Письмо Пушкину

Александр Сергеевич,
Я являюсь поклонником вашего таланта. С большим удовольствием и интересом читаю все ваши произведения различных жанров: сказки, поэзию, романы и другие. Однако более всего мою душу тронул роман в стихах «Евгений Онегин». Каждый раз читая его или смотря спектакль, я открываю для себя что-то новое, задумываюсь над различными проблемами, поднятыми в
произведении.
Однако один вопрос остается для меня неизменным, и я хотел бы задать его лично Вам, а именно: «Неужели, для того чтобы Евгений Онегин, наконец-то, переосмыслил свои внутренние ценности, поведение и поменял свое отношение к окружающей действительности, должно было случиться такое трагическое и роковое событие, как смерть Владимира Ленского? Зачем нужно
было жертвовать одним героем, чтобы поставить на правильный путь другого?». Настолько отвратительно вел себя Онегин в тот день в гостях у Лариных, что в этот момент читатель начинает желать, чтобы Ленский не погиб, а Онегин был наказан за провоцирование конфликта.
Онегин убивает своего единственного друга Ленского, испугавшись «шепота, хохотни глупцов». Александр Сергеевич, почему герой боится идти вразрез с некими принятыми правилами в обществе, хотя сам на протяжении всего произведения презирает это общество? Также герой «любит юношу всем сердцем», но при этом не отказывается от дуэли, а после нее жестоко страдает из-за содеянного. Впоследствии Евгений «обвиняет себя во многом» и
понимает, что был не прав, «что над любовью робкой, нежной так подшутил вечор небрежно».
Казалось бы, все это говорит о том, что дуэль не должна была в итоге состояться.
Александр Сергеевич, скажите, зачем вы завершили ее именно так? Почему нельзя было спасти Владимира, например, ранением? Ведь Вы сами жалеете о смерти героя и размышляете о том, что, возможно, «ждала его высокая ступень», ведь «он был рожден для блага мира».
Возможно, Вам тоже Онегин стал настолько неприятен своими выходками, что Вы решили наказать его жестокими муками совести, ведь когда Онегин осознал, что сделала его пуля с этим молодым человеком, который «сердцем был невеждой», пылавшего любовью, с «вечно вдохновленным взором». Онегин глубоко раскаялся, его высокомерие было разбито и «окровавленная тень, ему являлась каждый день». Тем не менее, я считаю, что можно было иначе привести Евгения Онегина к внутренним изменениям. Онегин не заслужил того, чтобы на алтарь его духовного исправления легла жизнь молодого поэта, как и Владимир, безусловно, не заслужил того, чтобы его жизнь так трагично оборвалась.