Как я уже говорил, на волне успеха романа «Всё, кроме чести» мы со Всеволодом Глуховцевым написали его продолжение «Сильнее чести». Сразу оговорюсь, что этот сиквел нигде не выходил доселе. И роман сей намного брутальнее своего предшественника: если первый роман условного цикла «Дело чести» это в жанровом отношении смесь приключенческо-детективного фэнтези про молодых раздолбаев попаданцев в альтернативную раннесредневековую Франкскую империю, то сиквел – это уже микс героико-приключенческой и тёмной фэнтези (dark fantasy). Соответственно и сюжет там жёстче, с сохранением того же динамизма/драйва/экшена. Жесткач проявляется в основном исходя из двух основных начал/сил, определяющих человеческую жизнь/биографию по Фрейду: агрессия/насилие/кровожадность и секс/похоть/либидо. В «Сильнее чести» есть и то, и другое – разумеется, не в качестве преобладающих сюжетных черт и коллизий, а в разумных пределах, лишь как перчинка/мулька/специя, сдабривающая весь текст…
Вот один из ознакомительных фрагментов романа (изложение первой главы). (Предупреждаю: многабукаф!)
НОВЫЙ АХЕРОН
«Антон внешне казался спокойным, будто и не предстоял – впервые в жизни – переход через межпространственный портал в другой мир. Вот и взгляд смотрел в одну точку – прямо в центр камня-телепорта, и голос не дрожал, декламируя нараспев заклинания. Прям не человек, а бог какой-то. Но на самом деле всё было не так. Сердце отчаянно колотилось в груди, тело напряглось словно у бегуна, или, допустим, космонавта, перед стартом. Предательский мандраж в коленях грозил передаться всему телу, а слабость тошнотой засела где-то под ложечкой. Но маг Антоний выстоял – и дочитал мантру.
А потом случилось всё-таки неожиданное. Скала стала прозрачной, оттуда в их мир влилось нечто дымчатое, мгновенно окутало приготовившихся к переходу чародеев. Мир вспыхнул, а потом погас. И сознание, отринув грешную плоть, полетело в чёрную бездну, пустую как бытие в грёзах Создателя – перед мигом сотворения. И он, человек по имени Антон-Антоний, всё падал и падал…
И разом очнулся, словно из тёмного холодного омута вынырнул. В следующее мгновение ощутил твердь под ногами, а затем и узрел свет. Картинка окружающего постепенно проявлялась в ослепших поначалу глазах.
Ага. Ну и что мы тут имеем?
А имели путники под ногами крупную светлую гальку. Что было над головой и по сторонам – не совсем ясно, ибо всё скрывала плотная завеса тумана. Такое ощущение, точно в молочную реку окунулся. Вытяни руку и не увидишь пальцев. Но, отметил Антон, и это главное – дышалось легко, правда, воздух имел несколько сыроватый привкус. Впрочем, оно и понятно: в обычном густом тумане именно так и дышится. Да и свет – пусть и совсем тусклый – всё же просачивался откуда-то сверху. Выходит, небеса здесь тоже имеются.
Он обернулся к своим спутникам, приметил темнеющие в серой мгле силуэты, придвинулся к ним ближе. Тут его камрад Роман кашлянул – звук показался глухим, вязкая муть поглотила его, – а потом сказал, заметив вопросительный взгляд друга и всё поняв без слов:
– Следы есть – разные. И астральные оттиски наших подруг тоже… присутствуют. Это то самое место, куда я попадал раньше. Абсолютно точно! Никаких сомнений. Но в последний раз тут никакого тумана не было, наоборот солнце припекало. В любом случае, надо идти вперед.
Вожак кивнул:
– Тогда двигаем потихоньку, – и осторожно шагнул в клубящуюся мглу.
Маг и лич последовали за ним, стараясь держаться поближе, чтоб не потерять друг друга. Хотя это им и не грозило: все трое обладали магическим чутьём, и каждый по исходящим от остальных флюидам ощущал присутствие друзей.
Шедший в авангарде Антон настроил свой внутренний локатор на поиск живых, не совсем живых, а то и вовсе мёртвых душ. Обнаруживать и различать различные сущности он навострился за время своих похождений в качестве чародея там, в мире франков. И, когда пелена стала редеть и, наконец, рассеялась, явив взору широкое ущелье с уходящими вертикально вверх скалистыми стенами золотистого цвета под сумрачно-облачным низким небом, маг учуял наличие неподалеку двух живых, а главное мыслящих существ. Он подал знак товарищам, чтоб соблюдали осторожность, и на всякий случай вытянул из ножен мифриловый клинок. Его примеру последовал и Роман. Личу Мартину никакое оружие не требовалось – не подверженный обычному урону, он сам был подобен совершенной машине смерти.
Ущелье, а вместе с ним и проложенная по его дну тропа, сделали крутой поворот, за которым пришельцам открылось сооружение циклопических размеров – каменная арка, перегораживающая выход из странного каньона. Держащиеся настороженно путники приблизились к препятствию и уперлись в опущенную вниз массивную решетку – ее толстенные стальные прутья, казалось, не перешибешь никаким тараном.
«Локатор» Антония работал бесперебойно. Присутствие двоих ощущалось, опасность не просматривалась. Ладно, уже неплохо… Маг повернулся к личу:
– Ну что? Сможешь?..
Мартин кивнул и принялся колдовать над подъёмным механизмом. Двое магов решили не встревать, а целиком довериться бывшему наставнику – ведь тот владел не чем иным, как магией механизмов. Любое запорное устройство, какой угодно самый хитрый замок были ему по плечу.
Антон подошёл поближе и заметил на той стороне домик, похожий на сторожевую будку. В следующий миг оттуда выскочил закованный в латы вооруженный гуманоид и устремился к ним. Подошедший Роман успел удивленно присвистнуть, как незнакомый страж подбежал к воротам, что-то выкрикнул и дернул за незаметный отсюда рычаг. Вслед за этим на магов сверху упала прочная металлизированная сетка.
Тут Мартин, с помощью своих магических умений успевший-таки совладать с механизмом, поднырнул под медленно поднимающуюся решетку и напал на растерявшегося от такого поворота событий стражника, схватив того за горло. Противник его был детина под два метра ростом, да и, будучи в тяжелых доспехах, весил тоже немало, но лич словно пушинку вздернул его вверх, оторвав от земли и сдавив пальцы на шее. Тот засучил в воздухе ногами, натужно захрипел, не в силах освободиться от железной хватки ужасного противника. Красные с черными вертикальными зрачками глаза мёртвого колдуна торжествующе вспыхнули.
В это время маги сумели самостоятельно выпутаться из ловушки, разрубив мифриловыми мечами сеть, словно та была сделана не из прочного металла, а из легкой кисеи, и проскользнули за ворота вслед за личем. Сработали по-простому, магии не потребовалось.
– Всё-всё, Мартин, – Антон успокаивающе похлопал приятеля по жесткому, словно железное дерево, плечу, – отпусти его, а то ненароком задушишь. А нам нужен язык. Живой – я имею в виду…
Мартин разжал костлявые пальцы, и бедолага без чувств рухнул вниз. Роман уважительно покосился на умертвие: повезло им с другом! С таким и впрямь не пропадешь… хотя они и сами не пальцем деланные.
Пока придушенный приходил в себя, кашляя и отплевываясь, визитёры осмотрелись. Теряющиеся в вышине вертикальные стены расходились в разные стороны – конца и края им видно не было. Впереди стрелой вдаль уходила грунтовая дорога, а слева и справа от неё, покуда хватало взора, раскинулась болотистая равнина. То есть иного пути, кроме пустынного пыльного тракта, нигде не наблюдалось.
Тусклый, рассеянный свет лился с небес. Светило, какое бы тут ни имелось, было скрыто за сплошной пеленой сизых облаков.
Хмурый денек, однако… Ну и ладно – подумав так, Антон подошел к успевшему принять сидячее положение, но пока не спешившему подниматься на ноги, стражнику и завёл с ним разговор на языке франков. Абориген какое-то время ошалело пялился на него, потом быстро заговорил. Маг ощутил облегчение – этот язык был ему знаком, гуманоид изъяснялся на Старшей речи.
– Замолкни! – велел он, переходя на общеэльфийский. – Я буду задавать вопросы, а ты отвечать. И ни слова сверх того! Уяснил?
Тот кивнул.
– Ты кто такой? – прозвучал первый вопрос.
– Я – Бурый, из племени гроллей. Страж Южных Ворот я. А вы кто такие?
Антон поморщился:
– Забыл? Я спрашиваю – ты отвечаешь. Что это за мир?
Гролль удивился было, потом до него дошло, что перед ним вообще-то пришельцы, потому поспешил прояснить:
– Тут только один город, но очень большой – Новый Ахерон называется. А больше ничего и нет, кругом всё окружают Великаньи горы, на них не взобраться никак.
Маг обернулся к спутникам: лич кивнул – он всё понимал, в новом своем состоянии он вообще знал все языки, на которых балакали любые разумные существа – видимо, был напрямую подключен к какому-то информационному полю, как разумел это Антон Столетов, в прошлом учёный-криптограф. А вот Роман Злобин непонимающе таращился. Пришлось Антону переводить ему свой разговор.
– А ты откуда так навострился на этой самой Речи?.. – поинтересовался друг.
Столетов лишь плечами пожал:
– Так ведь я не только рукопись Ильяса ибн Рустама спёр из беслингенской библиотеки, ещё там был фолиант с разговорником на Старшей Речи – общем диалекте для всех представителей Малого народца. Все на нем говорят…
– Круто! – присвистнул Роман. – Выходит, мы к Малому народцу попали?
– А вот сейчас и выясним, – ответствовал Столетов и обратился к местному: – Кто здесь живёт, и кто власть держит?
Бурый слегка замялся.
– Я… простите, господин, у меня язык не так уж хорошо подвешен. Это в двух словах не объяснишь, а я если начну, так это долго…
– Ничего, – успокоил его Антон. – На это у нас время есть. Слушаю!
Гролль трубно откашлялся и начал рассказывать.
Население Нового Ахерона было разношерстным – представители едва не всех известных рас и народов Земли и Иномирья являлись жителями этого усечённого мира. Но всем заправляли старые знакомцы магов-визоров – хигайя, князья висти. А попросту говоря, древние ахеронцы, в добиблейские времена покинувшие земной мир и ушедшие в мир демонический, населенный чрезвычайно злобными существами – вистью. Об этом ведали друзья, но стражу сие было неизвестно, он и знал-то лишь то, что огромный город, в незапамятные времена выстроенный хигайя с помощью магии и каторжного труда рабов из разных миров, стоял тут испокон веков.
По словам туземца выходило, что отравленных зон здесь нет и никогда не было. А жители вообще-то в основе своей чувствуют себя более-менее вольготно, хотя многие работают на хигайя, а часть попавших сюда, как известно было рассказчику, ахеронцы забирают в свои укрепленные замки и что-то делают с ними. В результате таинственных превращений – не иначе магических! – появляются безмозглые верные ахеронцам слуги-воины.
– Говорят, их умертвляют, а потом снова воскрешают, – доверительным шепотом поведал Бурый, – и становятся они ни мёртвые, ни живые… – он с трепетом покосился на спутника магов, – вот как он, к примеру.
Лич только осклабился на такие речи.
– Я, по-твоему, без мозгов и без разумения? – он подался вперед, выпучив свои страшные глаза.
– Никак нет, господин! – гролль в испуге шарахнулся назад. – Я неудачно сравнил, прости меня, дурака…
– А скажи-ка, приятель, – вкрадчиво начал Антон, – кто это там в кустах прячется – еще один стражник?
Их собеседник суеверно поплевал на все четыре стороны:
– И впрямь чародеи вы – Малого обычно никто не может обнаружить, ежели тот хоронится.
И он по-своему свистнул, подавая условный знак кому-то невидимому, но кого учуял своим внутренним сканером маг-визор. Кусты раздвинулись и на дороге появилось уродливое на вид существо – не то обезьянка, не то заросший коричневой шерстью старичок-лилипут.
– Это что ещё за чудо? – вытаращился на новое лицо Роман.
Словно поняв его, Бурый ткнул пальцем в сторону приятеля:
– Помощник это мой – Малым кличут. Из племени образин.
Антон покивал и, повернувшись к другу, объяснил:
– Брауни это, домовёнок-лесовичок.
– Этот как? – не понял Злобин.
– Ну-у… – сделал неопределенный жест рукой Столетов. – Они и в лесах обитают, и в домах поселяются. А этот вот на посылках у нашего гролля.
Роман как-то недоверчиво глянул в сторону карлика, перевёл взгляд на Бурого, что-то промычал себе под нос, а потом всё же спросил:
– Антоха, кончай загадками говорить, кто такой гролль?
Друг воздел очи горе и принялся терпеливо объяснять:
– Обычные гоблины – невысокие, нам с тобой по грудь, не выше, и какие-то корявые все. А помесь гоблинов и троллей – гролли – отличаются высоким ростом и более крепким телосложением. Полукровки они, вникаешь?..
Визор растерянно посмотрел на товарища:
– А разве такое возможно… Ну, чтобы огромный тролль или троллиха и эти шибздики… того?..
Антон развел руками:
– Как видишь, возможно.
Тут вмешался Мартин.
– Как у вас говорят: любовь зла – полюбишь и козла, – скрипучим голосом продекламировал он и жутко захохотал, сверкая алыми очами.
Бурый на всякий случай спрятался за спинами людей.
– Ладно, – обернулся к нему Антон, – мы тебя и пальцем не тронем, если поможешь нам. А если решишь предать… – он красноречивым жестом провел указательным пальцем по горлу.
– Да зачем мне вас предавать?! – горячо воскликнул тот. – Наоборот, я вам услужу, особливо если и для меня какой интерес нарисуется.
– Интерес для тебя один, – встрял лич, – в живых остаться.
Бурый счёл за лучшее согласно покивать.
– Слушай сюда, – обратился к нему старший маг. – Вспомни: за последние пару дней не было ли новых поступлений сюда людей? А точнее, двух молодых женщин…
Гролль подумал, потер широкую переносицу, после чего решительно заявил:
– Нет, господин, врать не буду – не ведомо мне то. Но! – тут он поднял вверх длинный палец с твёрдым слегка загнутым на конце когтём. – Есть у меня свояк – лепрекон Менхель, вот он-то как раз в теме – ухо востро держит, много чего до него доходит. К нему вам надо.
Он смолк и вопросительно уставился на пришельцев. Столетов перевел Злобину, тот покачал головой:
– Блин, у них тут прям Вавилон, Содом и Гоморра вместе взятые! Все меж собой перемешались. Я так понимаю, у гролля и лепрекона супружницами бабы одной расы, да?
Антон слегка поморщился и уколол приятеля:
– Не о том думаете, маг Ромул. Сейчас важно другое. А именно, выйти на нужных людей, гм… или не людей, но обязательно годных для наших целей – чтоб весь расклад нам нарисовали: где у них тут казематы, как туда проникнуть, да ещё желательно скрытно. В общем, всё по пунктам: сбор разведданных, составление плана по освобождению и проведение самой операции.
– Ну, это само собой… – смущенно пробормотал второй визор.
Антоний еще немного поспрашивал пленного, ставшего уже кем-то вроде временного союзника, о том о сём, затем дал добро на контакт с Менхелем, который, кстати, был тут известным торговцем. Бурый коротким свистом подозвал к себе брауни, что-то принялся втолковывать тому на непонятном даже полиглоту Антонию языке, похожем на птичий. А вот лич, внимательно прислушивавшийся к верещанию гролля, удовлетворенно ухмыльнулся и красноречивым жестом успокоил друзей – всё пучком!
Безобразный карлик по прозвищу Малой что-то чирикнул, сорвался с места и вмиг исчез с глаз, только пыль заклубилась.
– Во чешет! – восхитился Ромул».
