немедленно собираться в дорогу.
Приехав в Баларат и найдя дом родителей девушки, рабби Гутник позвонил в дверь. Отец и мать были удивлены столь неожиданному визиту. "Странно, - удивился отец, выслушав рассказ рабби Гутника, - довольно странно. Мы ведь христиане и никакого отношения к иудаизму не имеем. Да, наша дочь сейчас находится в очень тяжелом состоянии. Нам тяжело это пережить, но что мы можем поделать?"
Разговор на этом завершился, рабби Гутник вернулся в Мельбурн, но слова Ребе не выходили у него из головы.
Прошло еще несколько дней. Рабби Гутник, продолжая все это время интересоваться жизнью семьи из Баларата, вдруг узнал, что девушку госпитализировали. Ее здоровье сильно ухудшилось.
Прежде чем снова отправиться в Баларат, рабби Гутник попросил своего товарища, рабби Залмана Серебрянского, главу Любавичского раввинского университета в Мельбурне, навестить девушку вместе с ним.
"Я, старый еврей, должен ехать к христианке?!" - спросил в изумлении рабби Серебрянский. Рабби Гутник молча показал ему письмо Ребе, и рабби Серебрянский тут же согласился.
Когда рабби Гутник с рабби Серебрянским приехали в больницу, отец и мать девушки уже были там. Родители встретили двух раввинов очень тепло. Завязалась беседа, в середине которой мать девочки вдруг сказала рабби Гутнику, что хочет поговорить с ним наедине.
Когда они вышли в коридор, мать девушки сказала, что не будь ее дочь в таком состоянии, она ни за что бы не рассказала того, что собирается рассказать, после чего расплакалась и сообщила, что она - еврейка, родом из Англии, из религиозной семьи. Еще молодой девушкой она бежала из дома и эмигрировала в Австралию, где вышла замуж за нееврея. Решив окончательно порвать с прошлым, она приняла христианство... "Вы обязаны рассказать все это своей дочери! - сказал рабби Гутник. - Немедленно! Возможно, это спасет ей жизнь!" "Но мой муж..." "Я сам поговорю с ним", - ответил рабби Гутник и попросил ее позвать мужа, а самой вернуться к дочери.
Когда отец девушки в сопровождении рабби Гутника вошел в палату, он увидел, что его дочь собирает вещи, готовясь покинуть больницу. Ее глаза сияли. "Едем домой! - сказала она отцу. - Я чувствую себя замечательно!"
...Вопрос Ребе в конце письма, однако, не давал рабби Гутнику покоя. Находясь как-то по делам в Нью-Йорке, он встретился с Ребе и, набравшись смелости, спросил - откуда все-таки Ребе узнал о еврейском происхождении девушки. Ребе улыбнулся и ответил: "Письмо, которое она мне прислала, могла написать только еврейская девушка".
Из книги Бриллианты для Ребе