Начало истории найдете здесь.
Шли пятые сутки, как Верочка с двумя девушками из их села, тряслась в тёмной, ледяной «теплушке». В вагоне их было около 40 человек. Хотя, может, и больше.
Никто из них не знал куда их везут. Догадывались, да. Но в слух даже произносить боялись. О немецких концлагерях уже наслышаны были люди. О зверствах страшных, о голоде и веренице смертей. Все боялись. Но поделать ничего не могли.
Всю дорогу Верочка думала о бабушке с дедом. Кто им скажет, куда она пропала? Они же, наверняка, думают, что она погибла. И сообщить нет никакой возможности.
На восьмые сутки их поезд остановился не на станции, как это происходило раньше, а на маленьком, невзрачном полустанке среди степи. Девушки и дети, находящиеся в вагоне, изо всех сил, сквозь малюсенькие щели, старались разглядеть то место, куда их привезли.
Из вагонов их не выпускали до сумерек. А потом, послышался лай собак и рев немецких мотоциклов.
Выгоняя, как скот, людей из вагонов, их строили, считали и отправляли в лагерь. Впервые за все время с начала дороги, Верочка не на шутку испугалась.
Её большие, васильковые глаза растеряно смотрели по сторонам. Ресницы трепетали, словно бабочки, которые стремились улететь от сюда изо всех сил. Губы неожиданно сжались и превратились в тонкую, бледно- розоватую полоску. Сами собой потекли слёзы, оставляя на чумазых щеках светлые проталинки. И тут она услышала сзади хрипловатый женский голос:
-Советские девушки не плачут перед фашистом. Никогда. Пусть он бьет их, режет, мучает, а советский человек ни слезинки не уронит.
Верочка вполоборота посмотрела за спину. За ней стояла женщина неопределённых лет. Телом, вроде, ещё молода, но волосы сединой покрыты, а на лице такая боль и тоска начертана, что мороз по коже пробежал.
-Я- Вера, -тихо прошептала она.
- Марина, -услышала в ответ Верочка.
С этого часа в жизни у Верочки все стало совершенно по-другому.
Слава Богу, комиссия по чистоте крови отобрала Веру и её новую знакомую Марину в трудовой лагерь. Многим, из приехавших с Верочкой в одном вагоне, повезло намного меньше. Их распредели в концлагеря, из которых редко кто возвращался живым.
Жизнь Верочки из детской светлой сказки превратилась в кромешную темную ночь. Адский, каторжный труд, еда, похожая на помои, и нестерпимый, вечный холод.
Зимой заболела Марина. Верочка ухаживала за ней, как могла. Порой отдавала ей свою порцию хлеба. Но Марина не держалась за жизнь. Было видно, что бороться с болезнью она не хочет.
-Мариночка, ты держись, -шептала ей вечерами Верочка, - скоро весна, птицы запоют, поля зазеленеют и вишня расцветет. Держись, моя дорогая.
-Не за чем мне держаться, Вера,- с трудом находя в себе силы, отвечала Марина,- Для кого? Всю семью мою сожгли фрицы у меня на глазах. Мать, отца, сестрёнку младшую и двух моих деток- Анечку и Мишеньку. Всех сожгли. Вот и я сгораю потихоньку. К ним хочу, Вера, устала я от муки этой.
А к весне Марины не стало. И Вере после её ухода стало ещё тоскливее и тяжелее.
В мае 42-го Верочку и ещё 50 девушек перевезли в трудовой лагерь, который находился недалеко от большого города. Всю неделю девушки работали на тяжёлых работах, а в выходные к ним в колонию приезжали немки и выбирали себе домработницу выходного дня.
Это было очень удобно. Деньги платить не нужно, и в доме убрано и постирано. Верочку заприметила старая и до ужаса сварливая фрау. Иногда Вере казалось, что лучше на тяжелой работе падать от усталости, чем выслушивать вопли этой дрянной старухи. Она ещё и колотить Верочку повадилась. Чуть не по её, тряпкой мокрой или прутом лупит. Страшное время было для Верочки.
Но через полгода Верочкиных мучений, её забрала к себе другая немка. Внимательная, добрая, спокойная. Верочка за выходные должна была всю тяжёлую работу по дому переделать.
Постирать, воды наносить, белье выгладить, паркет начистить, убрать всё по своим местам.
Но в этом доме Верочку не обижали. Немка разрешала ей поспать в воскресенье до семи часов, кормили довольно сносно и можно было отдохнуть между делами.
Однажды Верочка, будучи в лагере, с подругой пошла пайки получать. Один раз в неделю, на пленного, немцы выдавали пачку маргарина и булку хлеба. Верочка с подружкой получили паёк на весь свой барак и назад возвращались. Но дорога шла мимо колючки, за которой лагерь военнопленных советских солдат был.
И тут увидела Верочка, что сидят два военных, к бревну прислонились, тощие оба, а один вроде, как и не дышит совсем. И такая на Верочку нахлынула тоска. Ей представилось, что вдруг и Петя её так же, может в плену, а может раненый в госпитале лежит. Может от голода умирает, а может от ран. Ничего о нем она не слышала с тех пор, как увезли её в Германию фашисты.
И тут Верочка, достала из мешка свою пачку маргарина и булку хлеба и через проволоку колючую перебросила. Ешьте, мол, спасайте жизни свои. Солдаты только кивнули в ответ.
Целую неделю Верочка одной баландой из картофельных очистков питалась. Даже в голове кружить начинало. Но мысль, что может жизнь она спасла, грела её маленькое сердечко.
Она дождалась победы. Победа пришла вместе с освобождением. Как же они с девчатами радовались. И пели, и плясали, и обнимались… Но больше всего на свете Верочке хотелось домой, в родную деревню.
Но уехать сразу не получилось. Верочку приписали к лётной столовой, помощником повара, и ещё целый год Верочка помогала кормить наших лётчиков- героев, на крыльях самолетов которых в Берлин прилетела победа.
За четыре года, что Верочка прожила вдали от родного дома, она повзрослела. Из юной, маленькой девочки, она превратилась в красавицу- девушку. Ни голод, ни тяжкий труд, ни унижения и побои, не украли её красоты.
Русая коса, ниже пояса, васильковые, нежные глаза, улыбка скромная и маленькая ямочка на левой щеке. Верочка расцвела, как её любимый вишневый сад весной. Уж кто к ней не сватался. И летчики, и борттехники. И даже главный медик на неё посматривал.
Но Верочка верна была одному единственному, тому, кому сердце свое отдала там, под тополем, ещё в сорок первом. И хоть ничего не известно ей было о судьбе Петра, она верила, что он живой и что они обязательно встретятся.
В июне 46-го Верочка вернулась в родные края. А там- ничего не узнать. Война сожгла деревни и города, знакомые лесочки и луга были изрыты взрывами от снарядов. Но Верочка спешила домой, не теряя надежды.
Когда Верочка зашла на свою улицу, то с трудом узнавала прежние любимые места. А подойдя к своему дому она долго смотрела в пустоту, не понимая, сон это или явь.
На месте Верочкиного дома осталось лишь пепелище. Торчала обугленная труба печная, да кусок завалившейся стены. Вот и всё, что увидела Верочка. Ни бабушка, ни дед встречать её не вышли. Некому было выйти. Их не стало ещё в сорок втором…
Осознав всё случившееся, Верочка стремглав бросилась в свое единственное, надежное место. Туда, где раньше всегда находила покой и утешение, в свой вишневый сад.
Он зарос. Между деревьями появилось много поросли, которая цеплялась за Верочкину одежду, царапала ей руки и ноги. Но она, кажется, вовсе этого не замечала. Она бежала в глубь сада, в самую его серединку, в его сердце. Только там она могла быть в безопасности.
Добежав до своего любимого места, Верочка остановилась, растерявшись от увиденного. В центре сада стоял новый, совсем недавно выстроенный дом. Небольшой, приземистый, с покатой крышей и маленьким деревянным крыльцом.
Как? Кто же мог в саду-то? Зачем же это? Эти мысли пчелиным роем проносились в Верочкиной голове. Она смотрела на дом, на вишнёвые деревья, в листве которых утопали его окна и ничего не понимала. И тут она услышала тихий, но такой родной и знакомый голос:
- Верочка, милая, я знал, я верил до последнего!!!- она повернулась, а к ней на встречу, широко раскинув руки, шагал Петр.
-Петя!!!- только и смогла воскликнуть Верочка. Она бросилась в его объятья, словно в них заключалась вся её жизнь, весь мир!!!
-Я знал, я верил, что ты жива! Я дом для тебя построил, смотри. Нравится? Это будет наш дом, Верочка…
Петя говорил на одном дыхании. Он ни на секунду не хотел выпускать Верочку из своих объятий, боясь, чтобы она не растворилась в вечернем тумане.
Теперь он не отпустит свое счастье. Никогда не отпустит.
Солнышко медленно садилось за горизонт, купая в мягких оранжевых лучах Верочкины локоны. Они сидели на крыльце. На руках у седовласого Петра резвилась малышка Верочка- копия бабушки. А рядом с ним, взяв его за руку, сидела любовь всей его жизни- Верочка. С морщинками у глаз и седой прядкой, выбившейся из-под белого платка.
И всё вокруг них наполнялось невероятным, чарующим ароматом цветущего вишневого сада.
Любовь имеет великую силу. Она ломает стены, сметая все преграды на пути, она соединяет сердца, она помогает пережить даже самые невероятные испытания, выпавшие на долю человека. Любовь- это дыхание жизни.