Как псевдонаучная и обывательская евгеника способствуют распространению и стигматизации "шизофрении".
«Простое решение сложных вопросов — это путь к фашизму».
Георгий Петрович Щедровицкий
Ещё будучи студенткой, я удивилась широте разброса процента наследуемости шизофрении в разных научных исследованиях: от 10 до 70%. Многое прояснилось, когда я узнала, что высокий уровень наследуемости был получен активными поборниками евгеники, психиатрическими генетиками Рейха без принципа слепоты, контрольных групп, критериев диагностики шизофрении. В наши дни вопреки ожиданиям секвенирование генома не дало науке четких и явных причин душевных расстройств, но что самое удивительное: мы, как общество, этого вовсе не заметили. Ещё в середине 2000-х психиатр, исследователь шизофрении Тимоти Кроу написал, что если на заре молекулярной эры генетики, занимавшиеся психиатрическими расстройствами, были уверены в неизбежности успеха — осушим «генетический пруд и найдем на дне нужные гены», — то теперь приходится заключить: пруд пуст.
Как же вышло, что потерпевшие на практике фиаско идеи ратовавших за массовые стерилизации «детей, которые плохо учатся в школе», «слабоумных», «алкоголиков», «шизофреников», «эпилептиков», «людей с маниакально-депрессивным расстройством», с «наследственными слепотой» и «глухотой» ученых и врачей так прижились в профессиональной среде? Оказывается, отца-основателя психиатрической генетики, немецкого ученого Эрнста Рюдина, коллеги в шутку называли «Геббельсом от психиатрии» за его вклад в идеологию Рейха. Ученые, ставшие пионерами психиатрической генетики в США, Британии, Дании и Швеции, были его учениками в знаменитой Мюнхенской школе Института Кайзера Вильгельма. Рюдин был одним из главных лиц неврологии и психиатрии Германии, директором престижнейшего института DFA (сейчас Институт психиатрии Макса Планка). К 1945 году с Рюдиным или кем-то из его школы успели поработать сотни ученых со всего мира, ученики Рюдина успели стать влиятельными учеными в своих странах, и никому не хотелось, чтобы прежде уважаемый коллега пошел ко дну, бросив тень на их собственную репутацию. Если бы мрачная роль психиатрической генетики в деятельности Рейха была признана официально, это навсегда разрушило бы их карьеры. Вот почему учебники будут описывать его в положительном ключе, опуская тёмную сторону его деятельности по собственным убеждениям, что социальные различия между людьми обусловлены наследственной разницей (бедные бедны не оттого, что общество построено по принципам неравенства, а потому, что ленивы и тупы от природы); что для того, чтобы облагородить общество — или даже спасти его от тотальной деградации, — необходимо в первую очередь улучшать генофонд, избавляясь от дисгеничных людей.
А стигматизация психических расстройств в быту имеет основу в виде естественного страха перед необъяснимым, необычным, новым. В зависимости от уровня организации личности для облегчения этого фрустрирующего чувства включается спектр бессознательных психологических защит, начиная от изоляции, идентификации до проекции, отрицания, рационализации, вытеснения и сублимации. И риск развития внутриличностного конфликта толкает обывателя в объятия устаревшей псевдонаучной концепции.
Таким образом, между учёными, врачами и обществом подписывается негласное соглашение на избыточную биологизацию ментальных расстройств. Как заметил Иоганн Вольфганг Гёте:
"Во всем подслушать жизнь стремясь,
Спешат явленья обездушить,
Забыв, что если в них нарушить
Одушевляющую связь,
То больше нечего и слушать".
Внутрипсихическим обоснованием же этому служит извечная сложность человека в признании своих ошибок, вольно или невольно нанесённых ближнему душевных ран. Конечно, проще откреститься от странного страдания близкого словами: «дофаминовый дисбаланс», «нарушение выработки серотонина» и отстранённо приводить его к психиатру, нежели взглянуть на себя критически, начать изменять привычные одинаково травмирующие гиперопекающий или гиперконтролирующий стиль взаимодействия с родным. Гораздо сложнее последовать примеру соматической медицины, признавшей значимый психологический вклад в развитие органических нарушений.
Если многие исследования и Всемирная организация здравоохранения свидетельствуют о том, что доля психосоматических больных у врачей-интернистов составляет от 38% до 42%, то почему ментальные расстройства стоят особняком, парадоксально отрицая роль психики? Ведь, как показала история наиболее исследованной на предмет шизофрении внешне идиллически образцовой семьи, описанной в бестселлере «Что-то не так с Гэлвинами. Идеальная семья, разрушенная безумием», несложно подсчитать формально наследуемость заболевания в 50%, возможно, от дистантного отца семьи, предпочитавшего называть 12 своих детей не по имени, а по номеру рождения, или матери, пережившей в детстве насилие и позволившей ему случиться с большинством своих детей.
Однако, при ближайшем внимательном исследовании этой семейной драмы слишком много, причем факторов межпоколенной передачи семейного травматического опыта и психотравмирующих событий в жизни детей: физическое и сексуальное насилие, абьюз, наркотики, попытки самоубийства. И вместе с тем, можем наблюдать, как даже после того, как родители узнали об этом, у них включились психологические защиты: проекция, отрицание, рационализация и вытеснение.
К сожалению, на печальном примере этой семьи стратегия "родителя-страуса", успешно спрятавшегося благодаря психологическим защитам от признания психотравмирующих ситуаций в детско-подростковом периоде, сыгравших как минимум роль триггера в развитии психических заболеваний детей, привела к печальной судьбе или в кабинет психотерапевта выживших, и даже продолжает сказываться на психическом здоровье внуков и правнуков.
Возможно, отталкиваясь от наблюдений и научных исследований прошлого века, пришла пора подняться на ступеньку выше нам самим, а лучше с помощью помогающей увидеть свои слепые пятна психотерапии, и собраться с духом, по мере возможности оборвав порочный круг душевных мук, чтобы не передавать в наследство межпоколенный семейный травматический опыт, как аристократы - титул, буржуазия - капиталы, по меткому выражению доктора психологических наук, профессора Андрея Владимировича Цветкова.
Подробнее:
https://knife.media/schizo-genes/
«Что-то не так с Гэлвинами. Идеальная семья, разрушенная безумием», 2022, Роберт Колкер.