- Что, Кирюша, опять ты на больничном? - заохала Любовь Андреевна, протискивая свои формы в приоткрытую дверь детской.
Четырёхлетний худенький мальчик в очках, оторвавшись от игры в машинки, растерянно посмотрел на бабушку. Он не понимал, что такое этот "больничный", но точно знал: бабуля сейчас начнёт больно таскать его за щёки, так, что спадут очки, и, дыша на него чем-то кислым, приговаривать:
- Ути мой шладенький мальчишечка такой халошенький!
Потом зайдёт мама и, вздохнув, тихо попросит бабу Любу говорить обычным языком, на что та демонстративно обидится и начнёт упрекать мамулю в чем-то непонятном, что опять вернётся к этому же слову "больничный". Что же за больничный такой и почему он всегда во всём виноват?
Если бы Света, мама Кирилла, знала ход мыслей сына, она бы, скорее всего, очень сильно пожелала, чтобы так оно на самом деле и было. Больничный виноват? Отлично!
К сожалению, у её свекрови, бабы Любы, на этот счёт было несколько другое мнение.
При первом же недомогании сына в пять месяцев Любовь Андреевна нахмурилась, покачала головой и, посмотрев на невестку исподлобья, сказала тоном, не подлежащим сомнению:
- Вот, Светка, до чего твоя работа довела. Всё на ребёнке сказалось.
Светлана сначала не поняла бабу Любу. Какая ещё работа? Она же в декрете сейчас.
Оказалось, Любовь Андреевна имела в виду Светину беременность.
Это были трудные времена, Светлана и сама помнила и понимала это. Её супруг, Владислав, как назло, именно тогда лишился хорошей должности. Перебиваясь подработками и проводя всё свободное время в поисках хороших вакансий, он почти ежедневно просил у Светы прощения. И за то, что так подводит её и их будущего малыша, и за то, что его мама, регулярно посещавшая молодую семью, постоянно бухтела, что Светка угробит всех.
- Ладно себя, это твоё дело. Ребёнка-то за что? Малыша пожалей! - причитала Любовь Андреевна так, словно у неё на руках были анализы, говорившие о том, что сын Светы и Влада чем-то неизлечимо болен.
- О чём вы говорите? - в первый раз не поняла Светлана.
- Ой, дурочку-то из себя не строй! Взрослая баба, а всё туда же! Ты посмотри только на себя!
- А что не так-то? Я не пью, не курю, принимаю витамины, за здоровьем слежу...
- Следит она, как же! А кто перед компьютером этим вашим, будь он неладен, все глаза просмотрел? Вон выпучились как уже!
- Так я же по работе...
- И что? Компьютер - это излучение! Для ребёнка вредно! А ты только и знаешь, что сидишь за этой тарахтелкой! Ещё и с телефоном у уха! Да у тебя сын в животе как в микроволновке! Заживо сварится!
Света молча выслушивала это, без особого внимания, а потом удалялась, всем своим видом показывая, что не намерена вступать в конфликт.
- Владик! Хоть ты что-нибудь с этим сделай! Тебе что, твой сын безразличен?
Влад смотрел на мать и в который раз объяснял ей:
- Мам, Света всё делает правильно. Во-первых, из нас двоих только у неё сейчас есть стабильная работа, за которую надо держаться. Во-вторых, она изо всех сил пытается получить повышение, чтобы декретные были больше.
- Да не время сейчас об этом думать, не время! - не унималась Любовь Андреевна. - Ребёнка погубите!
- Мам, технологии сейчас намного безопаснее, чем раньше! Ну сама подумай!
- Я-то как раз думаю. Это ты, видимо, головой работать совсем разучился. Ну и пара из вас получилась. Два дурака за компьютерами. Бедный ребёнок! Как родится, отберу его у вас! Сама воспитаю! Вижу уже, какие вы родители!
На этой ноте свекровь уходила, демонстративно хлопая дверью, оставляя Свету и Влада в полном недоумении.
Вопреки всем предсказаниям и угрозам пожилой женщины, Кирилл родился обычным здоровым ребёнком. Но баба Люба не унывала: она ждала подвоха. Ведь не может же умудренная опытом свекровь оказаться неправа!
И, к глубокому сожалению Светы и Влада, к трём годам у Кирюши действительно возникли определённые проблемы. Оказалось, что у мальчика падает зрение.
Детский окулист прописал им кучу всего и велел не расстраиваться: если эту проблему не запускать, то есть шанс, что ничего не ухудшится.
Но вид Кирилла в очках вызвал у бабы Любы очень экзальтированный сердечный приступ. Грубо говоря, она попросту его симулировала.
Любовь Андреевна возлежала на диване в гостиной и, постанывая, пускала крокодильи слезы.
- Ох, угробили ребёночка! Как же так! Светка, это всё ты! Твой компьютер тебе важнее сына оказался! Вот пойдёте вы гулять, а я приду и разобью его! Из окна выкину! Чтоб неповадно было! Бедный Кирюшенька!
Испугались тогда все: Влад - что мать сошла с ума на старости лет, Света - за свой недешёвый ноутбук, а Кирилл просто испугался бабушкиного поведения и после этого ещё неделю пытался избегать бабулю.
Виновата в этом, как обычно, оказалась Светлана.
- Испуг у ребёнка! Точно говорю, испуг! К бабке его надо вести, чтоб заговорила! - бубнила Любовь Андреевна, грозно воссев на кухне. - Ох, Светка, Светка, никудышная ты мамаша! Всё ты, всё ты!
- Да он вас боится! - не выдержала Света.
- Меня? - всплеснула руками баба Люба. - Да с чего же? Я-то ему зла не желаю!
А в три с половиной года у Кирилла обнаружилось лёгкое косоглазие.
- Не переживайте, мамочка, это лечится. К школе никто и не заметит, что у него такое было, - успокаивала Свету окулист, выписывая различные направления и рецепты.
Света, конечно, верила врачу, но меньше переживать от этого не стала. Ведь рано или поздно об этом узнает Любовь Андреевна, и тогда апокалипсис им обеспечен.
Узнала любящая бабуля довольно скоро, к ужасу Светланы, ведь там чуть до рукоприкладства не дошло. Замахиваясь на нерадивую невестку увесистым ковшиком (баба Люба как раз собиралась варить компот), свекровь причитала:
- Вот оно, вот оно! Поменьше бы пялилась в свой компьютер проклятый, не было бы у Кирюши проблем с глазами!
- Мама, да не так это работает! - Влад, мгновенно вставший между ними, попытался вразумить разбушевавшуюся мать.
И только Эдуард Семёнович, муж бабы Любы, стоя в стороне, казалось, думал о чем-то своём.
Тогда его даже никто не заметил.
Но через месяц свекор внезапно навестил невестку и внука. Без предупреждения, в отсутствие Влада.
Света, знавшая Эдуарда Семёновича как человека спокойного и разумного, хоть и удивилась столь неожиданному визиту, но ничего плохого не ожидала. Только когда он начал выкладывать на стол какие-то бумажки, она насторожилась.
- Что это? - озадаченная спросила женщина.
- А как ты сама думаешь? - вопросом на вопрос ответил свекор. - Сядь, Свет. Давай поговорим.
Сначала Светлана испугалась. Что такого хотел ей сказать отец Влада? Но того, что произошло потом, она совсем не ожидала.
- Я тут тест сделал. На ДНК, - начал Эдуард Семёнович.
- Что? - не поняла женщина. - Кого?
- Ну меня и Кирюши. Просто, понимаешь, мне казалось, что такие диагнозы как плохое зрение и косоглазие - они, скорее, наследственные, чем приобретённые. И твои компьютеры уж точно не при чём.
"Хоть один разумный человек!" - отметила про себя Света, продолжая слушать.
- Просто у нас в семье с глазами всё отлично. Ни я, ни Люба до сих пор очки не носим. Любка, кстати, вообще что угодно разглядит, хоть в темноте. Влад тоже вроде ничем таким не страдает, разве что небольшой минус, но это, я думаю, он в школе посадил, когда под одеялом читал по ночам. Да и ты, насколько я знаю, ни очки, ни линзы не носишь. Ну что мне ещё оставалось думать? Поскольку вас с Владиком я лишний раз дёргать не хотел, то сделал тест на ДНК на себя и Кирилла. Это же логично, я его дедушка. Просто чтобы убедиться.
- И? - осторожно спросила Света.
- И ничего, - развёл руками Эдуард Семёнович.
- Что ничего? - не поняла Светлана.
- Не родня мы с ним друг другу, Свет. Не мой он внук.
Видимо, на лице Светы отразилась такая гамма чувств, что отец Влада, испугавшись, спросил:
- С тобой всё в порядке? Может, воды налить?
- Как? Как не внук? - переспросила женщина. - А чей он тогда внук?
- С этим-то вопросом я и шёл к тебе. Но, кажется, адресом ошибся, - задумчиво сказал Эдуард Семёнович.
- Вы думали, что я изменяла Владу? - догадалась Света.
- И в мыслях не было. Но тест заставил о многом задуматься. Уж не пойми меня неправильно.
- И что теперь делать? - Света беспомощно посмотрела на Эдуарда Семёновича.
- Мне бы, конечно, хотелось всё узнать наверняка. Чтобы, в случае чего, было чем крыть. Скажи, ты согласна мне помочь? Только чтобы мой сын об этом не узнал.
- Что мне нужно сделать? - спросила Светлана.
- То же, что и я. Но с Владом. Причём возьми у него материал для анализа так, чтобы он не знал. Не хочу раньше времени панику разводить.
Свете действительно нечего было бояться. Изменять своему мужу она могла разве что со своей работой и тем самым компьютером. Но, раз у Кирюшки голова не квадратная, значит, обошлось. Так она и сказала отцу мужа. Он посмеялся и, поблагодарив невестку за понимание, ушел.
А Светино исследование только началось.
Примерно через месяц она получила результаты заветного анализа и, сразу же написав сообщение Эдуарду Семёновичу, прислала фото заключения.
- Спасибо огромное, Свет! И ещё одна просьба: не говори ничего Владу, хорошо? А я свяжусь с тобой, как только выясню все подробности.
Прошла ещё неделя. Очень спокойная, без единого звонка или визита свекрови-паникёрши. Светлана начала уже гадать, чем это Любовь Андреевна так занята, как вдруг баба Люба сама написала.
- Светочка, добрый день, как твои дела? Я заскочу на выходных на часик, ты не против?
"Эх, сглазила..." - огорченно подумала Света. - "Рано я радовалась!"
- Добрый день, Любовь Андреевна, конечно, жду, если сможете между двенадцатью и часом прийти, вообще идеально будет, - ответила ей Светлана и забыла об этом разговоре до выходных.
Зато как же она была удивлена позже, когда в течение всего своего довольно краткого визита Любовь Андреевна ни словом не обмолвилась на свою любимую тему!
Вместо этого она принесла свежую чернику, которую бережно протянула Кириллу:
- Это тебе, внучок, для глазок очень полезно, беги, кушай!
Весь час свекровь болтала на какие-то посторонние темы, интересовалась делами Кирюши в садике, Светиной работой, и ни разу не упомянула треклятый компьютер или виноватую во всём мать.
После её ухода Света, подозревая, что знает, кто ответственен за столь резкую перемену в поведении бабы Любы, написала Эдуарду Семёновичу.
Тот не стал ничего скрывать от невестки.
После результатов всех анализов он, имея на руках веские доказательства, вызвал супругу на откровенный разговор. Выхода у неё не было, и со слезами то ли страха, то ли действительно раскаяния, Любовь Андреевна призналась, что Владислав Эдуарду не сын. И проблемы со зрением у Кирюши, скорей всего, идут от его генетического деда, который всю жизнь, сколько Люба его знала, носил мощные очки.
Именно поэтому Любовь Андреевна так яростно обвиняла Светлану в проблемах внука: боялась, как бы собственные грехи не выплыли, вот и пускала демонстративно всем пыль в глаза.
- Свет, ты, главное, Владику не говори ничего. Он - мой сын, в любом случае. Я его вырастил. Лучше ему не знать. А с Любкой я уж сам разберусь. Пусть только попробует ещё хоть раз тебя обвинить! Ты-то, в отличие от неё, верная жена!
Света молчала, не зная, что сказать. Она была очень рада, что ситуация разрешилась. Но Эдуарда Семёновича ей было искренне жаль. А главное - ведь всего этого могло вообще не быть, ничего бы не выяснилось, если бы Любовь Андреевна сама так сильно не привлекала совершенно лишнее всеобщее внимание к здоровью внука.
